Черным по черному - [2]
Даффи сочувственно хмыкнул: «Тут я их разочаровал».
Когда он миновал конвент Сан-Заккариа, из приоткрытой двери донеслись приглушенное хихиканье и шепот. Какая-то смазливая монашка, предположил он, ублажает одного из молодых монахов, что всегда отираются по соседству. Вот что получается, когда силком отправляешь дочерей в монастырь, чтобы избежать расходов на приданое, — они завивают хвост куда круче, чем если бы их просто оставили смотреть за хозяйством.
«Интересно, — с усмешкой подумал он, — что за священник вышел бы из меня? Представь себя бледным и скромноречивым, дружок Даффи, бьющим поклоны в рясе, пропахшей ладаном. Хо-хо! Никогда я и близко к тому не подобрался. Так, — припомнил он, — не прошло и недели после поступления в семинарию, как меня стали преследовать диковинные случайности, что вскоре повлекло мое изгнание: богохульные заметки почти на каждой странице моих записей, сделанные неведомой мне рукой; да, и однажды во время вечерней прогулки с наставником семь молодых вязов один за другим склонились передо мной до земли; и самое ужасное то, что во время полночной пасхальной службы со мной случился припадок и я, как потом рассказали, кричал, чтобы на холмах зажгли сигнальные костры, а старого короля привели и казнили».
Даффи покачал головой, вспоминая, как даже собирались изгонять из него бесов. Он набросал поспешное, сумбурное письмо своим родичам и бежал в Англию. С тех пор ему не раз приходилось столь же поспешно бежать из одного места в другое. Возможно, пора вернуться туда, откуда он начал. По крайней мере получится весьма логично.
Узкая калле вывела к Рива-дельи-Шьявони — улице, идущей вдоль края широкого канала Сан-Марко. Теперь Даффи стоял на выщербленной кирпичной площадке в нескольких футах над плещущейся водой и недоуменно шарил взглядом в тихих глубинах. «Что за чертовщина, — раздраженно думал он, почесывая седую щетину на подбородке. — Я что, заблудился или меня ограбили?»
Чуть погодя, трое богато одетых молодых людей вынырнули из дверной ниши справа от него. Он резко обернулся на звук их шагов, но тут же успокоился, увидев, что это не шайка промышляющих на канале убийц. Вполне приличные юноши с напомаженными волосами и мечами изысканной работы, а один даже морщит нос от соленого и гнилостного запаха соседнего канала Грицци.
— Доброго вам вечера, господа, — приветствовал их Даффи на своем варварском итальянском. — Не случалось ли вам видеть лодки, которую, как полагаю, я здесь оставил немного раньше?
Самый высокий из молодых людей выступил вперед и слегка поклонился.
— Разумеется, сударь, мы видели эту лодку. С вашего позволения, мы имели удовольствие ее затопить.
Даффи приподнял свои густые брови, шагнул на кромку канала и вгляделся в темную воду, где на глубине лунный свет довольно явственно отражался от уключин продырявленной и заполненной камнями лодки.
— Вам, верно, захочется узнать, зачем мы это сделали?
— Да, — согласился Даффи, чья одетая в перчатку рука теперь лежала на рукояти рапиры.
— Мы сыновья Людовико Гритти.
— Вот как? — покачал головой Даффи. — Он что же, местный лодочник?
Молодой человек закусил губу.
— Людовико Гритти, — отчеканил он, — сын дожа. Самый богатый купец в Константинополе. О котором вы этим вечером отозвались как о внебрачном ублюдке Сулеймана.
— А-а, — отозвался Даффи, кивая с некоторым сочувствием. — Теперь я вижу, откуда ветер дует. Вот что, ребята, я был пьян и готов обложить любого, кто подвернется под руку. Против вашего отца я ничего не имею. Вы потопили мою лодку, так что теперь мы квиты. Нет причин…
Высокорослый Гритти обнажил свою шпагу, и братья тут же последовали его примеру.
— Это вопрос чести, — пояснил он. Даффи выдохнул проклятие, одновременно обнажая левой рукой рапиру, а правой — свой кинжал с закрытым эфесом, и принял оборонительную стойку, скрестив оружие перед собой. «Наверняка меня арестуют, — подумал он, — за то, что я ввязался в дуэлло-алла-мацца с внуками дожа. В довершение всех злоключений».
Высокорослый Гритти вихрем налетел на здоровенного ирландца, занеся разукрашенную самоцветами шпагу для рубящего удара, а кинжал держа у бедра, чтобы парировать ответную атаку. Даффи легко уклонился от размашистого удара сбоку, отразил выпад кинжала клинком своей рапиры и, отступив в сторону, отвесил молодцу могучий пинок по обтянутой сатином задней части, так что тот взлетел над мостовой и с громким всплеском рухнул в канал.
Быстро развернувшись к двум другим нападавшим, Даффи отбил острие шпаги, направленное ему в лицо, в то время как другой клинок ударил его в живот и погнулся о надетую кольчугу.
Даффи заехал одному из молодцов в лицо рукоятью рапиры и наотмашь ударил другого кинжалом, распоров ему щеку от носа до уха.
Упавший в канал Гритти отчаянно бултыхался и сквернословил, пытаясь нащупать ступеньки или какой-нибудь уступ, чтобы выбраться. Из двоих на мостовой один без сознания валялся на булыжнике, залитый кровью из разбитого носа, другой зажимал окровавленной рукой рассеченное лицо.
— Северный дикарь, — с чувством посетовал последний, — ты должен сгореть от стыда за спрятанную под одеждой кольчугу.
