Черная заря - [7]
— Много книг брать будете? — услышал он из-за спины голос продавца, который уже вытер всю пыль и с интересом наблюдал за тем, как Андрей завороженно смотрел на стеллажи.
Андрей молча продолжал рассматривать книжный строй.
— А то русские приезжие помногу берут. — Продавец скосил глаза на чемодан Андрея и продолжил быстро говорить: — Чемоданами берут. Наши берут, когда к вам в Россию едут. Говорят, хорошо продать там можно или поменять на что-нибудь.
— Нет, я потом. Дайте томик Омара Хайяма. — Андрей снял с полки небольшую книжицу в коричневом переплете с золотистыми буквами и, посмотрев на прилавок, добавил: — И блокнот с шариковой ручкой.
— Жаль, а то выручка была бы, — вздохнул продавец. — Взяли бы Пушкина, все полное собрание есть.
— Нет, Пушкина я дома читать буду. Вот на обратном пути накуплю чемодан и буду читать. А пока что восточную поэзию и философию почитаю.
С трудом всунув небольшой томик стихов в чемодан, Андрей вышел из магазина и, проехав несколько остановок на автобусе, прибыл в комендатуру.
Дежурный офицер указал на дверь, в которую следовало обратиться по его вопросу.
Постучавшись, Андрей вошел в небольшой кабинет. Подполковник, лет сорока, седой полный человек с пышными седыми усами, выслушав его рапорт о прибытии, предложил присесть, указав кивком на стул. Затем он не торопясь открыл сейф с бумагами, отыскал документы и положил их на стол.
— Так, Ласточкин, значит? Ну что, Ласточкин, нормально добрался, без происшествий?
— Так точно, без.
— Хорошо. Молодец. А то иногда бывают и происшествия. Мол, на войну еду, могу и нахлебаться как скотина, и в морду кому-нибудь заехать. А вместо войны — на губу или, чего хуже — под трибунал… Сам понимаешь, люди разные. — И он покрутил указательным пальцем у виска.
— Да нет, все нормально, — подтвердил Андрей.
— Верю. Просто предостерегаю. Хочешь на войну, значит, должен доехать туда в добром здравии, без выкрутасов. Понятно? — Подполковник пристально посмотрел на него.
— Так точно, понятно, товарищ подполковник! — Андрей встал со стула.
— Да ты сядь, сядь. Чего прыгаешь? Значит, вот твои документы и продовольственный аттестат. Распишись в журнале, — он протянул Андрею ручку. Потом отложил журнал в сторону и продолжил: — Сейчас, товарищ старший лейтенант, вы поедете в город Чирчик. Это рядом с Ташкентом, туда рейсовый автобус ходит. В Чирчике пересядете на другой рейсовый автобус и доедете до поселка Азадбаш, это недалеко от Чирчика. Там находится часть. Эта часть в настоящее время является перевалочной базой для переправки за границу. Доложитесь о прибытии в штабе, станете на довольствие и будете спокойно ждать отправки к месту дальнейшего прохождения службы. Вам ясно?
— Ясно, а сколько ждать придется?
— Не знаю, парень, как команда соберется, как транспорт. Самолетом полетите в Кабул. А оттуда по своим частям. Больше сведениями не располагаю. У тебя в документах обозначен номер полевой почты, тебе там скажут, куда двигаться. Ладно, бывай здоров, ни пуха… — Подполковник протянул Андрею руку.
К обеду Андрей уже был в Чирчике. Это был небольшой тихий городок. Андрей поставил чемодан на тротуар и закурил, осматриваясь вокруг. Автобус на Азадбаш должен был пойти только через час. Желудок подавал тревожные сигналы. Андрей вспомнил про утренний кусок дыни, сглотнул слюну и пошел по улице в надежде найти столовую. Он отошел достаточно далеко, но такого рода заведения так и не встретил. Раздосадованный, он повернул на другую улицу и пошел вдоль длинного казенного металлического забора. Пройдя метров сто, он дошел до КПП военной части. Рядом с входом была вывеска «Ташкентское высшее танковое командное училище». Дальше идти не было смысла, и он уже собрался топать назад.
В это время из ворот КПП выехал грузовой автомобиль «ЗиЛ» с крытым верхом и, свернув, остановился у тротуара. Через несколько секунд из дверей вышел офицер, высокий, слегка сутулый молодой человек, равный Андрею по возрасту и званию. За ним три курсанта с патрульными нарукавными повязками.
Офицер, заметив стоящего рядом Андрея, подошел к нему и, глядя на чемодан, отрывисто спросил:
— В Азадбаш, что ли?
Андрей молча кивнул.
— Ну, тогда подвезем. Мы туда же. Бросайте чемодан в кузов, сами — в кабину. Скоро поедем.
Андрей, радостный от подвернувшейся удачи, передал чемодан курсантам, которые к тому времени уже сидели в кузове, а сам влез в кабину и сел рядом с солдатом-водителем.
Начальник патруля стоял у машины, посматривал на часы, потом за ограду училища. Наконец минут через пять он, увидев кого-то, крикнул и махнул кулаком:
— Давай быстрее! Черт! Бегом!
За оградой показался солдат, который бежал к машине. Запыхавшись, запрыгивая в кузов, он крикнул:
— Виноват! Товарищ старший…
Офицер быстро сел в кабину рядом с Андреем и скомандовал водителю:
— Вперед!
Водитель молча повел машину.
Офицер похлопал себя по карманам:
— Вот, елки, сигареты забыл!
