Черное солнце Украины - [185]

Сами лидеры праворадикалов эту возможность осознают и делают на неё основную ставку. Тактический лозунг Национального корпуса сегодня звучит: «чем хуже — тем лучше». Чем хуже будет ситуация в стране — тем больше шансов у радикалов прийти к власти. Всё, что сможет сделать нацистское движение Украины в нынешних условиях, — это постараться дестабилизировать политическую ситуацию в стране. И оно старается.

По мере усиления такой дестабилизации радикализация нацистских настроений будет присуща уже украинскому обществу в целом. И в этой ситуации параллели со столь любимой украинскими наци гитлеровской Германией выглядят неизбежными. Идеология нацизма не была в Германией идеологией исключительно одной небольшой группы. К несчастью для страны, на определённом этапе нацизм стал идеологией германской нации в целом. И за этот исторический выбор нация расплачивалась десятилетиями утраты единой государственности. Вторая половина XX века прошла под знаком отсутствия на политической карте мира единого германского государства. Нечто похожее проявляется сегодня и на украинском историческом горизонте. В последние мгновения своей исторической жизни украинское государство и то, что можно формально обозначить «украинской нацией», стремительно погружаются в нацизм. Но если Германия, пусть и с огромными издержками, смогла из этого состояния выйти, то Украина подобной возможности не имеет. Страна стремительно погружается в Ничто. И в этом процессе проявляется один из важнейших исторических законов, гласящий, что правом на долгую жизнь обладает лишь органичное и естественное, а всё сконструированное и искусственное имеет шанс лишь на кратковременное и абсурдное существование, после чего оно должно будет умереть.

В этом контексте символ Чёрного Солнца, столь любимый украинскими нацистами, обретает особый смысл. Согласно эзотерическим учениям, свет этой звезды мог быть доступен только посвящённым, — людям, обладающим высшей духовной силой[882]. А непосвящённые, увидевшие Чёрное Солнце, сходили с ума и умирали. Сегодня создаётся впечатление, что Чёрное Солнце светит над всей Украиной. И вследствие этого на пути к саморазрушению страна проходит фазу безумия. Политическая независимость обернулась для страны глобальной геополитической катастрофой.

ПРИЛОЖЕНИЕ Станислав Бышок РАДИКАЛЬНЫЙ УКРАИНСКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ И «ПРАВЫЙ ПОВОРОТ» В ЕВРОПЕ [883]

Разговоры о «правом повороте» в европейской политике стали уже общим местом у экспертов, оценивающих сегодняшние идеологические тренды Старого света. Никто не сомневается в «национализации» политического дискурса Европейского союза; споры идут лишь о том, долго ли продлится этот тренд, какие факторы в наибольшей степени за него ответственны и насколько в целом эти свежие (или, напротив, архаичные) веяния угрожают Европейскому проекту как таковому. Особенно смелые комментаторы прогнозируют, что объединённая Европа, поступательно развивавшаяся фактически с момента окончания Второй мировой войны, при достаточной степени «ренационализации» составляющих её национальных государств может просто прекратить существование как единое целое. Некоторые в этой связи говорят о перспективах наступления «новых 1930-х», а то и Нового Средневековья.

Основными ударами по либерально-демократическому консенсусу, легитимировавшими право-популистскую политику на пространстве глобального Запада в последние годы, стал прошедший летом 2016 года референдум в Великобритании по выходу из Евросоюза, а также случившиеся тогда же осенью выборы президента США. Основной мотивацией британского евроскептицизма, выразившегося в поддержке идеи покинуть ЕС, стал вопрос массовой миграции из неевропейских, преимущественно мусульманских стран. Мотивация избирателей Дональда Трампа также в значительной мере базировалась на неприятии культурно-демографических изменений, происходящих в стране в силу роста «цветной», преимущественно испаноязычной популяции.

В настоящее время национал-популистские, право-евроскептические политические силы находятся у власти или входят в правительственные коалиции в Австрии, Италии, Польше, Венгрии, Норвегии, Финляндии, Чехии, Болгарии и ряде других стран Европы. На президентских выборах во Франции в 2017 году лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен вышла во второй тур, в котором получила поддержку более трети избирателей — впервые в истории как страны, так и партии. В Германии, которая до недавнего времени оставалась оплотом либеральной демократии в Европе и где любые темы, касающиеся национального вопроса, считались табу, право-евроскептическая «Альтернатива для Германии» в опросах общественного мнения сегодня уже борется за второе место с социал-демократами и «зелёными». В Швеции, считавшейся одной из самых толерантных и открытых для миграции стран ЕС, в общественном мнении периодически лидирует право-популистская партия «Шведские демократы», что происходит вопреки существующему вокруг неё «санитарному кордону» ис-теблишментарных политических сил и медиа.

Правый популизм стал новой нормой Евросоюза. Казавшиеся — во многом благодаря общей позиции «старых» партий и леволиберальных СМИ — ранее маргинальными политические силы и соответствующая риторика, очевидно, начинают определять общую линию развития региона. В этой связи России целесообразно принимать во внимание соответствующие тренды Европы, чтобы адекватно планировать долгосрочные отношения с западными странами, в том числе в контексте развития «мягкой силы». Вместе с тем возникает закономерный вопрос, насколько рост националистических настроений вкупе с соответствующей риторикой первых лиц государства в соседней Украине можно рассматривать в качестве одного из проявлений западноевропейского тренда или же это явления разного порядка.