Специалист по литературе XIX века Брендан Дойль отправляется назад во времени – в 1810 год. Он хочет послушать лекцию поэта Сэмюэля Тэйлора Кольриджа. В Лондоне ему придется столкнуться с изуродованными клоунами, подпольной организацией нищих, безумным гомункулом и магией. Дойля похищают цыгане, и ему не удается вернуться обратно в 1983 год. Филолог превращается в уличного афериста, учит новые трюки и становится фехтовальщиком, только чтобы выжить в темном и предательском мире лондонского дна. Он бросает вызов ядам, пулям, черной магии, убийцам-нищим, заключению в подземелья, наполненные мутантами, и прыжкам во времени.
Бывший профессиональный игрок Скотт Крейн десять лет не появлялся в Лас-Вегасе и не прикасался к картам. Но ночные кошмары о странной партии в покер, в которой он когда-то участвовал, приводят его обратно в «город грехов». Ибо той ночью 1969 года магическая игра не закончилась. И решающая ставка в ней – его бессмертная душа. Магия карт Таро, ожившие мифы, гангстеры – в романе, получившем самые престижные литературные награды: Всемирную премию фэнтези и премию «Локус».
Магический Король Запада убит в Калифорнии, и его убийца – одна из многочисленных личностей в голове Дженис Пламтри. Сид Кокрен – бывший винодел, который обвиняет в самоубийстве своей жены бога Диониса, – вместе с Дженис сбегает из психиатрической лечебницы. Из Лос-Анджелеса судьба ведет их в Сан-Франциско и долину вина, чтобы попытаться вернуть к жизни Скотта Крейна – убитого Короля-рыбака. Их преследуют призраки, гангстеры, маньяк-психиатр и даже сам Дионис. Остается только одно – спасти мир для того, чтобы просто выжить! Том 2 двухтомного издания.
Загадочная история, которая могла бы произойти только в «корсарском раю» Вест-Индии. Яркое солнце. Изумрудные волны. «Веселый Роджер», реющий над черными пиратскими парусами. Джентльмены удачи не боятся ни королевских военных фрегатов, ни королевских судей, ни Бога, ни дьявола. Но… кое-чего приходится страшиться и этим лихим парням. Ибо на островах Карибских морей правят черные боги вуду. Здесь – царство могущественных колдунов-жрецов, вернувшихся с того света зомби и кровавых духов зла – лоа. Здесь безраздельно властвуют всемогущие Податель Смерти Папа Легба и жестокий Повелитель Смерти Барон Суббота.
Когда к Дафне Маррити попадает странный фильм, вызывающий у людей приступы пирокинеза, сжигающие все вокруг, она и ее отец Фрэнк попадают в центр мирового заговора, в котором участвуют не только государственные спецслужбы, но и тайное общество, созданное еще в Средневековье. Вскоре на отца совершает нападение слепая убийца, а с Дафной прямо из выключенного телевизора говорит призрак, и постепенно Маррити понимают, что подлинная история XX века имеет мало общего с той, что изложена в учебниках, а реальность гораздо страшнее, чем кажется.
Постапокалиптическая Америка. Когда-то Грегорио Ривас был лучшим избавителем в округе, но он бросил опасное ремесло и теперь зарабатывает на жизнь музыкой. Однажды к нему приходит Ирвин Берроуз, один из самых богатых людей цивилизованного мира, с просьбой вернуть его дочь Уранию, попавшую к сектантам-сойкам. Люди, попавшие к сойкам, очень быстро теряют рассудок и превращаются в безвольных рабов своего Мессии. Берроуз предлагает за спасение дочери огромную сумму, но не это побуждает Риваса вновь взяться за старую работу: много лет назад он был влюблен в Уранию и все еще не забыл ее.
Сознание возвращалось медленно, с трудом проталкиваясь сквозь пелену забытья. Сперва ощутил, что лежу на жёстком, холодном покрытии. Резко, словно толчком, вернулось обоняние. Причём сразу оповестило, что вокруг воняет. Нет, не так - воняет писец как. Какой-то посторонний предмет мешал нормально дышать. На ощупь вроде как жёстко закреплённого респиратора.
Моля луну о том, чтобы та забрала меня из этого мира, я даже не подозревала, что меня услышат. Но кто мог знать, что странный лес, которого раньше не было — это древний Переход Между Всеми Мирами? К тому же, мне впервые повезло как никогда. Вместо фиктивной свадьбы — полная свобода. Вместо грядущей смерти от руки правителя соседнего королевства — гипотетически счастливая жизнь. Лес даровал мне магию, проявил эльфийскую кровь и дал возможность начать жить заново. У меня наконец-то появился шанс найти друзей и собственное место жизни.
Он очнулся по ту сторону арки среди тысяч людей, не помня своего имени. Единственное, что сообщили — на следующий этап пройдет только половина. Остальные — умрут. И кто же станет покровителем безымянного человека, что волею судьбы скоро обретет новое имя?
Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии… на смену идеалам дружбы пришли алчность, паранойя, война. В итоге мир был уничтожен огнём бесчисленных мегазаклинаний и цивилизация, какой её знали раньше, перестала существовать. Но город Хуффингтон выстоял. Мир раскололся, но зловещие, пропитанные радиацией башни «Ядра» остались стоять. Ранее — центр научных исследований военного времени, ныне — потрепанный временем дремлющий город, полный отравленных тайн и опасных сокровищ. Неуверенная в себе кобыла-единорог, обременённая чувством вины, оказывается втянута в паутину интриг Хуффингтона.