Черное безмолвие - [106]
— Какого хрена?! — восклицает боец, когда я, вальсирующей походкой уходя от его выстрелов, вдруг молниеносно бросаюсь к нему, и ударом ладони направляю ствол вверх.
— Так любил говорить Марат… — комментирую я, — Только в его устах это имело некий философский смысл.
Мой нож навеки успокаивает паренька, вонзившись ему под ребра, и тот прислоняется к стенке, как будто намеревается отдохнуть. Отдыхай, малыш, теперь у тебя на это много времени! Очень много!
К следующим двоим я даже не пытаюсь приблизиться — мне просто стала надоедать эта игра, когда в ход пошло огнестрельное оружие. Орудовать ножом было не в пример веселее. Два выстрела — два трупа. Мне нет нужды стрелять очередями — в ИК-диапазоне вы такие же отличные мишени, как попугай для в дрибодан пьяного русского охотника. Не попасть из пяти стволов, когда все небо в попугаях?! Что-то похожее вижу и я — малейшие колебания ствола, и малейшие движения человека в которого целюсь, я предугадываю. За секунду до того, как человек метнется в сторону я уже знаю на сколько метров будет этот прыжок!
Встав в центр импровизированной площади над реактором, я оглядываюсь по сторонам. Тишина, покой…
— Я жду! — кричу я в темноту, стоя под покачивающимся фонарем, освещающим меня ярким светом. — Видите, я одна! Выходите и мы поиграем!
— Ира! — зовет меня Эзук. — Пожалуйста, не надо! Ты не имеешь права убивать!
— Почему это? — спрашиваю я, вешая автомат на плечо и вновь доставая нож из ножен на шее. — Они убили моих друзей, они пытались убить меня, они пытались устроить показательную казнь тебе, и ведь устроили бы, не подоспей я так кстати. А ведь тебе повезло, милый, я ведь сюда мимолетом забрела… Но ты и сам хорош, мессия хренов! Кого хрена на рожон полез? Что, не знал, как люди к богочеловекам относятся.
Я разрезаю веревки, спутывающие его руки и ноги, и он начинает разминать затекшие члены.
— Ира. — говорит он, не поднимая глаз, — Я пришел, потому что знал, что меня убьют. Я хотел умереть!
— И на кой тебе это?!
Я, вдруг, резко оборачиваюсь, бросая нож на пол и, вскинув автомат за доли секунды, всаживаю пулю в голову человеку, наводившему на меня СВД из ближайшего входа в бункер.
— Я грешен, Ира…
Меня разбирает приступ гомерического хохота, и я смеюсь так, что едва не роняю автомат. Реши кто-то из солдатни прикончить меня сейчас, они могли бы сделать это без особых проблем — несколько минут я была не в состоянии адекватно реагировать на мир. Но, вероятно, вид истерически хохочущей бегуньи поверг людей едва ли не в больший шок, чем вид тел, живописно разбросанных вокруг.
— Эзук, скажу тебе по большому секрету, — задыхаясь от хохота говорю я, — Ты хронический идиот. Говорят, на детях гениев природа отдыхает, так на тебе, господень сын, она отдохнула так, что я просто в ауте. И в чем же твой грех, дитя?! Посмотри на меня, грешник хренов, и сознай, что я только что положила полтора десятка человек, и еще столько же погибло из-за меня в давке, но я, от чего-то, под пули не лезу, скорее наоборот!
Смех потихоньку утихает, но я продолжаю чувствовать смешинку, засевшую где-то в моем животе. Вообще, ситуация наизабавнейшая, я доказываю мессии, что даже убийство в нынешнем мире не считается грехом! Вообще, смешно уже то, что я стою рядом с мессией, точнее, с человеком, которого считаю таковым, и общаюсь с ним по панибратски, едва ли не хлопаю его по заднице от избытка чувств. Кажется, я схожу с ума… В голове рождается образ — апостол Петр хлопает Иисуса по плечу и говорит ему: «Ну что, братуха, пойдем, разведем пару самаритянок на пивасик!»
Бред! Бред сивой кобылы, который мог родиться только в моей голове! Нет, я определенно схожу с ума. Эзук, Иисус, Бог, в которого я никогда толком не верила, и не знаю толком, верю ли сейчас, после всех тех чудес, свидетелем которых я стала.
— Мой грех страшнее. — с прискорбием, от которого моя смешинка вновь подступает к горлу, сообщает мне Эзук. — Имя ему — гордыня.
— И что? — вопрошаю я, принимая его тон, кажущийся мне неимоверно пафосным, а Эзуку — вполне нормальным. — Скажи мне, сын мой, в чем проявлялся твой грех?
Он не успевает ответить — трещат выстрелы, и я, сильным толчком швырнув его на дощатый пол эшафота, сопровождаю это действо словами:
— Лежи! Словишь пулю в голову — прибью!
Люди идут на приступ, полосуя очередями. Многих из них я знаю — бойцы мобильного отряда… Сколько раз мы выходили в безмолвие вместе с вами, сколько раз тащили на плечах раненных. Ваших раненных, людей, не бегунов. И я всегда была рядом, всегда прикрывала спину, и никогда, как бы плохо ни было, мне не приходило в голову подкрепить силы плотью и кровью своих, пусть даже умерших или умирающих. Как изменчив этот мир!
Я стреляю в раскачивающийся над моей головой фонарь, и тьма начинает сгущаться над площадью. Еще один выстрел — меркнет фонарь над входом в бункер, еще один — и еще чуток становится темнее. Теперь мы на равных, ребята! И отбросив в сторону автомат я хватаю нож.
