Чёрный караван - [54]

— Каких именно?

— О будущем Туркестана и о концессиях. Договор, как вам известно, предусматривает, что после свержения советской власти Туркестан войдет в состав Британской империи. Полковник Лазарев, Арсланбеков и еще некоторые возражают. Говорят, что принятие такого обязательства — предательство по отношению к России. По словам майора Бейли, они как будто действуют по заданию атамана Дутова. Сам атаман намерен создать в Юго-Восточной России самостоятельное государство, думает включить в его состав и Туркестан.

— Сколько претендентов на власть! — Я невольно улыбнулся. — Правительство Колчака… Правительство Деникина… Комуч[61]… Атаман Дутов… Отлично! Пусть стараются, пусть хлопочут. Чем больше будет людей, хватающихся за лапу белого медведя, тем легче нам выгнать его из Азии. Но об изменении договора не может быть и речи. Колонии — наше приобретение. Они принадлежат нам по праву завоевания. Это же относится и к Туркестану. Его мы тоже фактически завоевали!

Как всегда осторожно постучавшись, вошел Артур. Доложил, что пришел посланный бека, — бек хочет переговорить со мной по одному крайне срочному делу.

Пришлось прервать беседу.

Я еще не встречался с беком в официальной обстановке. Поэтому решил первым нанести ему визит вежливости.

Когда мы с капитаном Дейли уже собрались идти, появился посланец от Арсланбекова из Ташкента, доставил письмо от него. Если не случится чего-либо непредвиденного, писал Арсланбеков, он непременно в пятницу будет в Бухаре. Советовал поговорить с Андреем — его посланцем. Времени уже не было. Я велел Андрею явиться ко мне вечером и вышел.

Дождь перестал, облака на небе начали расходиться. Солнце то появлялось вдруг, то снова пряталось за облаками. Может быть, оттого, что я долго не был на свежем воздухе, погода показалась мне прямо очаровательной. Дышалось легко, и на душе стало легче.

Мы вышли на главную улицу. Двери лавок и чайхан были раскрыты настежь, полы политы водой и подметены, кругом стояла предполуденная суета.

Капитан Дейли вдруг схватил меня за руку и шепнул:

— Узнаете вон того, впереди?

Прямо перед нами, дымя папиросой и ведя под руку какую-то светловолосую девушку, шел князь Дубровинский. Мы придержали шаг, отстали, потом свернули в какой-то переулок. Капитан заговорил о князе. По его мнению, князю нельзя доверять. Я тоже опасался, что при случае он постарается взять у нас реванш. Но в наших руках не было достаточных улик, чтобы прийти к ка-кому-то определенному выводу. Главную мысль капитана я, однако, разделял: действительно, пришло время специально заняться князем.

Когда мы уже подходили к резиденции бека, нас нагнал фаэтон. Поравнявшись с нами, фаэтонщик остановил лошадей, спрыгнул на землю и низко поклонился. Потом почтительно обратился к нам:

— Простите, таксыр… Я запоздал немного. Если бек узнает, он набьет чучело из моей шкуры. Простите на первый раз. Эх, глупец я!

Оказалось, старик — фаэтонщик бека. Он приехал за нами и, узнав, что мы уже отправились пешком, поспешил вдогонку.

Мы успокоили старика, сказав, что нарочно пошли пешком, чтобы размять ноги, и что он нисколько не виноват. Но старик продолжал упрашивать и не успокоился, пока мы не сели в фаэтон.

Бек ждал у входа в свою резиденцию. Он принял нас с распростертыми объятиями, как дорогих гостей, провел в гостиную. После обычных взаимных расспросов о здоровье заискивающе заговорил:

— От его высочества эмира прибыл гонец. Эмир весьма обрадован тем, что вас миновало тяжкое бедствие и вы поднялись на ноги. На той неделе он выезжает на Амударью, поохотиться, и приглашает и ваше превосходительство. Вы там отдохнете и обменяетесь мнениями по нужным вопросам. Как вы на это смотрите?

Я, признаться, не ожидал такого приглашения и не сразу нашелся что ответить. Ехать на несколько дней на охоту… Я и так спешил, собирался пробыть в Бухаре не больше недели. Что делать? Но, разумеется, приглашение нужно было принять. Все же на всякий случай я дал понять, что тороплюсь. Ответил подчеркнуто вежливо, подлаживаясь под тон бека:

— Сердечно тронут оказанной мне его высочеством эмиром честью. С тех пор как я вступил на благодатную землю Бухарского государства, я чувствую себя среди истинных друзей. Бухара — прекрасная страна. Страна, которую непременно нужно осмотреть… Жаль, время торопит. Но все-таки я почитаю для себя за счастье посетить его высочество эмира и вкусить от его гостеприимного дастархана. Я готов выехать в путь в любой час!

Бек склонил голову, выражая полное удовлетворение:

— Вы, господин полковник, не гость. Вы — у себя дома…

Я снова знаком выразил свою признательность.

Бек погладил пальцами в драгоценных перстнях свою курчавую, черную, во все лицо бороду и снова заговорил:

— Ишмет-бай приехал. Сидит в соседней комнате. Когда вы сможете принять его?

Это также было для меня неожиданностью. Но, должно быть, потому, что мы с Майклом только что говорили о Фергане, мне захотелось тут же увидеться с баем. Поэтому я ответил, не задумываясь:

— Если вы сочтете удобным, я предпочел бы сейчас же встретиться с ним. Ведь он тоже человек занятой.

Бек опустил голову и некоторое время молчал, словно собираясь сказать что-то по секрету, затем тихо проговорил: