Черные пески - [6]
– Да что такое этот карахар?
– Черный платок, символ мести. - Митька помусолил руку, стирая с пальцев чернильные пятна. - Карахар рвут на две части и одну из них посылают врагу. Война заканчивается, когда какая-нибудь из половин намокнет от крови противника. Символ, понимаешь? Если его получает глава семьи - это обещание убить всех мужчин. А если король…
– Уничтожить страну, - выдохнул Темка.
– Мы не выдержим войну с Роддаром - сейчас. - Побратим смотрел на огонь. - Получается, нам спасением стало, что королевские войска отступали почти до Турлина, набеги-то в Миллред прекратились. Приехало бы посольство тогда… - Митька не договорил, зябко передернул плечами. - Эдвин согласится.
Темка тоже так думал. Он, хоть и не всегда знал смысл поручений, все равно догадывался, какой ответ готовит король.
– Иди спать, - мягко сказал Митька. - А то в кресле захрапишь.
Темка упрямо мотнул головой: жаль терять время на сон. Как же он скучал! Да, рядом был Марк. Лишившись повода ненавидеть и презирать его, Темка и сам не заметил, как начал восхищаться другом, особенно тем, что самому не давалось. Вот уж по праву, князь Лесс ходит в любимчиках у старого коннетабля! С Марком можно болтать часами, он многое понимает с полуслова. Только ему Темка признавался в честолюбивых мечтах, не боясь, что поднимут на смех. Но как же скучал по Митьке! Непонятному, способному вывернуть наизнанку самые простые вещи и поставить с ног на голову. А он, шакал побери, вдвоем с дядюшкой шатался по приграничным землям. Опасно там: осталось слишком много нищих и озлобленных, потерявших все. Уже не раз и не два приходили сообщения о грабителях, убивающих ради мешка зерна. Сколачивались банды, держащие в страхе округу. Голод делал их жестокими, первая нажива развращала. Навести же порядок в тех краях у Иллара не хватало сил.
– Ты вот что скажи. - Темка почесал бровь, не решаясь задать вопрос. - Ты как, под своим именем ездил?
– Нет, - нехотя признался Митька. Сказал, оправдываясь: - Нас бы в Миллред иначе не пустили. Сам посуди, оружия родового у меня не осталось, мундир в таких поездках только мешает. В бумагах значусь как княжич Наш, племянник ладдарского королевского летописца, - он скривился.
– Слушай, а северянин не предлагал тебе уйти в его род?
– Было дело. Я отказался, конечно.
Темка наклонился к камину, поправляя кочергой дрова. И так, спрятав лицо, спросил:
– А ты совсем-совсем не можешь согласиться? Никак?
– Темка, да ты что?!
Удивление и боль смешались в голосе побратима. Темка с досадой плюнул в угли, объяснил сумрачно:
– Понимаешь, я бояться стал, когда Марка чуть не убили. По осени еще…
…Королевские войска отходили. Дорога, разбитая наступлением, теперь и вовсе превратилась в непролазную грязь, не помогало и солнце, пригревавшее с безоблачного неба. Лафеты вязли, ругань возчиков не смолкала. Ладдарские битюги хрипели в упряжи, суетилась вымазанная по уши пушечная обслуга. Армия двигалась медленно. Умирающий в предгорье отряд давал ей это время. Ох и проклинали даррского князя, решившего оказать поддержку мятежникам! Если бы не он, не пришлось бы сейчас отступать. Идти без передышки ночь, утро, чуть ли не на руках тащить пушки.
Порученцы обогнули застрявшую телегу и снова выехали на дорогу. Выбравшись из леса, та развернулась, стала шире. По обе стороны потянулись сожженные поля, уже исчерченные колеями. Березовая рощица, золотившаяся на взгорке, казалась чудом. Тонкие белые стволы светились, сияли влажные от утреннего дождика листья.
– Красиво, - сказал Темка.
Марк окинул взглядом черное поле с редкими иглами сгоревших колосьев, глянул недоуменно. Темка показал на березы.
– Наверное, - не стал спорить уставший побратим. Дорога заворачивала, приближаясь к рощице. Проехали
мимо, вминая золотые листья в грязь. Сразу за взгорком потянулись заборы - подъезжали к большой деревне, стоящей на перекрестье трактов. Тут ждал обещанный передых.
