Чернильный ангел повесть - [17]
Кому охота??
Свирепо-надменные Оча и Зегза – это не добродушный Аурел: их на крышу не загонишь! Но и так, как сейчас, я не оставлю, будьте спокойны. Мы уже мчались вдоль Невы.
– Э! Куда? – встрепенулся я.
– Мы же сказали – к тебе! – усмехнулся Ваня. – Ты что, домой не хочешь?
Вообще-то я собирался на малую кавказскую войну… но и домой заскочить не помешает, малодушно внушал себе я. Тем более насчет денег и там можно пошуровать… у нонешней съемщицы… За июнь она заплатила. Сорвем за июль!.. Конечно, с бабами воевать – это не то что с горцами!
Мы перелетели Неву.
Хотя баба эта тоже из крепких. Мимо желтой башни Адмиралтейства…
А потом уже, набравшись опыта, – к горцам!
Тем более что она как раз тоже занимается дружбой народов.
Приехала из-за рубежа, чтобы заниматься нашей дружбой.
Мы въехали в Невский. Стало темней.
Втахова встретила нас сухо, хотя дверь после настойчивых наших звонков все же открыла. Даже ключей от своей квартиры у меня нет
– все отдал!
– Надеюсь, вы уже слышали о катастрофе? – произнес Кузя, когда
Втахова провела нас на кухню (правильно: наше место – на кухне!).
– К счастью, мы не имеем к ней никакого отношения! – иронически усмехнулась Втахова, с ходу прочтя намерения Кузи. Втахова была у нас представителем могущественного концерна “Пауэлл”, верней, заведовала его благотворительной деятельностью у нас – в частности, дружбой наших народов за их счет.
– Ваши налили в спирт чернил, ваши же и столкнули… загадили все ручьи! – строго проговорила Втахова. Да, быстро она там научилась говорить “ваши” – о наших! Да, информация у нее поставлена – не зря у нее даже на кухне мерцает компьютер!
– Но цистерна-то – с вашими фирменными знаками! – широко и как бы простодушно улыбнулся Ваня. Для себя что-то кроит?
Знал бы, что в моей квартире будут твориться такие дела, – не поехал бы!
– Я, в общем-то, спешу. – Я поднялся.
– Горца из батиной квартиры выселять? – снова простодушно
(простодушно ли?) улыбнулся Ваня.
– И ты собираешьсявыкинуть человека на улицу? – Изумленно, словно увидев меня по-настоящему впервые, Кузя глядел одним глазом на меня, а другим – на Втахову.
Ясно. Зарабатывает очки. А меня топит. Но мне это не важно – мне лишь бы конкретно выполнить задачу. Под себя Кузя строит пьедестал? Пусть!
Я поднялся.
– Пусть идет! – глянув на меня, потом на Кузю, сказал “добрый”
Ваня.
Да, хочу уйти. Мне кажется, меня в моей квартире уже не уважают.
– Останьтесь – мне надо с вами поговорить отдельно, – сверкнула очками Втахова.
Отдельно – пожалуйста. Но в этой безобразной сцене, которая тут началась, участвовать не намерен. Я с грохотом закрылся в уборной.
Тончайшая, нежнейшая заграничная туалетная бумага, язычком свешивающаяся перед моим лицом, качалась взад-вперед от моего шумного дыхания…
Ну?.. Передохнул? С лязгом отодвинув щеколду, я вышел.
И увидел свой чернильный отпечаток на экране компьютера.
– Премию мы хотим назвать “Чернильный ангел”, – пояснял Кузя
Втаховой, снимая фотографию со считывающего устройства. – И хотели бы это изображение сделать символом.
Он обернулся в мою сторону, но ненадолго – я, видимо, его уже не интересовал: отдал свою чернильную душу для символа – и хорош!
– Присуждается за творческий вклад в дружбу народов… в наши дни.- Кузя скромно потупился.
