Черное золото - [2]
Жарков, нагнувшийся над тающей грудой, вздрогнул. Его рука наткнулась на что-то теплое. Он продолжал работу. Одно слово — и все пятеро спасителей начали отрывать найденное тело.
В дрожащем, прыгающем свете лампочек странно белела обнаженная спина человека с лохмотьями разорванной рубахи по бокам. Из-под отгребаемого сора блеснула черная, еще не успевшая просохнуть от пота шея. Высвободили голову, а затем весь человек был разом приподнят и на руках вынесен в главный коридор.
Жарков отлично знал того, кто теперь лежал у его ног, неподвижный и умирающий. Проклятая шахта! Этот человек жил с ним в одном доме. Что из того, что они не были особенно дружны? Из долговязого Бабина иногда было трудно часами вытащить слово. Часто он надолго уходил, мрачный и замкнутый, на край села к лавочнице Марье Филиной. Ну, что же из этого? У каждого свои вкусы. Но ведь он — человек, с которым Жарков прожил два года. Проклятая, ненавистная шахта!
Грохоча по рельсам, к забою подъезжала электрическая вагонетка. Тело бережно уложили на подстилку из двух досок, покрытых куртками окружающих. Тележка медленно покатилась к центральной подъемной клети. Жарков сел сбоку, бережно поддерживая разбитую голову товарища.
Единственная комната Жаркова и его сожителя имела в тот день довольно необычайный вид. Чуть не пол-поселка перебывало за день у кровати раздавленного. Шахтеры входили, неуклюже топтались у порога, тискали и трепали в руках свои старые, измятые кепки и обменивались сочувственными словами с Жарковым, сидевшим у изголовья больного. Сам больной только через много времени после доставки пришел в себя. Он был в возбужденном, лихорадочном полубреду. Стараясь силой соскочить с постели, он быстро бормотал странные, бессвязные фразы. Чаще всего упоминалось имя какой-то Маши, которую Бабин умолял привести к нему. Все шахтеры знали эту Машу — еще довольно молодую, дородную хозяйку мелочной лавочки в конце поселка, у которой Бабин, бывало, проводил целые часы после работы. Но привести к больному Машу не удалось. Когда к лавочнице отправилась делегация из трех рабочих, ее нашли в постели, жалобно стонущую и дрожащую под грузом нескольких одеял. У нее был жестокий припадок местной злокачественной малярии. Решили не тревожить бедную бабу рассказом о несчастье. Да едва ли она и поняла бы в эту минуту что-нибудь.
К вечеру к Бабину снова пришел доктор. Он вошел, высокий и худой, в белом халате под широким пальто, с отвисшими белокурыми усами на худом сжатом лице. По комнате разлился резкий больничный запах. Обложившись белыми столбиками бинтов, блестящими инструментами и склянками, доктор долго мял и исследовал захлороформированное тело.
— Доктор, он выживет?
Жарков сменил свою закоптелую прозодежду на обыкновенный костюм и чисто отмыл лицо и загорелые руки. Его серые глаза под светлыми безволосыми бровями вопросительно смотрели на угрюмого доктора, закончившего последнюю перевязку и быстро собирающего свои инструменты. Доктор натянул пальто и подошел к двери.
— Товарищ, у него смята грудная клетка и переломлены обе ноги… Может быть, при известном уходе… Трудно решить. Положение опасное. Продолжайте поступать так, как я предписал…
Жарков остался один у постели бесчувственного товарища.
Он тихо присел на край стула и облокотился на стол. За окном серела дорога и желтел склон неглубокого глинистого оврага. За оврагом были видны широкие здания надшахтных построек, вышка подъемной клети, сортировочное отделение, дом рудничного начальства и конторских служащих. Над зданием ширилось черное облако тяжелого фабричного дыма. Дальше, за деревьями, выступала плоская крыша дома английской делегации. Делегации, которая хочет сделаться владельцем всех этих шахт и построек!