Когда-то деревня была богатая и мирная - добротные дома виднелись за невысокими, в полроста, изгородями. До войны Леженский край славился богатыми ярмарками, на которых бойко торговали зерном не только с илларскими купцами, но и с иноземными. Сейчас же замерли мельницы, стоящие на холме. Крайним уже не суждено ожить - остались лишь обугленные остовы. Темка вспомнил черные поля. Похоже, и тут не удастся разжиться ни продовольствием, ни фуражом. Жители настороженно смотрели из окон, самые смелые вышли к оградам. Низко кланялись королю, роняя шапки под ноги. Тревожно поглядывали на дорогу: там, у леса, начали ставить палатки, поднялись дымки первых костров.
Выбежал староста, бухнулся на колени. Темку поразил сухой, безумный блеск его глаз.
– Ваше величество, смилуйтесь! - Мужик рухнул на дорогу, пачкая рубаху и вминая пальцы в грязь. - Зерна осталось - самим в рот не положить, половину бы земли по весне засеять. Смилуйтесь! Четыре коровы на деревню. Хоть одну молочную оставьте. Как детей кормить будем?
Эдвин молчал, и тогда заговорил капитан Радан:
– А в лесах еще сколько укрыли? Зыркнул староста:
– Ни одной, видит Создатель! Ученые уже… Вон, на краю погоста, все лежат, кто укрыть пытался.
Интересно читать истории о магах и смелых рыцарях, невольно примеряя на себя роль спасителя мира. Но как быть, если злая воля закинула в чужой мир и никто не жаждет вручить волшебный меч или научить магии? Как быть, если тебя обрекли на рабство? Тебя и нескольких твоих ровесников, оказавшихся на землях Стального княжества…За свободу тебе придется сражаться. И выбирать — не между плохим и хорошим, а между плохим и очень плохим. Такова цена свободы. Ты готов ее заплатить?
Интересно читать истории о магах и смелых рыцарях, невольно примеряя на себя роль спасителя мира. Но как быть, если злая воля закинула в чужой мир и никто не жаждет вручить волшебный меч или научить магии? Как быть, если тебя обрекли на рабство? Тебя и нескольких твоих ровесников, оказавшихся на землях Стального княжества… За свободу тебе придется сражаться. И выбирать — не между плохим и хорошим, а между плохим и очень плохим. Такова цена свободы. Ты готов ее заплатить?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Интересно читать истории о магах и смелых рыцарях, невольно примеряя на себя роль спасителя мира. Но как быть, если злая воля закинула в чужой мир и никто не жаждет вручить волшебный меч или научить магии? Как быть, если тебя обрекли на рабство? Тебя и нескольких твоих ровесников, оказавшихся на землях Стального княжества. За свободу тебе придется сражаться. И выбирать не между плохим и хорошим, а между плохим и очень плохим. Такова цена свободы. Ты готов ее заплатить?
Проклятые существуют. В этом мире они во власти Управления регистрации и контроля. Там решают, может ли человек сдерживать проклятие. Если нет – он виновен? В какой мере? Ответ определен законом, но не всех он устраивает. Общество разделилось: одни считают, без прямого умысла нет вины, другие – проклятых нужно уничтожать. Шанс снять проклятие настолько мал, что не стоит принимать его в расчет. Ситуацию необходимо изменить и большая игра началась. В ней каждому отведена роль. В том числе и Нику – мальчишке из интерната, блестяще образованному беспамятному Немому.
Вейн – это не профессия, а скорее – призвание. Далеко не каждый может стать человеком, способным ходить между мирами. Дану в этом смысле повезло. Он стал первоклассным вейном. Повезло ему и в другой раз. За могущественный магический артефакт Дар Двуликого, который Дану удалось выкрасть у жрецов, ему посулили большие деньги, но на этом везение вейна закончилось. Жрецы выслали за ним охотников, от которых не укрыться даже в Цитадели, соединяющей Верхние миры с Нижними. А тут еще странно одетый мальчик Юра навязался.
