Черный агент белой разведки - [33]

– Кроме синдрома, – посмотрел Тагир на Рустама и красноречивым жестом щелкнул себя по горлу, – пока ничего не вижу.

– Ну, это поправимо. Да, Иван Михалыч?

– Че? – не понял боцман.

– Поправиться-то у тебя есть чем, спрашиваю?

– Найдем! – повеселел боцман Иван Михайлович и, сунув руку куда-то под койку, выудил оттуда литровую бутылку водки. – Сейчас-сейчас, – суетился он, пытаясь отыскать в беспорядке каюты более-менее чистую посуду.

– Да ты не суетись, Иван Михайлович, мы не будем. Нельзя нам, мы на службе. Ты давай поправляйся, да поговорим, время дорого. Тагир, а ты с парнями осмотри остальных, пока я тут с человеком разговариваю.

Боцман налил три четверти стакана водки и нерешительно поглядывал на Рустама, пить в одиночку было не в его правилах, даже с большого бодуна.

– Может... все же... – обратился к Рустаму боцман, указывая на бутылку.

– Ладно, поддержу компанию. С хорошим человеком грех не выпить. – Рустам взял один из стаканов, показавшийся наименее грязным, и протянул Михалычу.

Тот плеснул ему водки, они чокнулись.

– Ну, не пьянства ради, а токмо здоровья нашего для, – вольно процитировал боцман слова родоначальника флота российского.

Он выдохнул и, опорожнив стакан одним глотком, носом втянул в себя воздух.

– Здоров! – восхищенно проговорил Рустам и выпил свою порцию.

Михалыч довольно улыбнулся комплименту и подцепил кончиком ножа какую-то закуску с тарелки.

– Ну, что, Михалыч, провалилась? – с улыбкой спросил его Рустам, когда глаза боцмана приобрели осмысленный блеск. – Списки команды у тебя?

– Теперь у меня, – грустно ответил Михалыч.

– Что, много слегло? – с сочувствием спросил Рустам.

– Да, почитай, полкоманды. Капитан жив или уже нет, еще не знаю.

– Жив, но вот именно, что пока. Недолго уж ему... – сказал Рустам, протягивая боцману пачку сигарет.

Они закурили.

– Так в Анадырь вы откуда пришли?

– С Филиппин, Замбоанга.

– Фрукты где грузили? Там же?

– Ну да, – ответил боцман, не понимая, к чему клонит этот человек.

– Закупал артельщик?

– Да, конечно, артельщик, но мы за ними специально шли, крюк дали.

– Это как?

– Да так, мы в Суригао пришли с грузом австралийской баранины, – начал рассказывать боцман.

– Грузились где? – спросил Рустам.

– В Рокхемптоне.

– А почему не в Брисбане, там ведь большой порт?

– Э! – довольно ухмыльнулся боцман, что может знать эта сухопутная крыса, хотя мужик, по всей видимости, неплохой. – В Брисбане все берут, в Рокхемптоне дешевле.

– Ну и?

– Так вот. Когда пришли в Суригао и разгрузились, произошла какая-то путаница с грузом.

– Какая именно? – заинтересованно спросил Рустам.

– Да я толком не знаю, этим занимался капитан. Но знаю только, что нашего груза в порту не оказалось.

– Какой это был груз?

– Да тоже фрукты, – сказал боцман, поглядывая на бутылку. – Еще по маленькой?

– Да ты наливай, Михалыч, наливай. Все ж понятно, трубы горят. На меня не обращай внимания, я пропущу пока, – сказал Рустам.

«Пускай пьет, – думал он, – словоохотливее и откровеннее будет».

Боцман, помявшись, налил и выпил, Рустам его не торопил.

– Мало того, что мы остались без груза, мы остались еще и без кока, – рассказывал Михалыч, с аппетитом жуя какую-то закуску.

– А с коком что случилось?

– Аппендицит, – коротко сказал боцман, закуривая, лицо его раскраснелось, он заметно оживился, по всей видимости, вторая доза привела его в порядок, теперь самое время поговорить.

– А что, он на живот до этого жаловался?

– Да нет вроде. Это у него как-то резко началось. Из города пришел и сразу слег.

– Он в городе был?

– Ну да. Они втроем пошли: он и Николай с Вацлавом. Три друга, три товарища, мать их!

Сказано это было с такой интонацией, что становилось совершенно ясно, что эту троицу боцман недолюбливал.

– Что ты их так, Михалыч, – спросил Рустам, стряхивая пепел в одну из грязных тарелок.

Как и хотел Рустам, их как бы неофициальная беседа за неубранным столом, с бутылкой водки, совершенно не походила на допрос или что-то в этом роде, наоборот, сама обстановка и поведение Рустама располагали к откровенности, а после двух стаканов боцман уже не воспринимал его как представителя спецслужб и начал делиться наболевшим.

– Да мутные они какие-то, понимаешь, – Михалыч замялся, не зная, как назвать гостя.

Рустам понял его и подсказал:

– Рустам. Называй меня Рустамом.

– Ну вот, Рустам, все шушукались, кроили, с остальными отношения почти не поддерживали, хотя и не конфликтовали, старались во всяком случае.

– А Николай и Вацлав – они кто?

– Николай нормальный вроде мужик – хохол из Одессы, а вот Вацлав – это еще тот прохиндей, купи-продай, поляк из Гданьска, но артельщик такой и должен быть.

– Вацлав артельщик?

– Ну да! – ответил боцман таким тоном, будто удивляясь тому, что Рустам не знает таких простых вещей.

– А с коком что?

– Остался в Суригао, в больнице.

– И вы остались без кока?

– Да куда там! Вацлав привел этого китайца – Чуньку. Ничего, нормальный кок, согласился на небольшие деньги, аккуратный, тихий, готовит хорошо.

– А как он его нашел?

– Кто, Вацлав-то? А он черта лысого найдет, я ж говорю – прохиндей. Он и груз нам нашел, правда, не в Суригао, а в Замбоанга. Вот и пришлось сделать крюк, – говоря это, боцман взял бутылку и налил в стаканы.