Чернильный обмен - [8]

— А ты сильнее, чем я думала. Погоди, вот Тиш услышит. — Она убежала, крича на ходу: — Тиш! Угадай, что выбрала Лесли!

— Без дерьма? — взвизгнула Тиш, и Рэббит закрыл глаза.

Покачав головой, Лесли сказала Рэббиту:

— Знаешь, даже тем, кто практически живет в вашем салоне, вы кажетесь до одури странными.

Вместо ответа на этот комментарий, Рэббит убрал волосы с ее лица так же бережно, как убирал волосы с лиц своих сестер.

— Мне нужно пару дней, чтобы подготовить чернила для этой татуировки. Ты еще можешь передумать.

— Не передумаю. — Она почувствовала неестественный порыв завопить, как и Тиш минуту назад. Скоро у нее будет идеальное тату. — Давай обсудим стоимость.

Ниалл видел, как Лесли вышла из «Прокола». Она всегда ходила по городу уверенными шагами, расправив плечи. Это удивляло, учитывая тот страх, что, как знал Ниалл, прятался внутри нее. Хотя сегодня ее уверенность в себе казалась почти настоящей. Он отлепился от кирпичной стены, к которой прислонился, пока она была в салоне, и шагнул к Лесли.

Когда она остановилась, чтобы рассмотреть тени на улице, Ниалл провел пальцем по пряди волос, упавшей на ее щеку. Ее волосы — почти того же каштанового оттенка, что и его собственные — не были достаточно длинными, чтобы их можно было подвязать, или достаточно короткими, чтобы они не мешали сами по себе. Длина их была именно такой, чтобы заинтриговать.

Как интриговала его и она сама.

Его пальцы легко коснулись ее щеки, так легко, чтобы она не заметила. Он наклонился ближе и почувствовал ее запах. Перед работой она пахла лавандой — не духами, а шампунем, который она предпочитала в последнее время.

— Почему ты снова одна? Ты и сама знаешь.

Она не ответила, впрочем, как всегда: смертные не видели фейри и не слышали их. Особенно это касалось тех смертных, которых по приказу Летней Королевы оберегали от контактов с любыми фейри.

Поначалу Ниалл взял на себя несколько смен по охране Лесли по просьбе своего короля. Невидимым он мог быть рядом, разговаривать с ней так, как не мог, когда был видимым. Мысль о том, как эта смертная девушка смотрела на него — будто он был лучше, чем на самом деле, будто он привлекал ее просто так, а не потому, что играл важную роль при Дворе — опьяняла его, даже слишком.

Если бы королева не просила его, он все равно хотел бы обеспечивать безопасность Лесли. Но Эйслинн отдала приказ. В отличие от Лесли, в свою бытность смертной Эйслинн видела уродливый мир фейри. Став Летней Королевой, она старалась найти компромисс в отношениях с новой Зимней Королевой. Это не оставляло ей много времени для того, чтобы следить за безопасностью своих смертных друзей, но у нее было право приказать фейри обеспечивать им эту безопасность. Брать на себя такую задачу было ненормальным для придворного советника, но в течение многих столетий Ниалл бы скорее членом семьи для Летнего Короля, чем простым советником. Кинан полагал, что Эйслинн будет чувствовать себя лучше, зная, что безопасность ее самых близких друзей в руках фейри, которому она доверяет.

И хотя в самом начале Ниалл отработал всего несколько смен, со временем он стал брать на себя все больше и больше, работая сверх своих обязанностей по наблюдению за ней. С другими дело обстояло иначе, но они не нравились ему так, как нравилась Лесли. Она балансировала на грани смелости и уязвимости, жесткости и страха. Когда-то, когда он просто играл со смертными, он не смог бы перед ней устоять. Теперь он был сильнее.

Лучше.

Он заставил себя отбросить эти мысли и стал наблюдать за тем, как покачиваются бедра Лесли, когда она шла по улицам Хантсдейла, демонстрируя храбрость — глупость — которая противоречила тому, что он о ней знал. Может быть, она бы пошла домой, если бы там было хоть немного безопаснее. Однако это было не так. Он видел это, когда впервые стоял на ее ступеньках, слышал ее пьяного отца, ее мерзкого братца. Ее дом мог выглядеть очаровательно снаружи, но это было ложью.

Как и многое в ее жизни.

Ниалл посмотрел на туфли без каблуков, которые сегодня были на ней, на голые икры, провел взглядом по длинным ногам. Неожиданно раннее лето в этом году — после столетий жестокого холода — заставляло смертных демонстрировать больше открытых мест. Глядя на Лесли, Ниалл и не подумал бы жаловаться.

— По крайней мере, сегодня на тебе нормальная обувь. Я глазам своим не поверил, когда ты пришла в тот вечер на работу в тех изящных маленьких штучках. — Он покачал головой. — Хотя выглядели они довольно мило. Ну, честно говоря, мне просто нравятся твои лодыжки.

Она направлялась в ресторан, где, как всегда, нацепит фальшивую улыбку и будет флиртовать с клиентами. Он проводит ее до двери и останется ждать снаружи, следя за теми, кто приходит и уходит, чтобы убедиться, что они не причинят ей вреда. Обычная рутина.

Порой он позволял разгуляться своему воображению: что было бы, если бы она знала его настоящего — видела его в истинном свете. Расширятся ли ее глаза от страха, если она увидит все его шрамы? Или она сморщится от отвращения, если узнает, какие ужасные вещи он творил до того, как его приняли в Летний Двор? Спросит ли, почему он коротко стрижет волосы? А если спросит, сможет ли он ответить на эти вопросы?