Чёрный беркут - [6]
Из ближайшего к окну ящика появилась хорошо видимая при лунном свете голова кобры. Капюшон ее был раздут. Уж кто-кто, а Яшка знал, что это значит: каждую секунду она могла напасть. Сидя на подоконнике, замирая от ужаса, Яшка лихорадочно переводил взгляд то на кобру, то на появившегося из-за угла казака. Кобра перевалилась через край ящика, упала на пол. В полосе тени не было видно, куда она ползет. Яшке казалось, что змеи шуршат и шипят повсюду. Но прыгать из окна — значило попасть в руки казака. Зажмурив глаза, Яшка решил лучше умереть от укуса змеи, чем быть схваченным казаком. Секунды тянулись мучительно долго. Наконец казак, пыхнув цигаркой, удалился. Яшка спустился на землю. Сердце колотилось в груди, кровь стучала в висках. Огородами он выбрался на дорогу и во всю прыть понесся к кладбищу.
На месте могилы уже вырос небольшой холмик земли. Мать все так же, словно окаменев, стояла возле него.
Люди, провожавшие в последний путь Григория Кайманова и Вениамина Лозового, расходились. Вдруг из поселка донеслись тревожные голоса, ржание лошадей, беспорядочная стрельба.
Лозовой, услышав шум, выхватил из кармана наган, насторожился.
— Дядя Василий... Я... выпустил в караван-сарае змей Вениамина, — признался Яшка.
Стоявшие рядом женщины заохали: «В домах дети!..», «Змеи скотину покусают».
— В дома не полезут, в горы уйдут, — успокоил их Лозовой. — А тех гадов и змеями не потравишь. Каленым железом надо выжигать. Правильно сделал, сынок. Будешь жить, никакой сволочи пощады не давай. Им и нам на одной земле места нет.
— Пора, Василий, — сказал отец Алешки Нырка. — Вам тоже надо ехать, подвода ждет. В поселок больше нельзя, — он подошел к Яшкиной матери.
— А ничего нас тут и не держит, — неожиданно спокойным голосом отозвалась она. — Все выгребли, проклятые. Стол да старую кошму оставили...
Яшка сел рядом с матерью на телегу. Туда же соседи положили кое-какие вещички и еду.
Впереди ждала их темная ночь да узкая дорога, уходившая в горы...
ГЛАВА 2. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Возвращение в родные места — возвращение в далекую и призрачную, всегда прекрасную страну детства. Каким бы трудным ни было детство, оно остается в памяти лучшим временем, дорогим самой первой, неповторимой свежестью чувств. Тем горше сознавать, что пора эта ушла, что все вокруг стало другим, что приходится открывать даже в самом родном, и близком человеке совсем новые, незнакомые ранее черты...
— Не поеду я на Дауган, Яша. У тебя теперь своя семья. С молодой женой едешь. Дай и мне свою судьбу устроить...
Прислонившись к резной стойке крыльца, Яков слушал мать, не зная, как отнестись к ее словам. Он все еще не мог свыкнуться с мыслью, что мать выходит замуж, что в доме свадьба и что отныне Флегонт Мордовцев — его отчим.
Никогда прежде Яков не думал о матери как о женщине, имеющей право на личную жизнь. Из Лепсинска, где они жили после смерти отца, мать уехала на три месяца раньше Якова и его жены Ольги, не объяснив причины преждевременного отъезда. И вот теперь новость — свадьба...
— Как знаете, мама, — растерянно проговорил Яков. — Вы ведь в письме просили заехать...
Он снова посмотрел на мать: она удивительно похорошела за те три месяца, которые пробыла здесь, в городе.
«Видно, нашла свое бабье счастье, — подумал Яков. — Что ж, не все ей бедовать. Пора и в достатке пожить. Хозяйство у Флегонта крепкое. Ишь какой дом отгрохал. Крыльцо, наличники как в хоромах, с резьбой... На трубе жестяной петух. Вроде неплохой человек Флегонт: непьющий, трудяга».
— Как знаете, мама, — повторил Яков. — Один уеду...
— Не один, сынок, с молодой женой, — поправила его мать. — Своей семьей жить будешь. Чего ж еще-то надо?
— Вроде ничего, — по-прежнему несколько растерянно ответил Яков. Мысленно он соглашался с матерью: теперь и впрямь все у него есть.
Женился по любви. Ольга тоже любит его. На Даугане им обещали квартиру. Сам он будет работать, как работал отец, на ремонте дороги. Лошадь для бригады в дорожном управлении дали. И все же... не просто вот так сразу расстаться с матерью.
Скрипнула дверь. Шум и гомон из комнаты, именуемой «залой», вырвались в сени. Послышались твердые шаги. На крыльцо вышел бравый и подтянутый, выглядевший намного моложе своих сорока пяти лет, Флегонт Мордовцев.
— Глашенька, гости ждут. Яков Григорич, что ж здесь-то стоять? — Флегонт развел руками, как бы говоря: «Можно ли в такой день думать о делах?»
