Черногорцы в России - [113]

В годы Гражданской войны генерал Бакич находился вдалеке от своей большой семьи (жена Ольга Константиновна (в девичестве Дания) и трое детей), которая жила в Омске, а позднее перебралась на Дальний Восток. Тем не менее, как свидетельствуют документы, генерал не забывал о близких ему людях и, чем мог, старался им помогать. В то же время, у Бакича в военные годы появилось несколько гражданских жен, разделявших с ним тяготы боевой и походной жизни. И хотя по черногорской традиции женщинам не полагается вмешиваться в мужские дела, на эти взаимоотношения такой подход не распространялся.

Бурная личная жизнь Бакича могла бы остаться неизвестной историкам, если бы не драматические события, с ней связанные. Так, первой гражданской женой Бакича стала Ольга Федоровна Якименко, служившая в 1918 г. зубным врачом в гарнизоне Сызрани, а позднее во 2-й Сызранской стрелковой дивизии и при штабе IV Оренбургского армейского корпуса. В июле 1920 г., находясь в Китае в лагере на реке Эмиль, она покончила с собой во время припадка истерии². В условиях однообразной лагерной жизни обстоятельства ее гибели вызвали массу домыслов и слухов, вплоть до того, что в отряде говорили об убийстве несчастной женщины самим генералом Бакичем. В результате было проведено специальное, доказавшее невиновность генерала, расследование, материалы которого сохранились до наших дней³. Тем не менее, нельзя исключать того, что и на самом генерале лежала доля ответственности за судьбу Якименко.

Лагерная жизнь отряда отличалась своеобразием. Стоит упомянуть, что начальника штаба Бакича Генштаба генерал-майора И. И. Смольнина-Терванда также обвиняли в жестокости по отношению к жене. По одному из свидетельств, «о том, что этот юный генерал шутить не любит, красноречиво свидетельствует нижеследующий случай из его частной жизни: повздорив со своей женой и желая проучить ее, немедленно приказал ей встать по всем правилам военного строя (руки по швам) и заявил ей, что если она пошевелится и изменит позу, то будет пристрелена им, сам же держал наготове револьвер и проходил с ним всю ночь по комнате, направляя на стоящую руки по швам жену…»⁴

Но данная публикация целиком посвящена другому, до сих пор неизвестному эпизоду жизни Бакича – его последнему роману, о котором в литературе можно встретить самые невероятные и далекие от действительности свидетельства⁵.

Бакич недолго переживал гибель Ольги Якименко и вскоре нашел себе новую спутницу. Ею уже с декабря 1920 г. стала 20-летняя Александра Николаевна Ишимова (в девичестве – Поверяева). Она была женой хорунжего станицы Верхнеуральской Оренбургского войска, участника антибольшевистского движения Михаила Степановича Ишимова. Последующую судьбу ее мужа, который был ранен в 1918 г. в боях с красными⁶, проследить не удалось, но вдовой Ишимова себя на допросах в 1921 г. не именовала. Роман Бакича и Ишимовой в какой-то мере иллюстрирует общую картину разложения и гибели остатков белых армий Востока России в Китае и Монголии и представляет собой практически детективную историю, в которой историческая действительность, однако, превзошла самый изощренный художественный вымысел. Но обо всем по порядку.

В следственном деле Бакича сохранилась очень интересная записка «К материалам об интернированных отрядах в Китае (Западном) и их полководцах», датированная 25 сентября 1921 г. и составленная в Барнауле. Автором этого документа был явно недоброжелательно настроенный по отношению к Бакичу, но весьма осведомленный неизвестный очевидец. По его мнению, Бакич «чрезмерно честолюбив, плохо говорит по-русски, но любит говорить речи перед войсками, которых обычно никто не может понять, как полководец считается храбрым, но совершенно бездарным, пишет по-русски безграмотно и образования небольшого… одет всегда с иголочки, при орденах, в генеральских погонах, часто любит говорить, что он над русскими в Китае диктатор, уверен, что его имя будет занесено в историю, и т. п. Живет как помещик, имеет парадных лошадей, рессорные коляски, автомобиль, свиней, кур, коров и целый штат прислуги. Живет, хотя и в лагере, но в хорошо отделанном помещении из 4-х комнат. В Китае уже заводит себе третью жену: первая, законная, теперь где-то на востоке, 2-я – Ольга Ивановна⁷ (зубной врач) не то застрелена им (эта версия упорно господствует в лагере среди верхов и низов), когда надоела, не то сама застрелилась, не будучи в силах более выносить его издевательств (публичных), имевших место незадолго до кончины. Третью жену, весьма красивую, жену одного офицера Александру Ишимову он взял в декабре [19]20 года, щедро наградил ее родственников серебром, кишмишем и урюком; озолотил, конечно, и ночную жену, заведя ей кольцо с бриллиантом и т. п.

По словам заместителя Бакича в г. Чугучаке полковника Камышенского, калым за эту последнюю жену отряду стоил больших денег и вызвал ропот в войсках. Верхи отряда в своих частных разговорах о дарованиях и личных качествах генерала Бакича весьма нелестного мнения, не раз приходилось слышать, что ему бы быть только фельдфебелем, а не начальником отряда. Его честолюбие, тупость, непонимание русского человека, нехозяйственность, неадминистративность и преступная халатность к нуждам войск своего отряда очень ярко обрисована была в последнем предсмертном приказе Дутова… копия с этого приказа истекшей весной нелегально распространялась в Чугучаке, как среди военных, так и среди невоенных. Как и все генералы, Бакич в своих политических суждениях не пошел далеко, в партиях разбирается весьма плохо, но себя причисляет к сторонникам социал-революционеров. Но мнение на это все то, что все это только одни разговоры и что Бакич в политическом отношении обладает изумительной покладистостью, когда это не грозит умалению его личного положения и власти»