Черный дом - [5]
Обладательница столь примечательных по цвету волос вела в районной и двух городских газетах колонки уголовной хроники, изредка писала пространные обзоры по наиболее громким, примечательным делам полицейского и судебного ведомств и обладала настырным, пронырливым и бесцеремонным характером. К мужской половине человечества и к его полицейской части она относилась с легким презрением, пытаясь всем, и себе самой в первую очередь, доказать, что женщины могли бы не хуже мужчин справиться с таковой службой, обосновывая это, правда, "литературными мотивами" из сочинений британки Агаты Кристи и собственным примером. Впрочем, справедливости ради, Варфоломеев признавал за рыжей репортершей глубокое, жизненное понимание их непростой работы и язвительную точность многих её вопросов. Но вот именно сегодня с утра у него не было никакого желания общаться с этим "бесом без юбки"…
— Здравия желаю, господин Варфоломеев! — приветствовал его городовой, взяв по-армейски под козырек.
— И тебе не хворать, Петрович, — поздоровался с ним за руку агент. — Давно тут? Кто уже приехал?
— Мы туточки с раннего утра, — доложил городовой. — Едва ли не в семь часов вызов был. А на месте все наше начальство, да из ваших — эксперт, и парочка прокурорских…
Кивнув в ответ, Варфоломеев указал на Васильева, старательно переминающегося с ноги на ногу за его спиной:
— Это со мной, стажер наш, новенький…
На четвертый этаж поднялись без лифта, после пива Варфоломеев повеселел не только морально, но и физически, а молодому стажеру такой подъем и за нагрузку можно было не считать, все-таки и четверти века еще нет парнишке, не курящий, действительную отслужил совсем недавно.
На маленькой, неудобной лестничной клетке толокся еще один полицейский, значительно моложе Петровича, незнакомый Варфоломееву, а рядом с ним неторопливо, но нервно покуривал местный околоточный.
— Здравствуй, Пал Андреич, — сказал Варфоломеев, — а что это ты тут делаешь? Или отработали уже всё?
— Да там и без меня народу полно, — в сердцах высказался околоточный, здороваясь. — Вот ведь, история-то какая… будь она неладна…
Варфоломеев ухватил околоточного за рукав старенького, потрепанного мундира и оттащил на полтора шага в сторону, при этом сам взгромоздившись на пару ступенек вверх по лестнице, очень уж экономной размерами была лестничная клетка.
— Что там за история? — поинтересовался Варфоломеев, понимая, что именно от околоточного и можно получить самые достоверные сведения и об убиенном, и о соседях — возможных свидетелях, да и в целом о жизни этого дома и всего околотка.
— Плохая, — еще разок вздохнул Павел Андреевич, мужчина уже в возрасте, но крепкий, здоровый. — Сам увидишь, как и что… вот только девица эта, что убиенная… проститутка она, незарегистрированная, конечно, без "желтого билета"… да и подруга её, та, что нашла тело — тоже. Но — девки спокойные… были. Сюда редко кого водили, только на выезд работали. Ох, чую, ко мне прицепятся прокурорские, мол, все знал и помалкивал…
— Ты погоди расстраиваться, — утешил его Варфоломеев. — Не твоя ж работа — за девицами смотреть. А уж ловить их тем более.
— Это ты прокурорским объясни, — покачал головой околоточный. — Они уже волком смотрят, мол, знал, молчал, не сигнализировал. Дело-то тут такое… ну, сам увидишь, на таком подняться легко можно, особенно, если кто другой в тартарары загремит.
— А пояснить толком можешь?
— Толком было так. Пришла эта самая Маруся с ночной своей смены, под утро уже, я, правда, из дома приехал, не знаю, когда звонок поступил, но в дежурке уточнишь, если что… так вот, пришла она и обнаружила подругу на куски распластанную… а квартирку всю в кровище. А вот так, на первый-то взгляд, ни следов, ни орудия убийства нет. Вот пока и весь толк.
