Чернобыльская тетрадь - [72]
— Значит, реактор разрушен? — спросил я.
— Не знаю, — загадочно ответил Решетников.
— Разрушен, — уже твердо, и скорее сам себе, сказал я. — Значит, взрыв. Оборвало все коммуникации...
Я представил весь ужас катастрофы.
— Бросают песок, — снова загадочно сказал Решетников. — Ты атомщик... Что еще можешь посоветовать кинуть в реактор, чтобы заглушить его?
— Был у нас лет двадцать назад разгон на мгновенных нейтронах на вскрытом аппарате. Мы тогда с отметки центрального зала бросали в корпус реактора мешки с борной кислотой. Заглушили... Здесь, я думаю, надо бросать карбид бора, кадмий, литий — отличные поглощающие материалы...
— Немедленно доложу Щербине.
29 апреля утром Решетников сообщил мне, что заместитель министра Садовский по нашей справке докладывал о случившемся в Чернобыле секретарям ЦК КПСС В. И. Долгих и Е. К. Лигачеву.
Далее стало известно о пожаре на крыше машзала, о частичном обрушении кровли.
В последние дни в Москве, в министерстве, стало окончательно ясно, что на Чернобыльской АЭС произошла ядерная катастрофа, какой не было равных в атомной энергетике.
Сразу же в Минэнерго СССР организовали срочную и массированную переброску специальной строительной техники и материалов в Чернобыль через Вышгород. Снимали отовсюду и переправляли в район катастрофы: миксеры, бетоноукладчики, краны, бетононасосы, оборудование бетонных заводов, трайлеры, автотранспорт, бульдозеры, а также сухую бетонную смесь и другие строительные материалы...
Я поделился с Решетниковым своими опасениями: если активная зона проплавит под собой бетон и соединится с водой в бассейне-барбатере, будет страшный тепловой взрыв и радиоактивный выброс. Чтобы этого не произошло, надо срочно слить воду из бассейна.
— А как подступиться? — спросил Решетников,
— Если подступиться нельзя, надо стрелять кумулятивными снарядами. Они прожигают танковую броню, а бетон тем более прожгут...
Мысль была передана Щербине...
29 апреля 1986 года Правительственная комиссия оставила Припять и переехала в Чернобыль.
Свидетельствует Г. А. Шашарин:
«26 апреля я принял решение останавливать первый и второй блоки. Примерно, в 21.00 начали останавливать и где-то к двум ночи 27 апреля остановили. Я приказал на каждый реактор добавить в пустые каналы равномерно по активной зоне по 20 штук дополнительных поглотителей. Если пустых каналов нет, извлечь топливные сборки и вместо них вставить ДП. Таким образом искусственно увеличивался оперативный запас реактивности.
Ночью 27 апреля сидели я, Сидоренко, Мешков и Легасов и думали, что же послужило причиной взрыва. Грешили на радиолитический водород, но потом я почему-то вдруг подумал, что взрыв был в самом реакторе. Отчего-то вот пришла такая мысль. Предполагали также, что диверсия. Что в центральном зале на привода СУЗ навесили взрывчатку и... выстрелили их из реактора. Это и привело к мысли о разгоне на мгновенных нейтронах. Тогда же, ночью 27 апреля, доложил ситуацию В. И. Долгих. Он спросил: может ли быть еще взрыв? Я сказал, что нет. Мы уже к этому времени промерили вокруг реактора интенсивность нейтронного потока. Было не более 20 нейтронов на квадратный сантимер в секунду. Со временем стало 17—18 нейтронов. Это говорило о том, что реакции как будто нет. Правда, измеряли с расстояния и сквозь бетон. Какова же была подлинная плотность нейтронов, — неизвестно. С вертолета не мерили...
В ту же ночь определил минимум оперативного персонала, необходимого для обслуживания первого, второго и третьего блоков. Составил списки, передал Брюханову для исполнения.
29 апреля, уже на совещании в Чернобыле, я выступил и сказал, что надо остановить все остальные 14 блоков с реактором РБМК. Щербина молча слушал, потом, после совещания, когда выходили, сказал мне:
— Ты, Геннадий, того, не поднимай шум. Понимаешь, что значит оставить страну без четырнадцати миллионов киловатт установленной мощности?..»
В Минэнерго СССР и у нас в Главстрое организовано непрерывное дежурство, контроль грузопотоков на Чернобыль, удовлетворение первоочередных нужд.
Выяснилось, что нет механизмов с манипуляторами для сбора радиоактивных деталей (кусков топлива и графита). По всей площадке вокруг аварийного блока и значительно дальше взрывом разбросало реакторный графит и обломки топлива.
В армии таких роботов также не оказалось. Договорились с одной из фирм ФРГ о закупке за миллион золотых рублей трех манипуляторов для сбора топлива и графита на территории АЭС.
В ФРГ срочно вылетела группа наших инженеров во главе с главным механиком Союзатомэнергостроя Н. Н. Константиновым для обучения работе на роботах и приемки изделий.
К сожалению, использовать роботы по назначению так и не удалось. Они были рассчитаны для работы на ровненькой площадке, а в Чернобыле — сплошные завалы. Тогда забросили их на кровлю для сбора топлива и графита на крыше деаэраторной этажерки, но роботы запутались там в шлангах, оставленных пожарниками. В итоге пришлось собирать топливо и графит руками. Но тут я несколько забежал вперед...
Первого, второго и третьего мая дежурил в Главстрое — контроль грузопотоков в Чернобыль. Связи с Чернобылем практически не было.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книгу Григория Медведева составляют повести и рассказы, основанные на реальных событиях. Экстремальность обстановки, в которую попадают герои — действие происходит на атомных электростанциях и судах, — позволит читателю во многом по-новому взглянуть на проблему атомной энергетики.
Новая книга Григория Медведева, автора хорошо известной читателю «Чернобыльской хроники», включает цикл новых рассказов, повесть о трагически завершившемся эксперименте «Горячая камера» и очерк «После Чернобыля». В центре авторского внимания — наш современник, человек, как правило, поставленный в ситуацию экстремальную. Герои Медведева вынуждены делать выбор, который предопределяет самое главное — право на жизнь.
"После Чернобыля нет нужды разъяснять читателям, сколь остра и злободневна сегодня проблема: «Человек и АЭС», «АЭС и окружающая среда». Повесть «Энергоблок» об этом. В центре ее — начальник отдела радиационной безопасности В. И. Палин, всю жизнь отдавший атомной энергетике. Центральное событие повести — пуск атомной станции в тот момент, когда АЭС не готова к пуску; и расплата за торопливость — радиоактивное заражение водоемов, окружающего пространства и помещений самой станции.".
Остров Майорка, времена испанской инквизиции. Группа местных евреев-выкрестов продолжает тайно соблюдать иудейские ритуалы. Опасаясь доносов, они решают бежать от преследований на корабле через Атлантику. Но штормовая погода разрушает их планы. Тридцать семь беглецов-неудачников схвачены и приговорены к сожжению на костре. В своей прозе, одновременно лиричной и напряженной, Риера воссоздает жизнь испанского острова в XVII веке, искусно вплетая историю гонений в исторический, культурный и религиозный орнамент эпохи.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».