Черный археолог - [18]

Дальше все было предельно просто – знай несись сломя башку по коридору, изредка уворачиваясь от рук несколько оторопевших при виде нас полицейских спецов. Они наверняка не ожидали, что из склада кто-то вырвется, так что фактор внезапности был на нашей стороне. Выбравшись на свежий (если это определение можно применить к регенерированной атмосфере) воздух, мы припустили уже что есть мочи и вскоре очутились в знакомом закутке. С разбегу запрыгнули в салон катера – Виньерон на вопросительный взгляд Хосе отрицательно мотнул головой, – и водила увел аппарат вертикально вверх, почти к самому куполу. Маневр сей оказался без надобности – в обозримых окрестностях полицейского транспорта не обнаружилось. Немного успокоившись, Пьер повернулся ко мне, сияя довольной улыбкой, и объявил по-русски:

– Все, Паша, считай, проверку ты прошел.

Я еще не оправился от адреналинового выброса, поэтому соображал туго, но все же поинтересовался:

– А как же Гюнтер?

– Как обычно, – пожал плечами Виньерон. – Все доказательства мы с тобой благополучно уволокли и через пару дней его из околотка вытащим. Вернее, мой адвокат. Хосе, давай домой!

Глава 2

Система 37-й Близнецов (Гемини-Прайм), планета

Гемини-3, космопорт Амьен, 6 мая 2541 года, утро

В очередной раз убеждаюсь, как мне повезло – все-таки Амьен не самая захудалая дыра на планете. Звание административного центра сектора налагало особые требования, абы какому городишке его не присвоят. И одним из условий на получение такого, не побоюсь этого слова, знакового статуса была близость космопорта. Там мы вскоре и оказались, миновав северный транспортный шлюз – надо сказать, без малейшей задержки. Местные полисмены на наш катерок банально не обратили внимания, пропустив следом за тройкой массивных тягачей, загруженных какой-то ерундой. Многоколесные вездеходы упылили куда-то на запад, скорее всего к грузовому терминалу, а мы направились строго на северо-восток – к стоянке грузо-пассажирских кораблей. Город по сравнению с громадой порта казался этаким радужным прыщиком на суровом лике планеты, а с высоты и вовсе смахивал на сердцевину колоссальной ромашки с лепестками-терминалами. Отсутствие вменяемой атмосферы развязывало руки космоперевозчикам, и капитаны сажали суда на шарик, не заморачиваясь разгрузкой на орбите, как в более цивилизованных местах, на той же Гемини-2 к примеру.

За пределами «пузыря» Хосе перестал изображать законопослушного драйвера и выжал из планетарных движков катера максимум мощности, так что пару сотен километров до посадочной ячейки, занятой кораблем Пьера, мы преодолели за считаные минуты. Уже на месте наш водила нарезал пару кругов, дав возможность пассажирам рассмотреть красавец-фрегат во всех подробностях. Я было подумал, что все это затеяно, дабы произвести на меня впечатление, но беглый взгляд на озабоченную физиономию Виньерона дал понять, что Хосе старался ради патрона. Пьер сосредоточенно крутил головой, высматривая внизу что-то одному ему ведомое, ну и я решил не отставать от работодателя. Кстати говоря, поглазеть было на что.

Космотерминалов я в своей жизни повидал немало, но порт Амьена – это что-то с чем-то. По-моему, нигде больше в обитаемой Сфере нет такого несуразно огромного, на первый взгляд хаотичного, но на самом деле довольно упорядоченного комплекса – главное, уловить основные принципы планировки. Сложнейший организм порта умудрялся функционировать без сбоев, что само по себе удивительно, но при этом соваться сюда человеку непосвященному просто бесполезно – проще и в итоге дешевле оплатить труд местного гида-«лоцмана», а по совместительству еще и стряпчего. Законодательство Гемини-Прайм явно было заточено под интересы теневого бизнеса, а потому с ходу разобраться в хитросплетении всевозможных лазеек и обходных путей не представлялось возможным даже опытному юристу из Внутренних систем. Чем местные и пользовались совершенно беззастенчиво.

Под брюхом катера во все стороны до самого горизонта простирался грузо-пассажирский посадочный комплекс, похожий на шахматную доску. Каждый стартовый пятак представлял собой квадрат со стороной в два километра, отделенный от соседей «нитками» магнитных дорог, по которым то и дело сновали юркие пассажирские капсулы или неторопливо (относительно, конечно) ползли длинные змеи грузовых составов. Тоннаж постояльцев позволял обходиться и такими довольно примитивными и малопроизводительными средствами, а вот в вотчине огромных рудовозов, в паре «лепестков» от нас, все было устроено иначе: пузатые неповоротливые монстры удивительно легко, на взгляд непосвященного, умудрялись прилипать к колоссальным «кишкам» путепроводов для насыпных грузов. Их объемистые чрева наполнялись обогащенной рудой редкоземельных металлов и прочими ништяками, которыми так славилась Гемини-3. Затем грузовики медленно и даже как-то величественно отплывали на антигравах в сторону от погрузчиков, чтобы с яростным ревом опорной тяги оторваться от тверди и неуклюже вскарабкаться на орбиту. Я, когда только прибыл на планету, стал свидетелем такого зрелища. И, надо сказать, впечатлений набрался на всю оставшуюся жизнь: без малого четырехкилометровая (и двух в поперечнике) бочка, с натугой ревущая дюзами чуть ли не над головой, просто ошеломляла. В открытом космосе при тамошних расстояниях масштаб не чувствовался совершенно, чтобы осознать циклопичность творения рук человеческих, нужно оказаться в непосредственной близости к нему, как здесь, в порту.