Чернобыль. Месть мирного атома - [77]
По мере того как рос запас ядерных зарядов, в СССР создавались все новые предприятия для получения специализированных компонентов и для крупномасштабной заключительной сборки. Производство компонентов сделанных из плутония, ВОУ или их смеси было освоено на заводе № 20 комплекса Челябинск - 40 (теперь 65) и на аналогичном комплексе в Томске - 7. Производство урановых компонентов спешно наладили в Свердловске- 44. Тритиевые компоненты стали изготовлять и заполнять в Челябинске - 65.
Еще были построены Пенза - 19 и ее закрытый город Заречный, которые находятся в 115 км к востоку от Пензы.
Окончательную сборку боеголовок стали вести в трех местах: Свердловске - 45, Арзамасе - 16 и Златоусте - 36. Заключительный монтаж "физических сборок" производился (и производится) в Свердловске - 45 и Арзамасе -16. Два этих комплекса отвечают также за профилактику ядерного арсенала, включая обновление трития и усовершенствование боеголовок.
Свердловск - 45 (с закрытым городом Лесным, имеющим население в 54700 человек), является «очень большим заводом» [25] в Нижней Туре, на восточном склоне Урала в 200 км к северу от Екатеринбурга. Он был одной из крупнейших площадок для создания и хранения оружия в бывшем Советском Союзе. В его комплекс входят несколько отдельных заводов: завод Электрохимприбор, Уральский электромеханический завод и Нижнетурский машиностроительный завод - все они сейчас подчинены шестому главку Минатома России. Окончательная сборка «изделий» происходит на заводе "Электрохимприбор".
На площадке Арзамаса - 16 расположен завод для окончательной сборки зарядов, который носит название электромеханического завода "Авангард".
Златоуст - 36 и закрытый город Трехгорный (население 29800 человек) находятся в Юрюзани на расстоянии 85 км к юго-западу от Златоуста в Челябинской области (Урал), в 110 км к западу от Челябинска.
В Златоусте - 36 происходит установка боеголовок на последнюю ступень баллистических ракет. Полная производительность (монтаж и демонтаж боеголовок) четырёх сборочных заводов - Свердловска - 45, Златоуста -36, Пензы -19 и Арзамаса - 16 составляет около 7000 боеголовок в год [26].
В подчинении МСМ, а сейчас у Минатома, были и есть другие промышленные заводы и институты, которые изготовляют компоненты для ядерных боеголовок и оборудование, используемое в производстве материалов для ядерного оружия. Эти институты используются и как исследовательские организации. Например, НИИ импульсной технологии на окраине Москвы отвечает за разработку диагностического оборудования, применяемого при испытаниях ядерного оружия. Всероссийский исследовательский институт автоматики (с отделением в Пензе - 19) - это институт Минатома, который разрабатывает и производит электронные компоненты для боеголовок. Он изготовляет также коммерческие импульсные нейтронные генераторы и портативные рентгеновские приборы. Всероссийский научно-исследовательский институт неорганических материалов имени A.A. Бочвара (ВНИИНМ), основанный в 1945 г. в Москве, до сих пор является основным исследовательским центром в области технологий ядерного топливного цикла и обработки расщепляющихся материалов.
Производство расщепляющихся материалов
СССР имел примерно 140 тонн плутония оружейного качества в составе оружия, когда в 1986 году его количество достигло максимума -45 ООО боеголовок [27]. Запас советского трития (для водородных бомб), выросший к 1986 году примерно до 90 кг, мог быть получен при имевшейся на то время производительности тяжеловодных и легководных промышленных реакторов без привлечения графитовых промышленных реакторов, занятых производством плутония. Специалистами признано, что неопределенность этих оценок не превышает 10 процентов [12].
Соединенные Штаты произвели почти 1000 тонн ВОУ (с содержанием U-235 свыше 20%). Из этого количества более 500 тонн ВОУ оружейного качества (93% U-235) было изготовлено для военного арсенала, который достиг устойчивого максимума (около 32 000 боеголовок) в 1967 году. Если потребности Советского Союза в высокообогащенном уране (в расчете на одну боеголовку) были сравнимы с американскими, то используя общее число зарядов - 45 000 боеголовок, можно определить полный объем советского ВОУ. На 1986 год это будет порядка 700 тонн, с обогащением 93% по U-235.
Схема производства материалов для ядерного оружия, созданная Советским Союзом, практически мало отличалась от американской. Каждая сторона начинала с сооружения промышленных реакторов (на тепловых нейтронах, с топливом из естественного урана и с замедлителем из графита) для производства плутония, а также с разработки технологии газовой диффузии для обогащения урана. Позднее Россия дополнительно стала использовать тяжеловодные реакторы (а начиная с 80-х годов -легководные реакторы) для производства трития и технологию газовых центрифуг для обогащения урана.
Два легководных реактора в Челябинске - 65 использовались для производства специальных изотопов, включая тритий [28].
Работа с радиоактивными отходами (РАО)
В СССР была принята такая классификация жидких радиоактивных отходов [12]:
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.