Сумеет ли Любава, послух князя, выполнить задание, несмотря на противостояние польского посланника и жителей колдовского Муромля? Города песенников и сказителей, детей Велеса? 1054 год. Правление князя Ярослава Новгородского. Мятеж волхвов в Залесье. Использована концепция «Славянских древностей» Иванова и Топорова, Для реконструкции народно-религиозного творчества взяты образы современного фэнтези, потому что по существу фантазии жителей 11 века и современных людей удивительно совпадают.
Старый Крым, наши дни. Одинокая татарка Айше-абла подобрала у подножия горы Агармыш новорожденную девочку. Милую, кроткую, нежную… вот только с птицами и зверями малышка ладила куда охотнее, чем с людьми. И дела у татарки пошли все лучше — не иначе колдовством промышлять стала. Кто же вырастет из найденыша? В тексте есть: смерть, крым, осы.
Двое друзей в результате несчастного случая попадают из 23-го примерно в 30-й век. Думаете, через тысячу лет сохранятся коптящие заводы? Нет, — идет конец техногена. И все может быть гораздо интереснее. Маги, говорящие на языках программирования… Растущие на деревьях готовые изделия. Я затрудняюсь назвать жанр. Это… научная фэнтези. Написана ещё в 1995. Научная Фэнтэзи, созданная неудержимым воображением автора — инженера и программиста. Ведь программист… он почти что супермен… Он владеет Истинной речью… и повелевает рукотворной природой, особенно такой, как в этой книге, где дома растут, как грибы после дождя, где в соседнем лесу можно найти новейший процессор, "летающую тарелку", живое такси или повстречать прекрасную амазонку. Герои повести с первых мгновений втянуты в извечную борьбу добра и зла, где истинные намерения иногда грубо, а иногда тонко завуалированы.
Пародийно-юмористические истории, действие которых происходит в мире Малазанской империи, сочинялись Стивеном Эриксоном с 2002 года. К настоящему времени (2019 год) издано шесть историй, и сюжет автором еще не исчерпан. В одном из интервью писатель назвал их данью уважения "Рассказам о Фафхрде и Сером Мышелове" Фритца Ляйбера; впрочем, предметом фарсовой игры является, скорее, весь объем "триллеров" и "ужастиков" современной масс-культуры. Падкие на убийства колдуны-некроманты Бочелен и Корбал Броч, возможно, запомнились читателю по "Памяти Льда".
Продолжение похождений неугомонных некромантов, ставших желанной добычей всех блюстителей добродетели и стражей закона. Переведены 2 из 3 историй: Гаддова Крепость (The Wurms of Blearmouth) и По следу треснутого горшка.
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
Лучших из лучших призывает Ладожский Князь в свою дружину. Из далеких селений спешат на его зов избранные. Но полон путь опасностей и неведомых страхов – лесные и водяные духи, нечисть и оборотни заступают дорогу отважным избранникам Князя. Далеко, за грань реальною, за кромку мира уходят герои, чтобы отобрать жертву у всесильного и безжалостного Триглава. Есть ли что-то на свете, чего не одолеют бесстрашные витязи Белеса? Все осилит отважное и любящее сердце, когда впереди его ждет светлая ЛАДОГА.
В этом мире на равных сосуществуют эльфы, орки, вампиры, оборотни, люди, рожденные в нем, – и люди, занесенные в него из далекого будущего.Здесь воюют беспрерывно, а ненавидят с наслаждением и со вкусом – северные земли напирают на южные, люди и оборотни грызутся, как одержимые, а представители Старших народов плетут хитрые интриги, намереваясь поставить, наконец, на место представителей народов Младших.Здесь начинается история лихого парня по прозвищу Квазимодо – бродяги, авантюриста, непревзойденного бойца и ловкого вора.
Они приходили с моря, воины, не знавшие ни жалости, ни страха смерти. Пестрые паруса их драккаров заметны были издалека. И когда такой парус поднимался над горизонтом, жители прибрежных селений в страхе бежали, спасая свою жизнь. Об их отваге, мужестве, жестокости и ярости ходили легенды. Они жили войной и ради войны. Их хранили суровые асы. Им помогали светлые альвы и темные йотуны. Их души уносили с поля боя златокосые валькирии. Их называли героями и варварами, пиратами и волками Севера. Но сами они звали себя — Викинги.