Чёрные воды - [19]

Но их страх усилился многократно, когда в первую же ночь после возвращения из лесу, спящие кочевники проснулись от диких криков ужаса и ужасающего воя. Подхватив оружие они помчались в ту сторону, откуда слышались уже знакомые звуки, хотя Ишпакай и знал, что луки и акинаки им не помогут.

Их глазам открылась страшная картина. Часть лагеря расположенная у небольшого болотца в сырой низине исчезла полностью, — шатры скифов были раздавлены в лепешку, землю усеивали куски человеческих тел, — руки, ноги, головы, внутренности. Рядом валялось и бесполезное оружие, перемазанное черной слизью. А на месте болотца виднелся огромный провал, до краев наполненный черной, зловонной жидкостью.

Чудовищное порождение меотских болот само пришло к скифам чтобы взять свою ужасную дань. Ишпакай мог только догадываться о том, почему оно не уничтожило скифов всех до единого, хотя с легкостью могло бы это сделать. Единственное возможное объяснение — злобный колдун повелевающий черной тварью не желал своим врагам быстрой смерти, желая перед этим вдоволь помучить их страхом и неизвестностью. И это ему уже начало удаваться, — на состоявшемся по такому случаю совете племени, многие скифы предлагали бежать из проклятых мест. Мнения разделились, кто-то из скифов был согласен с таким решением, другие считали для себя постыдным отступать перед меотами, пусть даже и колдунами. Сам Ишпакай ради спасения может быть и согласился бы на переселение, хотя все его существо восставало при одной только мысли о бегстве. Но перед этим надо было спросить совета у богов. Аданфирс, верховный жрец Папая-Громовержца, вместе с тремя своими помощниками взошел на огромный холм в степи, где и начал свое моление богам. Тем временем Ишпакай должен был позаботиться о безопасном ночлеге для племени, поскольку солнце уже клонилось к закату. Поскольку чудовище явно предпочитало сырые и болотистые места, скифы встали укрепленным лагерем в самом сухом и возвышенном месте, которое только могли найти. Но уже к вечеру, небо заволокло темными тучами, а ночью хлынул ливень. И хотя ни один из скифов не спал, до боли в глазах вглядываясь в кромешную тьму, все же их застали врасплох. Прямо посреди лагеря внезапно раздались громкие крики, расселась земля и из образовавшегося провала земли выползла мерзкая тварь. Ухватив своей пастью сразу пять человек чудовище тут же исчезло под землею.

Утром с вершины холма спустился Аданфирс и открыл страшную правду, — бежать бесполезно, тварь последует за племенем Ишпакая повсюду до тех пор пока не сожрет последнего из скифов. Это известие сразу повергло всех в уныние и страх. Некоторые даже начали говорить о том, чтобы идти на поклон к жителям проклятого городища. Лишь когда Ишпакай самолично казнил нескольких паникеров, остальные немного приутихли. Тем не менее вождь понимал — все это до поры до времени. Он удалился в свой шатер с Аданфирсом, чтобы поговорить с ним наедине.

— Неужели и вправду, нет на свете силы, способной остановить эту тварь? — он с силой стукнул кулаком об колено. — Оружие его не берет, может попробовать магию? Ты же мудр, ты умеешь говорить с богами, неужели никто из них не может остановить гадину! Я принесу любые жертвы, если надо сам перережу себе горло мечом Вайу, лишь бы не идти в рабство к этим нелюдям! — Сейчас грозный вождь чуть не плакал от злости.

Аданфирс невозмутимо глянул на своего вождя. Это был невысокий коренастый старик, с выцветшими серыми глазами и морщинистым лицом. На нем был серый башлык с капюшоном натянутым по самые брови жреца.

— Меотский колдун сильнее меня, — бесстрастно произнес жрец. — Он повелевает силами которые выше моего понимания и я не знаю какие заклятия нужны, чтобы прогнать тварь, вызванную из черного ила проклятых болот. Велик Папай и Гойтосир, волчий всадник, но никто из них не придет на мой зов и не вступится за племя. Тебе нужен более сильный жрец.

— Проклятие, самый сильный колдун в этом племени, — ты! — со злобой сказал Ишпакай. — Или может, мне идти к меотам, просить их жрецов о помощи. Да они и сами близко не подойдут к этому проклятому городищу, особенно ночью.

— Отправь гонца к Партатуе, верховному царю всех скифов, — посоветовал Аданфирс. — Уж у него-то найдутся жрецы и шаманы, которых боги послушают охотней, чем меня.

Кочевья Партатуи были совсем недалеко от этих мест и Ишпакай немедленно отправил к нему несколько своих воинов дав им самых быстрых коней. Он торопился: надо было, чтобы воины доскакали к царю скифов еще до темноты. Оставшиеся же скифы, с наступлением ночи сидели в круге костров, молясь всем скифским богам, а Аданфирс скакал вокруг костров и бил в бубен, призывая на помощь Папая, Вайу и Гойтосира. Обряд был в самом разгаре, когда в воздухе вдруг разлилось уже знакомое омерзительное зловоние, послышался хриплый вой и мерзкая тварь, перегнувшись через костры, выхватила жреца и тут же скрылась во тьме. Больше оно никого не тронуло, но скифы и без того были подавлены смертью того, кто говорил с богами. Остаток ночи кочевники провели в каком-то тупом оцепенении, — появись тварь снова, никто и шагу бы не сделал, чтобы попытаться спасти свою жизнь.