В инфракрасном диапазоне разгоряченные тела видны мне, словно днем, как и нагретые выстрелами стволы пистолетов и «Калашей», с линии огня которых я легко ухожу, провожая взглядом медлительные пули, мчащиеся мимо меня. Для солдат я, наверное, растворяюсь в воздухе, исчезаю в темноте, и лишь изредка они видят блики далекого света на моем ноже, вспарывающем кому-то живот, или входящем под ребра. Для меня же их движения выглядят, словно в замедленной съемке…
Комедийное бредовое повествование о изрядно преувеличенной войне с мышами в маленьком ЗАО «ОПТИК».
Пол Тейлор — агент британских спецслужб, а по совместительству еще и член тайного Ордена Иерархии, противостоящего, как бы пафосно это не звучало, мировому злу. Пол — не совсем человек, от рождения он наделен необычными талантами и способностями, доставшимися ему от бабушки… Вот только бабушка эта была вовсе не англичанкой, а русской колдуньей. И настоящий отец Пола — тоже русский…Узнав об этом, Пол Тейлор (он же — Павел Ткачев) отправляется на свою историческую родину. Сначала — чтобы узнать о ней больше, а потом — чтобы остаться в России навсегда и уже здесь бороться с местной нечистью, обладающей, конечно же, местным специфическим колоритом.
Молодой программист, для которого компьютеры. Пожалуй, играют в жизни даже большую роль нежели люди, подчинившись непонятному ему самому озарению, создает программу, позволяющему СОХРАНЯТЬСЯ и ЗАГРУЖАТЬСЯ в жизни, будто в компьютерной игре. Это открытие переворачивает его жизнь, но изменения не только положительные… Загружаясь, он проживает один день несколько раз, дабы покорить сердце своей возлюбленной, но этот «День сурка» постепенно превращается в «Эффект бабочки». Словно вирус пробрался из виртуальности в повседневность, поразив всех, кто был дорог главному герою.
Новосибирск атакуют вышедшие из-под контроля Идеальные Боевые Существа (ИБС) им противостоит отряд сверхлюдей, обладающих паранормальными способностями. Но среди тяжелых боев они, вдруг, узнают, что к созданию ИБС причастен их учитель и создатель отряда… И начинается настоящая война с разрушением целых миров. Война против генетически измененного сверхчеловека, скрывающегося под черной маской и псевдонимом Тень.
Ему осталось жить несколько дней. Не потому, что ему кто-то угрожает — ему вообще сложно угрожать, ведь он лучший в мире специалист по несчастным случаям. Он просто знает, что скоро умрет. Это знание — его дар, равно как и умение разрушать и убивать одним лишь усилием мысли. Он не боится смерти, он лишь хочет провести последние дни жизни с хорошим и интересным ему человеком. С красивой девушкой. И не важно, что девушка не хочет с ним ехать. Не важно и то, что по его следу идет Шрам — один из самых влиятельных криминальных авторитетов страны.
Молодой писатель из Новосибирска Кирилл Кудряшов привлекает к своему произведению «Холод» необычным поворотом темы. Сюжет книги, написанной в жанре фантастики, но скорее классической, чем философской, захватывает с первых страниц и не отпускает до самой развязки…Обское водохранилище, в народе именуемое просто Обским морем. Летом — шумное и веселое, а зимой — спокойное и безмятежное, покрытое толстым слоем льда. Вот только почему число попавших без вести на его берегах летом примерно равно числу жертв зимой? Ведь зимой никто не тонет, и не заплывает спьяну за буйки? Что за существа скрываются подо льдом, активизируясь в холодное время года.
«Голод», повествует о зомби-апокалипсисе, эпицентром которого стал тихий восточноевропейский город. В центре сюжета — Теодор Трилеев, «частный детектив». Связавшись с влиятельным незнакомцем, Тео оказывается втянутым в клубок интриг, сплетенный вокруг вырвавшегося на свободу вируса. Но, если присмотреться, в мире «Голода» мало геройства. Здесь нет места для слащавых слов и красивых поступков. Коррупция, заговоры, убийства и начало ужасной эпидемии — все это заставляет людей срывать маски и показывать свою истинную сущность.
Пятьдесят восемь лет минуло с момента последней Мировой Войны, в ходе которой противостоявшие друг другу стороны применили всё имевшееся у них оружие массового поражения, чем вызвали эффект ядерной зимы, убивший подавляющее большинство населения планеты. Единицы пережили долгую, затянувшуюся на многие месяцы холодную ночь, за время которой погибла бóльшая часть растений, животных и птиц. Государства исчезли. Города превратились в отравленные радиацией бетонные джунгли. Да и многие выжившие изменились необратимо.
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
В первой части романа действие происходит в условиях пост-ядерного катаклизма. Герой по имени Здал живёт в затаившемся в таёжных лесах поселении. Однажды лошадь принесла умирающего незнакомца. Здал получил задание от всадника и это стало началом его подвигов в результате которых он узнал что же на самом деле случилось с миром в котором он живет.
У Александра Громова все очень хорошо. Закончен престижный университет по востребованной специальности. Отличная работа в одной из ведущих корпораций России, замечательные друзья. Жизнь прекрасна. Александр пророчил себе блестящее будущее, высокий пост, просторный офис с секретаршей. Но в один из ненастных дней все его надежды обращаются прахом. Неизвестный вирус вырвался на свободу и распространяется по миру со скоростью лесного пожара. Всего за несколько дней привычный мир перевернулся с ног на голову. Еще совсем недавно востребованные профессии больше никому не нужны.
Зарисовка романтического знакомства одного британца с местной девушкой в послеатомном Нью-Йорке.