Черное евангелие - [84]

17

Само стоял неподалеку от департамента полиции, поджидал Фудзисава. Ему не терпелось поделиться с ним тем, что он узнал.

Наконец из боковой двери, выходящей в переулок, вышел сыщик.

Фудзисава подождал, когда загорится зеленый свет, и перешел на другую сторону улицы, где стоял Сано. Сано видел, что Фудзисава идет один, никто из газетчиков его не сопровождает.

Поравняшись с Сапо, Фудзисава удивленно вскинул брови. Сано приветливо улыбнулся.

— Здравствуйте! Домой собрались? Что так рано?

— Ах, это ты! Все еще шныряешь тут?

Сапо не смутило это замечание.

— Нет, вы в самом деле домой? — повторил он свой вопрос.

— А куда же еще? Дел-то особых никаких нет.

— Знаете что? Давайте зайдем в парк.

— В парк? Зачем?

— Да так, соку выпьем. Духотища-то страшная.

— А ну тебя! С тобой только свяжись, потом не отцепишься. Лучше пойду домой.

— Не упирайтесь, я вам такую вещь сообщу, просто ахнете.

— Врешь небось.

— Честное слово, я кое-что выяснил.

— Ну, ладно, пойдем.

Они зашагали к парку Хибия.

— Ты хоть рядом не иди. Увидят меня с газетной ищейкой, хлопот не оберешься.

У небольшого кафе они остановились.

— Может, сюда зайдем? — предложил Сано.

— Давай.

Они заняли свободный столик, и Сано заказал две порции мороженого.

— Что-то ты сегодня расщедрился! — улыбнулся Фудзисава. — Но должен тебя предупредить, что я за себя плачу сам. Терпеть не могу угощаться на ваши деньги.

— Как хотите… Так вот, я действительно кое-что узнал интересное.

— А мы по-прежнему топчемся на одном месте.

— Ну тогда слушайте. Консервированные свежие грибы были куплены на базаре у станции О. Это вы мне сообщили. Однако слушайте дальше. Убитую нашли в речке Генпакудзи, но никто не знал, где ее прятали два дня. Так? Показания Торбэка ничего нового не дали. Так?

— Так.

— Значит, оставалось одно: самим установить это место. Вот я и решил, что это должно быть где-нибудь между станцией и местом происшествия.

— Ну, допустим.

— Так вот, в этом районе есть тихий квартал фешенебельных особняков. Там я обыскивал каждый куст…

Сано хотел уловить выражение лица сыщика, но тот низко склонился над мороженым и лица его почти не было видно.

— И там, — продолжал Сано, — нашелся один весьма подозрительный дом. Об этом я и хотел вам рассказать.

Фудзисава ничего не сказал, и Сано добавил:

— Из этого дома хозяин выехал сразу после убийства, а там не часто меняют квартиры. Конечно, может, это случайность, но дело в том, что в этом доме жил человек, о котором никто ничего определенного сказать не может.

Фудзисава молча продолжал есть мороженое. Казалось, сообщение Сано его ничуть не интересует.

— У одного мясника, поставлявшего в этот дом продукты, я узнал, что фамилия бывшего хозяина Окамура.

Сано внимательно посмотрел на Фудзисава. У сыщика на лице не дрогнул ни один мускул.

— Мясник, — продолжал Сано, — всего только неделю поставлял продукты в этот дом, потом ему отказали. Другому мяснику через неделю отказали тоже, и так всем лавочникам. В общем у всех поставщиков продукты брали только в течение недели. Правда, странно? Это уже не похоже на простую случайность. Тут есть над чем задуматься. А вы как считаете?

Сыщик вытер губы бумажной салфеткой.

— Что ж, пожалуй, любопытно, — равнодушно произнес он.

— Значит, вас это не очень заинтересовало?

— Не особенно, — вяло ответил сыщик.

— Но ведь полиция еще не знает, куда упрятали девушку за два дня до убийства?

— Нет.

— Тогда мое сообщение должно вас заинтересовать. Может, следует бывшего хозяина дома проверить?

— Вообще-то, конечно, можно.

— Вот будет сенсация, если мои предположения оправдаются.

Сано из кожи лез вон, стараясь расположить к себе сыщика.

— Что ж, пожалуй, и домой пора, — сказал Фудзисава, поднимаясь из-за стола. Он достал деньги и за свою порцию мороженого уплатил сам.

Поднялся и Сано, он выглядел разочарованным.

На город спускались сумерки. Сано и Фудзисава направились к выходу. Неоновые рекламы уже начали свою борьбу с темнотой. И вдруг Фудзисава наклонился к уху Сано.

— Так и быть, тебе я скажу.

— ?

— Про Окамура. Ты ведь не знаешь, что это за гусь?

Сано удивленно поднял брови.

— Окамура — бывший прихожанин церкви святого Гильома. Церковь эта когда-то занималась спекуляцией сахаром. Полицейский участок М. возбудил против нее тогда дело. Вот в этих махинациях с сахаром был замешан и Окамура…

Сано внимательно слушал сыщика.

— Правда, тогда он вышел сухим из воды, по заниматься темными делишками не бросил. Потом ои стал птицей покрупнее. Официально считается мелким предпринимателем, владеет небольшим заводиком, а фактически занимается торговлей наркотиками заодно со святыми отцами.

Сано в изумлении остановился.

— Вот так-то! Смотри только, никому ни слова. Ну, а теперь — пока! — И Фудзисава направился к трамвайной остановке.

Сано решил еще раз побывать у Эбара Ясуко.

Он знал, что проникнуть к ней в дом невозможно, и решил сначала наведаться к ее соседу-студенту. Этот парень, наверно, поможет узнать, что поделывает сейчас госпожа Эбара.

Сано поехал на редакционной машине, но в переулок не стал въезжать и оставил ее на шоссе.

Дверь Сано открыла уже немолодая женщина. Вероятно, мать студента. За ней вышел и сам студент.