Чёрные паруса Анархии - [3]
Одно дело вести за собой чернь, вдохновляясь её изменчивым настроением, другое — расчищать дорогу богам. Вообще разрушать трудней, чем созидать, а когда надо разрушать возрождающуюся вульгарность и неистребимую глупость, тогда задача разрушения требует не только мужества, но и презрения.
Организовать общественное мнение это попытка организовать общественное невежество, поднять его до физического возмущения, гальванировать архаику общественной морали.
Легко симпатизировать страданию, и так трудно симпатизировать самостоятельной мысли.
Общественная безопасность от опасных мыслей и поступков покоится на обычаях, на бессознательном инстинкте толпы, и основа такой устойчивости общества, как здорового организма, есть полное отсутствие разумности в отдельных его членах. Слабость современности в том, что её идеалы эмоциональны, сейчас такие, потом другие, а не интеллектуальны.
Муравьев заселил Забайкалье 40 тысячами кабинетными крестьянами, тяжело трудившихся на приисках и царских железорудных заводах, добившись им статуса казаков с причитающимися станицам землями. Только там русская земля, где ее пашет русский крестьянин.
Во вновь присоединенный Амурский и Уссурийский край направлялись в обязательном порядке добровольцы из беднейших Забайкальских казаков и штрафные солдаты, — богатые могли откупиться. Казаки получали 100 десятин земли, что было больше, чем в Центральной России у среднего помещика, вторые, холостяки, работали на них, как батраки. В течение нескольких лет были переселены по Амуру 3 тысячи семей и 6 тысяч штрафных, новые станицы организовывались через равные промежутки по пограничной линии методом самозахвата.
Местное маньчжурское и китайское население одно время жило рядом с поселенцами, занимаясь выращиванием зерновых и овощей. Земля и леса принадлежали, как и в Сибири, царствующему дому, а хлебопашцы платили арендные подати в казну.
Вскоре поняв, что трудиться самим на своей земле тягостно и трудоемко, переселенцы начали нанимать в работники бесправных туземцев, и зажили врасхлист, мало заботясь о будущем, — пьянство и нравственное вырождение, стали их образом жизни. Нищий не знает меру, ему нужно все и сразу, а раб никогда не станет свободным — ему все дадено господином.
На пристани Хабаровки за крутым Амурским мысом Бакунин с борта парохода наблюдал сцену народного рвения.
- "Шевелись!" — закричал чиновник в мундире низшего разряда зычной глоткой, и все бросились исполнять его приказ, даже младенец встал и пошел.
Пересаживаясь к американцам на шкуну "Викерс", которую клипер вел до сих пор на буксире до бухты, Бакунин сказал капитану, что хотел бы побывать в Хакодате по делам торговли.
Пышные эполеты и баки на лице Сухомлина придавали ему так ненавистную Мишелю физиономию Александра II, что Бакунин на время оставил тревожные мысли, с саркастической ухмылкой попрощался с тиражированным олицетворением российского небожителя, не забыв принять от него подарок, зажав подмышкой штучную коробку с натуральными манильскими сигарами.
Глава №3
Западный Край
Валентина, отчужденная — сплошное женское обаяние и власть, — указала на белые лилии в глубине черного затона, скрытые сочными камышами. Мишель безрассудно повиновался. Черный ил провалился, низ живота обожгло ледяной торфяной водой. Он, пытаясь вырваться к открытой воде — но глубина там еще круче, — разорвав густо пахнущие стебли аира, извазюкавшись в вязком иле, поплыл к лилиям — достать их из воды труднее, чем казалось с берега.
Изнеможенный, Мишель упал в шелковистую траву, кудри разноцветного мышиного горошка густо вплелись между пальцами рук. Над ним склонилось лицо четырнадцатилетней повелительницы, от низкого грудного голоса забилось сердце, наполнило сладостью влечения, — она принимала его подношение с милостью. Юная дева покрыла венком лилий распущенные темные волосы и точеную шею, белый тон крупных цветов отливал лиловым на бархатной смугловатой коже груди. Валентина опустилась на колени, зеленые глаза влажно смотрели, она приблизила пухлые, иронические и по-гречески классические губы, поцеловала, и оставила Мишеля лежать под ивой, смотреть, как залитый солнцем полдень вливает в стройное тело богини его влюбленность.
Мягкие просторы реки Лань, где тиражирование пейзажа создает атмосферу неповторимости места, убаюкивает эстетическое чувство своей многозначностью — высокая тополиная роща на другом берегу затона, скрывающая деревню униатов, упорядоченные желтые поля пшеницы и ржи, белые полосы ромашек на лугах, и щетина хвойного леса по горизонту. Беларусь в ее исконной сельской идиллии.
По эту сторону за болотом, бегущие белые облачка над серыми тесовыми крышами соседней деревеньки в зелени садов, голубоватая дымка цветущего льна пропадает на западе. Мишель в свободное от службы время уходил к речке, напоминающей ему родные Прямухинские места, его артиллерийская часть неподалеку от Вильно квартировалась в конце деревни, в панской усадьбе, окруженной высокими старинными грушевыми деревьями и обширной яблоневой плантацией.
Пойма заболоченная, — ивы, черная ольха, и захватанная, словно жменей из кулака, кустарниками. Над неудобьем бурелома цветущий кипрей, и непрерывный гул от пчел и шмелей. Влюбленные шли по извилистой тропинке, обходя заросли дикой малины и упругие стебли болотной смородины, оступаясь и дотрагиваясь, невзначай, друг до друга. Мишель вдыхал теплый аромат лилейных волос на темечке и под сарафаном трогал упругое и податливое тело. Обладание усиливало — и квырканье лягушек в зарослях рогоза, и бередящий нетерпение запах, исходящий от крапивы, яркой и победоносной, и торфяные провалы с кружевной пленкой ряски на черной воде. Коряжины и пни, скрытые белой фатой цветущей таволги, с роящейся микроскопичной мошкарой над пахучими кистями — торжественно венчали их.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Конец XIX века, научно-технический прогресс набирает темпы, вовсю идут дебаты по медицинским вопросам. Эмансипированная вдова Кора Сиборн после смерти мужа решает покинуть Лондон и перебраться в уютную деревушку в графстве Эссекс, где местным викарием служит Уилл Рэнсом. Уже который день деревня взбудоражена слухами о мифическом змее, что объявился в окрестных болотах и питается человеческой плотью. Кора, увлеченная натуралистка и энтузиастка научного знания, не верит ни в каких сказочных драконов и решает отыскать причину странных россказней.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.
Андрей Ефимович Зарин (1862–1929) известен российскому читателю своими историческими произведениями. В сборник включены два романа писателя: «Северный богатырь» — о событиях, происходивших в 1702 г. во время русско-шведской войны, и «Живой мертвец» — посвященный времени царствования императора Павла I. Они воссоздают жизнь России XVIII века.