Легкий шорох сзади вывел его из задумчивости. Вся комната была наполнена рыжим туманом быстро густеющих сумерек. Жарков повернул штепсель, и сумрак резко метнулся в стороны, разорванный блеском шестидесятисвечной лампы.
Бабин очнулся. Он почти сбросил себя стеганое яркое одеяло и приподнялся на локтях. Его желтое, длинное лицо с горящими глазами, полузакрытыми свежим бинтом, было обращено к окну. Жаркова удивил тихий, почти спокойный голос, которым заговорил больной.
— Она не пришла?
Жарков отрицательно покачал головой.
— Жарков, я умираю. Кончено. Уголь слопал меня. Нет, не говори ничего. Время не ждет. Я должен рассказать. Я изменник. Меня прельстили золотом, деньгами… Много денег. Черное золото в обмен на деньги. Теперь все равно. Она поймет. Слушай!
— Ваня, успокойся. Ляг! — Жарков, думая, что больной продолжает бредить, пытался снова уложить его. Бабин резко освободился, его лицо передернулось от острой боли. Он снова заговорил хриплым, надорванным голосом:
— Жарков, я не брежу. Ты запомни, что я тебе скажу и передай им… План у нее, у Маши… Условие тоже. Она отдаст, она не виновата. Помните, она не виновата… Садись же, Жарков!
Холодные пальцы лежащего цепко сжали руку присевшего на край кровати. Ярко-белый свет обливал две придвинувшиеся друг к другу фигуры. А на оба окна комнаты навалился снаружи безглазый серый мрак, как бы стараясь припасть еще ближе — подслушать последнюю тайну умирающего человека.
В Китае 1920-х годов скрещиваются пути авантюриста из белогвардейцев и агента Коминтерна. Герои романа переживают головокружительные приключения в зловещих подземельях «детей Черного Дракона» и в гималайских горах. Роман поэта и прозаика Дира Туманного (Н. Панова) был написан в традиции «красного Пинкертона» и впервые издан в выпусках в 1925 г.
Издание содержит роман приключений «Тайна старого дома» и рассказы Дира Туманного (Николая Николаевича Панова), опубликованные в периодике 1920-х годов.https://ruslit.traumlibrary.net.
В новом выпуске серии «Polaris» — авиационно-шпионский роман советского «приключенца» и писателя-мариниста Дира Туманного (Н. Н. Панова) «Всадники ветра (Двойники)», впервые изданный в 1925 г. В романе не обошлось без фантастической составляющей, однако межпланетные перелеты развенчиваются здесь как пустые мечтания, несравнимые с задачей борьбы с международными «фашистами» и постройки советского воздушного флота.
Андрей Петрович по просьбе своего учителя, профессора-историка Богданóвича Г.Н., приезжает в его родовое «гнездо», усадьбу в Ленинградской области, где теперь краеведческий музей. Ему предстоит познакомиться с последними научными записками учителя, в которых тот увязывает библейскую легенду об апостоле Павле и змее с тайной крушения Византии. В семье Богданóвичей уже более двухсот лет хранится часть древнего Пергамента с сакральным, мистическим смыслом. Хранится и другой документ, оставленный предком профессора, моряком из флотилии Ушакова времён императора Павла I.
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Испания. 16 век. Придворный поэт пользуется благосклонностью короля Испании. Он счастлив и собирается жениться. Но наступает чёрный день, который переворачивает всю его жизнь. Король умирает в результате заговора. Невесту поэта убивают. А самого придворного поэта бросают в тюрьму инквизиции. Но перед арестом ему удаётся спасти беременную королеву от расправы.
Девочка-сирота с волшебным даром проходит через лишения и опасности в средневековом городе.Действие происходит в мире драконов севера.
В заключительный том Собрания сочинений известного французского писателя вошел роман «Вождь окасов», а также рассказы «Дикая кошка», «Периколя» и «Профиль перуанского бандита».
В настоящий том Собрания сочинений известного французского писателя Постава Эмара вошли романы «Король золотых приисков» и «Мексиканские ночи».
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.