Черные дни в Авиньоне - [21]

Так оно и было, пока смертные не занялись массовым строительством. И там, где на протяжении столетий цвел зеленый луг, вдруг оказывалась каменная стена, а в нее очень неприятно впечатываться лицом — даже если оно принадлежит бессмертному существу. Особенно тяжело стало с мгновенным перемещением в Европе, где города росли, как грибы после дождя. Волей-неволей приходилось пользоваться человеческими средствами передвижения, медленными и неудобными.

По мнению Кроули, после изобретения колеса процесс совершенствования транспорта сильно замедлился. Если тебе надо куда-то поехать, или трясись в повозке, или отбивай зад в седле.

К счастью, остается вода. Здесь изобретательская мысль заметно продвинулась со времен выдолбленных древесных стволов, и большинство сооружений из досок и бревен не только не тонули, но и перемещались от одной пристани до другой, иногда даже против ветра и течения. В Неаполе путешественник мог найти корабли, пригодные к долгому плаванию по морю. Но самое главное — демоны не страдают морской болезнью, и это стало основной причиной, почему Кроули решил отправиться в Авиньон по воде, а не по суше.

Правда, он не учел пиратов. Вернее, ему не приходило в голову, что у лесных разбойников могут быть морские коллеги. А вот капитаны кораблей много о них знали — и ни за какие деньги не желали отправляться в Марсель, потому что острова по пути к нему облюбовали пиратские ватаги. Согласился лишь тот чернобородый, что запросил полтысячи золотых монет. Кроули, поторговавшись для порядка, сосредоточился на том, чтобы запомнить счастливую посудину среди десятка точно таких же, покачивающихся на волнах в гавани. На ее корме белой краской было выведено «Santa Reparata». Да, иногда демонам приходится запоминать имена святых.

Уточнив, что Андреев день наступит ровно через неделю, Кроули, сам удивляясь собственной добросовестности, к вечеру принес капитану оговоренную сумму.

— Видать, вам позарез надо в Марсель, синьор, — заметил тот. — Что ж, моя тарида будет готова в срок. Слово капитана Петруччо! А вы бы пока сходили в церковь, помолились святой Репарате о попутном ветре и хорошей погоде.

Кроули было прекрасно известно, что климатом вообще и ветрами в частности когда-то занималась компания, позже в полном составе ухнувшая в преисподнюю. Работа осталась незаконченной, доделывать ее, похоже, не спешили, и местная святая никак не могла этому помочь.

Тем не менее, ветер в день отплытия выдался попутным, хоть и по-зимнему холодным, с ясного неба светило солнце и вся команда тариды во главе с капитаном восприняла это как добрый знак.

— Если благополучно минуем остров Монтекристо, считай, пронесло с пиратами, — сообщил Петруччо своему единственному пассажиру.

— Надо же, и в море имеется своя Голгофа[12], — проворчал Кроули.

Путешествие по воде имело свои недостатки: тарида насквозь провоняла тухлой рыбой и гнилыми водорослями, к тому же она постоянно качалась, так что приходилось все время хвататься руками за разные толстые веревки, которые так и норовили запутаться. Матросам это не нравилось, и Кроули уже услышал в свой адрес несколько выразительных пожеланий.

На четвертый день пути из мглы на горизонте показался остров Монтекристо.

Он полностью оправдывал свое название. Голые скалы с редкими зелеными пятнами растительности вздымались прямо из воды, словно напрашиваясь под высокие кресты. Демон, погрузившись в невеселые воспоминания, не сразу заметил, что на тариде поднялась непонятная суета: матросы, тревожно переговариваясь, тащили из трюма багры и поднимали дополнительные паруса.

— Видать, не услышала святая наших молитв, — пробурчал за его спиной капитан. — Пираты! — он добавил несколько крепких ругательств. — Вон, видите три фелуки? У нас больше парусов, но они легче. Попробуем оторваться… Вам бы, синьор, лучше спуститься вниз, раз вы без оружия.

— Ничего, я успею, — Кроули невольно залюбовался стремительными контурами белых парусных лодок, вышедших из-за утесов Монтекристо. Они легко скользили по волнам наперерез тяжелой тариде. Сомнений не оставалось: скоро они нагонят ее.

Кроули спустился в трюм, где ему выгородили нечто наподобие каюты. Ни о каком комфорте говорить не приходилось, но, утешал себя демон, зато это путешествие закончится намного быстрее сухопутного. К тому же прямо сейчас выпала замечательная возможность развлечься. Он дождался, когда на палубе раздались крики, топот, лязг оружия, и щелкнул пальцами.

Капитан Петруччо решил во что бы то ни стало получить вторые двести пятьдесят монет от щедрого пассажира. Но вот беда: с каждым новым днем плавания этот человек все меньше нравился капитану и команде. Багажа при нем не имелось, слуг тоже не было, и, самое главное, неясно, что ел и пил странный пассажир. Понятно, благородный синьор брезгует солониной и пресными лепешками, составлявшими ежедневное меню на тариде, но ведь он и по нужде не ходит! Во всяком случае, никто не видел, чтобы он выносил ведро, выделенное ему для этой цели. И воды для умывания не просит, а между тем всегда чист и свеж, будто только что от цирюльника. А на одежде ни пятнышка, ни лишней складочки! Словом, душа капитана разделилась на две части, и если одна жаждала денег, другая с не меньшей силой желала побыстрее избавиться от загадочного господина. А с пиратами и договориться можно… Вот почему Петруччо, когда дело дошло до абордажа, дал понять и команде, и нападавшим, среди которых, кстати, оказалось несколько знакомцев, что кровопролитие вовсе не обязательно.