Мать улыбнулась, торопливо ушла к гостям. Якова покоробила эта поспешность. Но опять-таки ничего он не мог сказать против Мордовцева: ведет себя как любящий муж, радушный хозяин. Яков стоял и клял себя за появившуюся вдруг привычную с детства робость перед этим человеком. Флегонт был на целую голову ниже его, но держался с такой молодцеватой осанкой, что разница в росте совсем не была заметна. Крепкое, с прямым точеным носом и плотно сжатыми губами лицо, карие с прищуром внимательные глаза Флегонта светились радостью. Кажется, он в самом деле счастлив. Что ж, как говорят, совет да любовь. Но ведь выходит за него замуж не кто-нибудь, а родная мать. А как же вся их прежняя, в таких лишениях прожитая жизнь? Как же память отца?
«Кара-Курт» — «Чёрная смерть» — самый ядовитый паук Средней Азии. Так в годы Великой Отечественной войны называли в наших южных республиках фашистскую свастику.Гитлеровская агентура проделала гигантскую работу в Иране с целью, подготовив фашистский переворот, нанести Советскому Союзу смертельный удар с юга.Советское правительство вынуждено было (исходя из пункта 6 договора с Ираном о сотрудничестве и взаимопомощи, заключенного в 1921 году) срочно ввести в Иран регулярные части Красной Армии. Эта мера не только обезопасила нашу страну от вторжения фашистских орд с юга, но и оградила территорию Ирана от разрушений, сохранила независимость сопредельного государства, сотни тысяч жизней молодых иранцев, курдов, русских, туркмен, фарсов, азербайджанцев.Основной сюжет романа «Кара-Курт» (второй книги романа «Чёрный Беркут») подчинен показу сложной и острой борьбы Среднеазиатского пограничного округа с агентами немецко-фашистской разведки, непрерывно организовывавшей военные диверсии, политические провокации до и после перехода через границу наших войск.Автор, участник Отечественной войны, А.
В сборник Виктора и Анатолия Чеховых вошла остросюжетная повесть «Пароль — „Сталинград“», посвященная работе советской контрразведки и уголовного розыска в канун и во время Сталинградской битвы. Повести «Мертвая зона» и «Плата за жизнь» рассказывают о буднях современных пограничников. Книга рассчитана на массового читателя.
Этим романом автор завершает свою трилогию (ранее вышли романы «Черный беркут» и «Каракурт») о героизме пограничников в годы Великой Отечественной войны. События разворачиваются на южной границе Советского Союза, в Туркмении. В сопредельной стране гитлеровцы создали свои опорные базы, аэродромы, проложили дороги, завезли вооружение и боеприпасы. Вражеская разведка, нагнетая напряженную обстановку, стремится ввергнуть в войну дружественный нам народ. Советские пограничники помогают Родине обезвредить замыслы врага.
Две повести Анатолия Чехова и два очерка посвящены пограничникам. В повести «Белое пламя пустыни» рассказывается о борьбе пограничников с бандами басмачей в Средней Азии. Вторая повесть «Передаю цель» знакомит читателя с тревожными буднями воинов границы в наши дни…
Никто не услышит, как по мягкой болотной траве пробирается враг. Пограничник услышит… Темной зимней ночью трудно увидеть на снегу белый маскхалат нарушителя. Пограничник увидит… Чей след? Кто здесь прошел? Почему сдвинут камень, сломан куст? Почему вдруг метнулась на дальней поляне косуля? Пограничник все разузнает. Об этой интересной, полной тревог и волнений жизни на границе рассказывает книжка Анатолия Чехова «У самой границы».Анатолий Викторович Чехов опубликовал уже не одну книгу на эту тему: «Пять шагов до горизонта», сборники рассказов «Командир корабля», «След в пустыне», роман «Черный беркут»Военной темой А.
Анатолий Викторович Чехов родился в 1921 году в станице Попутной, Краснодарского края. Окончив десятилетку, был призван в армию. Участвовал в Великой Отечественной войне. Награжден орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени и медалями. Член КПСС с 1949 года.После войны Анатолий Чехов окончил Литературный институт им. Горького. Опубликовал повесть «У самой границы», сборник рассказов «Командир корабля», очерки «Север зовет».Сборник «След в пустыне» посвящен преимущественно пограничникам. Пограничная служба, как и фронт, проверяет качества человеческого характера.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Спецназовцев из подразделения `Черные беркуты` пули не берут... Такая ходит про них легенда. Но их нынешние противники — группа особого резерва организации `Щит` — профессионалы высочайшего класса. Захват заложников, продажа их чеченцам, выкуп — в общем,конвейер из заложников и денег — вот сфера их деятельности... Обманчива тишина за мощными стенами монастырского подворья... Приказ уже отдан. Скоро здесь загремят выстрелы, засвистят пули — `беркуты` начнут стремительную и последнюю атаку...
Полковник спецназа Орешин отдает себя в руки таджикских боевиков в обмен на жену и сына. Но спецназовцы своих не бросают... Десять бойцов из отряда Орешина спешат на выручку командиру. Горные тропы, засады, ловушки — все это ерунда по сравнению с тем, что начинается после освобождения Орешина...