Черный Котел - [17]

Гурги и Ффлеуддур подошли и стали рядом с Тареном. Гвистил, заметив их, испустил подавленный стон.

– О нет, – пискнул он, – никаких людей. Может быть, в другой раз. Мне жаль, поверь, Доли. Но только не люди.

– Они со мной, – коротко бросил карлик – Они просят защиты у Дивного Народа, и я полагаю, что они ее получат.

Лошадь Ффлеуддура, налетевшая на колючки, громко заржала. Это привело Гвистила в полное замешательство.

– Лошади! – всхлипнул он. – Это невозможно! Тащи сюда своих людей, если уж так хочешь. Но только не лошадей. Сегодня, Доли, я никак не расположен к общению с лошадьми. Пожалуйста, Доли, – застонал он, – не делай этого со мной. Я плохо себя чувствую, совсем неважно, правда. Я и подумать об этом не могу, об этих копытах, фырканье, топоте и громадных головах с каменными зубами. Да и разместить их негде. Совсем негде.

– Что это за место такое? – сердито спросил Эллидир. – Куда ты привел нас, карлик? Остальные как хотят, пусть спускаются в эту нору. Но я без Ислимах и шагу не сделаю. Она должна быть при мне.

– Мы не можем оставить лошадей на земле, – сказал Доли Гвистилу, который уже стал удаляться. – Размести их как хочешь, потеснись, в конце концов, – приказал он. – Это мое последнее слово!

Шмыгая носом, ворча, покачивая головой, Гвистил с большой неохотой раздвинул колючие ворота во всю их ширину.

– Очень хорошо, – вздохнул он, – пусть они войдут. Пусть все войдут. И если ты знаешь кого-нибудь еще, тащи его сюда тоже. Хоть целую толпу. Это уже не имеет значения. Я пытался намекнуть тебе, деликатно воззвать к твоему разуму, Доли. Но теперь мне все равно. Теперь мне просто-напросто наплевать.

Тарен начинал понимать, что Гвистил беспокоится неспроста. Причина для беспокойства у него была. Проход был слишком узок и низок для могучих лошадей. Лошадь Адаона протиснулась с трудом. Ислимах яростно выкатила глаза, когда колючки стали царапать и в кровь раздирать ей бока.

Тем не менее, пробравшись внутрь, Тарен увидел, что они оказались в длинном коридоре, похожем на широкую галерею с низким потолком. Одну стену коридора образовывал земляной обрыв, другую – густая завеса колючих ветвей, сквозь которую ничего нельзя было разглядеть. Однако в этой сплошной завесе было достаточно еле заметных прорех и щелей, пропускавших свежий воздух.

– Вы можете поставить лошадей здесь, – тяжко вздохнул Гвистил, указывая на галерею. – Я расчищал ее не так давно. Правда, я не ожидал, что придется превратить ее в конюшню. Но проходите, мне уже все равно.

Поминутно вздыхая и всхлипывая, Гвистил повел путников по коридору, пахнущему влажной прелостью. Тарен заметил, что в одной стене была устроена глубокая ниша, наполненная корнями трав, лишайниками и грибами. «Продуктовые запасы здешнего угрюмого жителя», – догадался Тарен. Вода капала с земляного потолка или бежала ручьями по стенам. Запах сырой глины и прелых листьев стоял в коридоре. Дальше проход вел в небольшой круглый зал.

Здесь в крошечном, выложенном камнями очаге горел слабый костерок. В коротких язычках пламени тлели пучки дерна. Но из этого еле мерцающего огня валили густые, разъедающие глаза и колющие в носу клубы дыма. Рядом лежал неубранный соломенный тюфяк. Здесь же стояли сломанный стол и два колченогих табурета. Все стены были увешаны пучками сохнущей травы. Чувствовалось, что обитатель этой комнаты пытался выровнять стены, пол и потолок, но усилия его оказались тщетными: тут и там из приглаженной глины высовывались скрюченные щупальца корней, усы упрямо прорастающей травы и белые паутинки грибницы. Хотя в комнате было достаточно тепло и даже душно, Гвистил зябко ежился и плотнее укутывал плечи своим ветхим одеянием.

– Очень уютное гнездышко, – сказал Ффлеуддур, густо кашляя.

Гурги поспешил к очагу и, несмотря на едкий дым, свернулся калачиком у самого огня. Адаон, который никак не мог выпрямиться и стать в полный рост, казалось, не обращал внимания на неудобство и беспорядок. Он подошел к Гвистилу и любезно поклонился.

– Благодарим тебя за гостеприимство, – вежливо сказал он. – Мы были в очень трудном положении.

– Гостеприимство! – фыркнул Доли. – Мы его еще и не видели! Ступай-ка, Гвистил, принеси чего-нибудь поесть и выпить.

– О, конечно-конечно, поесть – самый удобный способ потянуть время, – пробормотал Гвистил. – Так когда, вы говорите, собираетесь уйти отсюда?

Эйлонви вдруг взвизгнула от восторга:

– Посмотрите, у него ручная ворона!

Около огня на воткнутом в стену суку, который весьма отдаленно напоминал насест, шевелилась какая-то тень, которая, как догадался Тарен, и была на самом деле крупной вороной. Вслед за Эйлонви он подошел поближе, чтобы ее разглядеть. Ворона скорее напоминала комок темной глины, беспорядочно утыканный потрепанными перьями. Они топорщились и торчали во все стороны, как и спутанные паутинные волосы Гвистила. Зато глаза вороны неожиданно оказались ясными и острыми. Они смотрели на Тарена пронзительно и неотрывно. Несколькими сухими щелчками птица потерла свой клюв о жердочку и подняла голову.

– Какая хорошенькая ворона, – умилилась Эйлонви. – Хотя, по правде, я еще никогда не видела таких растрепанных птиц. Впрочем, перья у нее чудесные. Когда к ним привыкнешь.