Черный единорог - [10]

Когда Бен сойдет с трапа, Микс уже, возможно, будет его ждать.

Такая перспектива испортила Бену аппетит. Бен отставил поднос, выключил телевизор и начал более тщательно взвешивать, что ему угрожает. Абернети был прав. Путешествие оказалось более опасным, чем Бен себе представлял. Но у него действительно не было выбора. Бен должен был вернуться в Чикаго, встретиться с Майлзом и узнать, был ли хоть сколько-нибудь обоснован давешний сон. И где-то там Бена, вероятно, будет поджидать Микс. Вся штука в том, чтобы с ним не столкнуться.

Бен позволил себе слегка улыбнуться. Все проще пареной репы.

К девяти часам Бен получил одежду из чистки, в десять он уже спал. Бен проснулся рано, позавтракал, вскинул на плечо сумку и поймал такси до аэропорта. По предварительно заказанному билету Бен прилетел в Вашингтон, а затем отменил дальнейший заказ, связался с другой авиалинией, повезло получить билет до Чикаго из невыкупленной брони, заплатил наличными В уже до полудня сидел в.самолете. «Пускай теперь Микс меня выслеживает», — подумал Бен.

Он прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла и стал размышлять о странном стечении обстоятельств, которое привело его из чикагской квартиры в сказочную страну. Бен вспоминал и неодобрительно качал головой. Может быть, он, подобно Питеру Пэну, так и не стал взрослым. Он был юристом, и даже очень хорошим юристом, авторитетные специалисты сулили ему большое будущее. Он работал вместе с приятелем и давнишним компаньоном Майлзом Беннеттом, партнеры дополняли друг друга, как старые туфли и рабочие джинсы; Бен — смелый, честный адвокат, Майлз — спокойный, осторожный практикующий юрист. Майлзу часто не нравилось, какие Бен выбирал дела, но Бен, казалось, мог прыгнуть с любой высоты и все равно мягко приземлиться на пятки. Он выиграл в суде больше битв, чем обычный хоккеист на льду, в этих битвах его противники, собратья по профессии, стремились похоронить его под лавиной хорошо оплаченной риторики и документов, юридических уловок, проволочек и всевозможных отвлекающих внимание маневров. Когда Бен выиграл в суде дело транспортной конторы Додж-Сити, Майлз настолько удивился, что начал называть Бена доктор Холидей, герой судебных баталий.

Бен улыбнулся этому. Да, то были добрые, счастливые времена.

Но когда умерла Энни, добрым временам пришел конец. Счастье улетучилось как дым. Жена Бена погибла в автокатастрофе на третьем месяце беременности, и, казалось, он потерял все. Бен замкнулся, стал избегать всех, кроме Майлза. Он всегда любил одиночество и порой думал, что смерть жены и ребенка только усилила эту природную нелюдимость. Бен пассивно плыл по течению, дни бежали один за другим, события сливались в неразличимую массу. Он чувствовал, что медленно сходит с ума.

Трудно сказать, чем бы все это кончилось, если бы он не наткнулся на странное объявление в Рождественском каталоге универмага «Роузен» о продаже королевства Заземелье с королевским титулом в придачу. Сначала Бен подумал, что это вздор: сказочное королевство с ведьмами и волшебниками, драконами и прекрасными девицами, рыцарями и оруженосцами продавалось за миллион долларов. Надо быть круглым дураком, чтобы в это поверить. Но отчаяние и разочарование в жизни привели к тому, что Бен решил проверить, есть ли в этом невероятном бреде хоть доля правды. Стоит рискнуть, если это поможет ему снова обрести себя. Он на время отбросил сомнения, сложил чемодан и полетел в нью-йоркскую контору Роузена, чтобы разузнать, что к чему.

Для заключения сделки требовалось пройти собеседование. С Беном беседовал Микс.

В памяти Бена тут же возник знакомый образ Микса: высокий пожилой человек с тихим голосом и потухшим взглядом, ветеран войн, подумалось тогда Бену. На собеседовании они единственный раз встретились лицом к лицу. Микс счел Бена весьма приемлемым кандидатом на королевский трон; по замыслу Микса, как потом понял Бен, он должен был не преуспеть, а провалиться на новом поприще. Микс убедил Бена заключить сделку. Зачаровал Бена, как удав кролика.

Но Микс недооценил Бена.

Бен снова приоткрыл глаза и прошептал; «Правильно, Бен Холидей. Микс тебя недооценил. А теперь будь уверен, что ты его недооценил».

Самолет приземлился в чикагском аэропорту 0'Хара вскоре после трех, и Бен взял такси до города. Шофер болтал без умолку, в основном о спорте:

«Щенки» проигрывали сезон, «Быки» в серии игр «на вылет» надеются на Джордана, у «Черных ястребов» много травм, «Медведи» победили со счетом 13:1. Чикагские «Медведи»? Бен слушал, время от времени отвечал, но внутренний голос подсказывал ему, что разговор какой-то не такой. Они уже почти въехали в деловую часть города, когда Бен сообразил, в чем дело. Дело в языке. Бен понимал язык, хотя не слышал и не говорил на нем больше года. В Заземелье Бен слышал лишь местную речь, говорил, писал и думал только по-заземельски. Это было возможно благодаря волшебству. И вот Бен здесь, в своем прежнем мире, в добром старом Чикаго, слушает, как таксист говорит по-английски (может, не совсем грамотно, но все же), и как будто ничего другого никогда и не было.