Чернобыль. Месть мирного атома - [26]

Крауха, руководителя германского общества химиков государственного советника Шибера и самого Тиссена. Таким образом, Тиссен был осведомлен о состоянии дел во всей германской химии. Задачей химического штаба было обобщать результаты опытов, проведенных в лабораториях, и затем передавать накопленный опыт для дальнейшего использования его в производстве. Отсюда следует, что Тиссен знал не только направление исследовательских работ в области химии, но и был посвящен в тайны химической промышленности Германии, в ее методы, планирование и находился в контакте с самыми крупными химическими промышленниками. Он знал важнейшие секреты, которые используют теперь победители.

Что касается немецких ученых, находящихся в Америке, то Пентагон в декабре 1947 года сообщил, что туда вывезено 523 немецких ученых и что эта цифра вскоре увеличится до 1 тыс. человек.

О том, что думали американцы о «политической опасности» этих ученых, становится ясно из ряда официальных заявлений. Так, например, руководитель операции «Пейпер-Клипс» дал следующую директиву отрядам «коммандос», занимавшимся «ловлей» немецких ученых: «Если вам попадутся просто антифашисты, не представляющие ценности для науки, - не брать. Если же они могут иметь для нас определенный научный интерес, то их политическое прошлое не играет никакой роли». И когда один американский сенатор выразил свои сомнения по поводу разумности такого «импорта» немецких ученых, основываясь на том, что большинство из них являлось членами нацистской партии, представитель американского военного министерства ответил так: «Ученые обычно интересуются только своими исследованиями и лишь изредка -политикой».

В общей сложности странами-победительницами вывезено более 2 тыс. немецких ученых и специалистов.

Распространявшееся в конце войны иностранной пропагандой утверждение о том, что германская наука добилась лишь незначительных результатов и что в стране, где нет свободы, наука вообще на многое не способна, было вскоре опровергнуто, в том числе и многочисленными выступлениями самих иностранных ученых. Так, например, мистер Лестер Уокер пишет в журнале «Харпере Мэгэзин» (октябрь 1946 года): «Материалы о секретных военных изобретениях, которых еще совсем недавно было всего несколько десятков, теперь представляют собой скопление актов общим количеством до 750 тысяч <...> Для того чтобы новым немецким научным понятиям подыскать соответствующие английские термины, потребовалось бы составить новый немецко-английский словарь специальных слов, куда вошло бы около 40 тысяч новых технических и научных терминов».

«Величайшее значение для будущего, - говорится в другом месте, -имеют германские секреты в области производства ракетных и реактивных снарядов <...> Как стало известно, немцы в конце войны имели в различных стадиях производства и разработки 138 типов управляемых на расстоянии снарядов... применялись все известные до сих пор системы управления на расстоянии и прицеливания: радио, короткие волны, проводная связь, направленные электромагнитные волны, звук, инфракрасные лучи, пучки света, магнитное управление и т.д.».

Немцы разработали такие типы ракетного двигателя, которые позволяли их ракетам и реактивным снарядам достигать сверхзвуковых скоростей. Они первыми разработали и применили баллистические ракеты. Кроме того, они впервые в мире применили неуправляемые оперативно-тактические ракеты "рейнботе". Они строили ракету А-9/А-10, которая годилась и для обстрела Нью-Йорка, и для выхода в космос.

В одном американском отчете говорится: «Управление технической службы в Вашингтоне заявляет, что в его сейфах хранятся тысячи тонн документов. Согласно мнению экспертов, свыше 1 млн. отдельных изобретений, фактически касающихся всех наук, всех промышленных и военных секретов нацистской Германии, нуждаются в обработке и анализе. Один чиновник в Вашингтоне назвал это собрание документов «единственным в своем роде источником научной мысли, первым полным выражением изобретательского ума целого народа».

Вывоз из Германии немецких ученых явился для немецкого народа наиболее тяжелым последствием минувшей войны. Этих исследователей можно сравнить с мозгом нации, поэтому правы те, кто утверждает, что в конце войны немецкая нация подверглась тяжелой операции - у нее был вырезан этот мозг вместе со всеми результатами исследований, патентами и т. д. Все это досталось победителям и влилось в их научный и хозяйственный организм. Это, конечно, была более эффективная форма экономического воздействия на побежденное государство, чем военные контрибуции и денежные репарации старого времени. Такая мера ведет к резкому сокращению творческого и духовного потенциала побежденного народа. И в тоже время она дает искусственное оплодотворение науки, техники и многих отраслей хозяйства победителя.

Американский журнал «Лайф» в номере от 2 сентября 1946 года вполне трезво подтверждает это, заявляя, что «истинная цель репараций заключалась не в демонтаже промышленных предприятий Германии, а в иссечении мозга немецкой нации, в захвате всего того, что было накоплено ею в области науки и техники».