Думаю, что Джалил Шакроевич и Багаутдин Анварович одобрили бы его действия – и с радостью приедут на чествование. “Надежный оплот”! Фирма “Пауэлл” должна поддерживать нашу дружбу, а то разругаемся – мало не покажется!
Видимо, Кузя прочел что-то нехорошее в моей ухмылке, потому что решил окончательно возвысить себя – и унизить меня:
– Неужелиты мог подумать, что это я для себя крою? – скорбно произнес он.
– А… для… кого же? – уличенный в самых низменных мыслях, пролепетал я.
Я огляделся вокруг… Неужели для Вани?
…Да-а… тот, конечно, пошуровал! Однажды по пути с Дальнего
Востока в пьяном виде выпал из поезда, сломал руку – и тут же женился… Потом Амгыльда долго жила у него на даче, но Ване как-то все было недосуг- новые удовольствия и новые неприятности искали его! Да, действительно! Представители многих народов – их число у нас более ста – на моей памяти разыскивали Ваню, но в основном с угрозами: что-то там он у них спер, какие-нибудь оленьи торбаза, вышитые бисером, – но богатства, надо сказать, не копил – “уведенное” от одного друга дарил следующему. Василий
Пуп, главный оплот нашей дружбы народов, брал Ваню несколько раз на разные курултаи, но закаялся – уж больно бурно Ваня дружил!
Ему? – я вопросительно поглядел на Ваню, потом на Кузю, и тот многозначительно “кивнул ресницами”… Ну что ж! Годится!
Слава богу, что мою душу не запятнала незаслуженная слава!
– Мы должны с вам поговоритьотдельно, не уходите. – Жесткий голос Втаховой настиг меня буквально в дверях.
…“За хорошей дружбою прячется любовь!” – эту песню мы слегка насмешливо пели с Фатьмой, сидя на диване на семнадцатом этаже минской гостиницы “Дружба”, где и познакомились тогда на всесоюзном слете молодых дарований тогда еще могучего Советского
Союза.
“Торчат лопатки татарчат” – сейчас я вспомнил лишь одну строчку молодой поэтессы. А может, она ничего больше и не написала?
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь Лизы Хоули складывалась чудесно. Она встретила будущего мужа еще в старших классах, они поженились, окончили университет; у Эриха была блестящая карьера, а Лиза родила ему двоих детей. Но, увы, чувства угасли. Им было не суждено жить долго и счастливо. Лиза унывала недолго: ее дети, Тео и Джульетта, были маленькими, и она не могла позволить себе такую роскошь, как депрессия. Сейчас дети уже давно выросли и уехали, и она полностью посвятила себя работе, стала владелицей модного бутика на родном острове Нантакет.
Книга рассказывает об одной из московских школ. Главный герой книги — педагог, художник, наставник — с помощью различных форм внеклассной работы способствует идейно-нравственному развитию подрастающего поколения, формированию культуры чувств, воспитанию историей в целях развития гражданственности, советского патриотизма. Под его руководством школьники участвуют в увлекательных походах и экспедициях, ведут серьезную краеведческую работу, учатся любить и понимать родную землю, ее прошлое и настоящее.
Книгу составили два автобиографических романа Владимира Набокова, написанные в Берлине под псевдонимом В. Сирин: «Машенька» (1926) и «Подвиг» (1931). Молодой эмигрант Лев Ганин в немецком пансионе заново переживает историю своей первой любви, оборванную революцией. Сила творческой памяти позволяет ему преодолеть физическую разлуку с Машенькой (прототипом которой стала возлюбленная Набокова Валентина Шульгина), воссозданные его воображением картины дореволюционной России оказываются значительнее и ярче окружающих его декораций настоящего. В «Подвиге» тема возвращения домой, в Россию, подхватывается в ином ключе.
Страшная, исполненная мистики история убийцы… Но зла не бывает без добра. И даже во тьме обитает свет. Содержит нецензурную брань.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.