"Себе на заметку возьми, раз уж, гляжу, на тебя это дело повесили. Девки обе не шебутные, спокойные, ну, насколько профессия их позволяет. К себе клиентов не водили, разве что изредка, чтоб соседям глаза не намозолить. Старшая, та, которую убили, в городе уже четвертый или пятый год, здесь живет почти два года, а вторая, ночная, чуток поменьше, но сюда они вместе переехали. Работала старшая на телефоне, ну, сам знаешь, им заказ скидывают, они — в путь дорогу, работала днем и вечером, а вторая — при таксисте одном, по ночам.
Я вот себе думаю, разве что маньяк у нас завелся? А так — кому такие нужны? В морду дать, ограбить или там не заплатить — дело понятное, но чтоб убивать, да еще так… Вот только и с маньяком не клеится. Девицы опытные, такие плохих людей за версту чуют, стараются обходить сторонкой, а то ведь — себе дороже иной раз получается…"
— И что ж — никто ничего не видел, не слышал? — по инерции спросил Варфоломеев.
— Пока вот успел с ближними поговорить, — кивнул на двери квартир, выходящих на лестничную клетку Павел Андреевич. — Тихо было ночью, даже, как пришла эта… покойная, никто не заметил. Ну, может, кто что еще расскажет из дальних, но…
— Понятно, — кивнул Варфоломеев, — теперь, думаю, надо бы и глянуть, что там, в квартире.
— Глянь-глянь, — как-то излишне нервно для опытного полицейского сказал околоточный.
Как и в нашей жизни, здесь замешано и перепутано в странном клубке: немного стрельбы и анархии, затаившаяся на окраине уездного города наземная база орбитальной космической станции, живущие среди людей инопланетяне-эмигранты, краткое путешествие к иным мирам, любовь без многословных признаний и «жестоких» страстей.Действие происходит в неком параллельном мире.
Один из частных случаев теоремы Дургэма, сформулированной Робертом Шекли: «Среди вероятностных миров, порождаемых Искаженным Миром, один в точности похож на наш мир во всем, кроме одной-единственной частности, третий похож на наш мир во всем, кроме двух частностей, и так далее». Не ищите прямых аналогий и аллюзий на наш мир, в вероятностном (параллельно-перпендикулярном) мире история шла своим путем, в чем-то отличным, а в чем-то очень похожим на наш. Но вот люди в этом мире ничем не отличаются от нас, так же любят и страдают, ищут истину и отказываются от справедливости, рождаются и умирают, старятся, болеют, переживают… живут полноценной жизнью… Я не стал давать расшифровки аббревиатур в тексте, так же не разъясняю имена некоторых исторических личностей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Могут ли люди ужиться на одной Земле со второй разумной расой? И если могут, то как?
Инфильтрация — внедрение в стан противника: излюбленная методика эмиссаров. Дефензива — карательная служба, повергающая в страх выживших на остатках Пепелища. Полковник Дефензивы Собислав Беляк должен истребить подполье, затаившееся на улицах столицы. Враг коварен, его агентура повсюду. В этой войне профессионалов ставки высоки как никогда, а любой неосторожный ход может окончательно похоронить мир под слоем могильного пепла. Новелла входит в авторский сеттинг «Пепел забытых надежд». Группа автора: https://vk.com/skobelev_dictatorship.
Джеймс Крюгер создал машины, призванные облегчить быт людей. Через двадцать лет власти объявляют их угрозой для населения. Потенциальная угроза перерастает в процесс тотальной гибели человечества. Главные герои отправляются к месту, откуда можно отключить всех киборгов. Однако, им нужно преодолеть более 1000 километров так, чтобы их не обнаружили. Ведь искусственный интеллект, контролирующий киборгов, взломал все спутники на околоземной орбите и теперь следит за каждым квадратным метром Земли.
Провинциальный Дуншань — город, до которого не дотягиваются ни руки столичных цензоров, ни когтистые лапы чудовищ, — чем-то похож на шкатулку с секретом, слишком замысловатую даже для учёного чиновника седьмого ранга. Куда ведут строки отцовских стихов? Какую тайную игру затеял господин Чхве против императорского двора? И что находится по ту сторону бескрайнего ядовитого тумана? Всё это предстоит расставить по местам. Если только это имеет смысл на планете, умершей три столетия назад.
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
У муза апоколепсическое настроение, и в результате перед вами один из вариантов будущего. Просто читаем, не стараясь выискивать ничего пророческого. Юмора мало, любви мало.