Черноглазая блондинка - [85]

Он проделал тот же трюк, что и всегда: сделал большую затяжку дыма и на секунду задержал его на нижней губе, прежде чем вдохнуть.

— Ах, — сказал он со вздохом, — как вкусно. — Он склонил голову набок и окинул меня изучающим взглядом. — Выглядишь довольно скверно, Фил, — сказал он. — У тебя были трудные времена со всем этим делом с Нико и остальным? Мне очень жаль, правда, очень жаль.

В этом тоже был весь он. Это был тот же Терри — он отнимал у тебя бумажник, сбивал с ног, топтал ногами, а через секунду помогал подняться, отряхивал пыль и приносил свои глубочайшие извинения. И ты ему верил. Вы даже поймали бы себя на том, что спрашиваете, всё ли с ним в порядке, и говорите, что надеетесь, что он не напряг запястье или что-то в этом роде, держа направленным на вас этот тяжелый пистолет, пока он рылся в ваших карманах. Неужели я несправедлив? Ну, может быть, немного. В прежние времена, когда я думал, что знаю его, он был довольно прямолинеен. Он не мог удержаться от выпивки или сохранить деньги, и у него всегда были проблемы с женщинами, но я никогда не думал, чтобы он действительно шёл по кривой дорожке. Последнее теперь изменилось.

— Как Менендес? — спросил я.

Он криво усмехнулся:

— О, ты же знаешь Менди. Он — кот, который всегда приземляется на лапы.

— Часто с ним видишься?

— Мы поддерживаем связь. Ты же знаешь, что я многим ему обязан.

Да, это я знал. Это именно Менендес вместе с другим старым приятелем Терри, Рэнди Старром, помог ему исчезнуть и заполучить новую личность после его так называемого самоубийства в Отатоклане. Они втроём были в окопе где-то во Франции, когда к ним упал минометный снаряд, и именно Терри спас им всем жизнь, схватив снаряд, выскочил с ним наружу и выбросил его, как квотербек, сотворивший чудо в игре. Или, по крайней мере, так гласило продолжение истории об обстреле. Я никогда не знал, в какой мере можно верить в истории о Терри и его приключениях, и до сих пор не знаю. Например, позже я узнал, что он не Терри Леннокс из Солт-Лейк-Сити, как утверждал, а Пол Марстон, канадец, родившийся в Монреале. Но кем ещё он мог быть до этого? И кто он будет, спрашивал я себя, когда я увижу его в следующий раз, если вообще увижу? Сколько пластинок у луковицы?

— Менди всё ещё в Акапулько, верно? — сказал я. — И ты тоже?

— Да. Приятное место на берегу океана.

— Как ты себя называешь? Я совсем забыл.

— Майоранос, — сказал он с застенчивым видом. — Сиско Майоранос.

— Ещё одно вымышленное имя. Оно тебе не подходит, Терри. Я бы сказал…

— Ради Бога! — внезапно вскрикнула Клэр, вскочив с табурета у рояля и повернувшись к нам с побелевшим от ярости лицом. — Вы собираешься стоять здесь и болтать всю ночь? Это же нелепо! Вы похожи на двух ужасных маленьких мальчиков, которые сделали что-то плохое и остались безнаказанными.

Мы повернулись и уставились на неё. Думаю, мы просто про неё забыли.

— Успокойся, старушка, — сказал Терри, не слишком удачно пытаясь изобразить лёгкость. — Мы просто два старых друга, которые понемногу навёрстывают упущенное, — он быстро подмигнул мне. — Так ведь, Фил?

Клэр собиралась ещё что-то сказать, так как было очевидно, что ей нужно многое сказать, но в этот момент раздался тихий стук в дверь, она слегка приоткрылась, и на пороге появилось странное привидение. У него было лицо, белое, как маска актёра театра но,[104] а густые волосы прятались под чем-то напоминающим туго натянутую мелкую сетку. Мы всё втроём уставились на это, а потом оно заговорило:

— Я искала книгу в библиотеке и услышала голоса. Неужели вам негде устроиться спать?

Это была мать Клэр. Теперь она вошла в комнату. На ней был розовый шерстяной халат и розовые тапочки с розовыми бусинами. Белое вещество на её лице было чем-то вроде косметической маски. Глаза у неё были красные, как у пьяницы, а губы — цвета сырого бифштекса.

— О, мама, — в отчаянии сказала Клэр, приложив руку ко лбу, — пожалуйста, возвращайся в постель.

Миссис Лэнгриш, не обращая на нее внимания, вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Она посмотрела на Терри и нахмурилась:

— А это кто, позвольте спросить?

Терри, не колеблясь, плавно двинулся к ней, улыбаясь и протягивая тонкую руку.

— Меня зовут Леннокс, миссис Лэнгриш, — сказал он. — Терри Леннокс. Не думаю, что мы встречались раньше.

Мама Лэнгриш пристально посмотрела на него, пытаясь понять, что происходит, и вдруг улыбнулась. Никто, ни молодые, ни старые, не могли устоять перед Терри, когда он как из пульверизатора окутывал их дымкой своего обаяния. Она обеими руками взяла его за руку.

— Вы друг Ричарда? — спросила она.

Терри заколебался.

— Э-э… думаю, да.

Его взгляд метнулся в сторону дивана, и Мама Лангриш вслед за ним тоже посмотрела туда.

— А вот и он! — сказала она, и её улыбка стала ещё шире и мягче. — О Боже, ты только посмотри на него, спит, как младенец. — Она повернулась к Клэр, и мрачный разрез её рта напрягся. — А ты чего так вырядилась? — спросила она. — Посреди ночи.

— Пожалуйста, возвращайся в постель, мама, — повторила Клэр. — Ты же знаешь, что утром у нас встреча с людьми Блумингдейла. Ты не успеешь отдохнуть как следует.