Андрей протянул ему свои папиросы, и тот, закурив, сказал:
— Концерт! Сам его в самоволку привез! Сам назад везу, а он еще и опаздывает! Зараза!
Андрей вопросительно посмотрел на начальника патруля, который бросил недокуренную папиросу за окно со словами:
Колонна бронетехники попадает в засаду, и в ходе завязавшегося боя БТР Шашкина и его напарника Рахимова получает повреждения. Бойцам удалось устранить неполадки, и теперь они должны нагнать ушедшую вперед часть, иначе не уцелеть — вокруг затаились моджахеды. Но, похоже, духам во что бы то ни стало нужно добить обескровленных солдат и БТР-развалюху…
Это повесть о героизме советских врачей в годы Великой Отечественной войны.…1942 год. Война докатилась до Кавказа. Кисловодск оказался в руках гитлеровцев. Эшелоны с нашими ранеными бойцами не успели эвакуироваться. Но врачи не покинули больных. 73 дня шел бой, бой без выстрелов за спасение жизни раненых воинов. Врачам активно помогают местные жители. Эти события и положены в основу повести.
Документальное свидетельство участника ввода войск в Афганистан, воспоминания о жестоких нравах, царивших в солдатской среде воздушно-десантных войск.
Знаменитая повесть писателя, «Сержант на снегу» (Il sergente nella neve), включена в итальянскую школьную программу. Она посвящена судьбе итальянских солдат, потерпевших сокрушительное поражение в боях на территории СССР. Повесть была написана Стерном непосредственно в немецком плену, в который он попал в 1943 году. За «Сержанта на снегу» Стерн получил итальянскую литературную премию «Банкарелла», лауреатами которой в разное время были Эрнест Хемингуэй, Борис Пастернак и Умберто Эко.
В документальной повести рассказывается об изобретателе Борисе Михалине и других создателях малогабаритной радиостанции «Север». В начале войны такая радиостанция существовала только в нашей стране. Она сыграла большую роль в передаче ценнейших разведывательных данных из-за линии фронта, верно служила партизанам для связи с Большой землей.В повести говорится также о подвиге рабочих, инженеров и техников Ленинграда, наладивших массовое производство «Севера» в тяжелейших условиях блокады; о работе советских разведчиков и партизан с этой радиостанцией; о послевоенной судьбе изобретателя и его товарищей.
Труд В. П. Артемьева — «1-ая Дивизия РОА» является первым подробным описанием эпопеи 1-ой Дивизии. Учитывая факт, что большинство оставшегося в живых рядового и офицерского состава 1-ой Дивизии попало в руки советских военных частей и, впоследствии, было выдано в Особые Лагеря МВД, — чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно, в настоящее время восстановить все точные факты происшествий в последние дни существования 1-ой Дивизии. На основании свидетельств нескольких, находящихся з эмиграции, офицеров 1ой Дивизии РОА, а также и некоторых архивных документов, Издательство СБОРН считает, что труд В.
Когда авторов этой книги отправили на Восточный фронт, они были абсолютно уверены в скорой победе Третьего Рейха. Убежденные нацисты, воспитанники Гитлерюгенда, они не сомневались в «военном гении фюрера» и собственном интеллектуальном превосходстве над «низшими расами». Они верили в выдающиеся умственные способности своих командиров, разумность и продуманность стратегии Вермахта…Чудовищная реальность войны перевернула все их представления, разрушила все иллюзии и едва не свела с ума. Молодые солдаты с головой окунулись в кровавое Wahnsinn (безумие) Восточного фронта: бешеная ярость боев, сумасшедшая жестокость сослуживцев, больше похожая на буйное помешательство, истерическая храбрость и свойственная лишь душевнобольным нечувствительность к боли, одержимость навязчивым нацистским бредом, всеобщее помрачение ума… Посреди этой бойни, этой эпидемии фронтового бешенства чудом было не только выжить, но и сохранить душевное здоровье…Авторам данной книги не довелось встретиться на передовой: один был пехотинцем, другой артиллеристом, одного война мотала от северо-западного фронта до Польши, другому пришлось пройти через Курскую дугу, ад под Черкассами и Минский котел, — объединяет их лишь одно: общее восприятие войны как кровавого безумия, в которое они оказались вовлечены по воле их бесноватого фюрера…
Сержанту Андрею Семину крупно повезло: его хоть и отправили служить в Афган, зато он попал в подразделение связи. Что может быть лучше на войне! Свой особый распорядок дня, относительно комфортное «рабочее» место и никакого риска — служи себе в удовольствие и считай дни до дембеля. Но вдруг все круто изменилось. За безобидную шутку в адрес командира Андрея опускают на самое дно армейской иерархии — в мотострелковую роту, в пулеметно-гранатометный взвод. Вдобавок отделение, куда его определяют, пользуется дурной репутацией «залетного».
Это не детектив, не фантазия, это правдивый документ эпохи. Искрометные записки офицера ВДВ — о нелегкой службе, о жестоких боях на афганской земле, о друзьях и, конечно, о себе. Как в мозаике: из, казалось бы, мелких и не слишком значимых историй складывается полотно ратного труда. Воздушно-десантные войска представлены не в парадном блеске, а в поте и мозолях солдат и офицеров, в преодолении себя, в подлинном товариществе, в уважительном отношении к памяти дедов и отцов, положивших свои жизни «за други своя»…
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Наконец-то для сержанта-десантника Сергея Прохорова, сражавшегося в Афгане, наступил заветный дембель! Конец войне… Но по досадной случайности Сергей не попадает в списки дембелей, улетающих домой первой партией. Что же делать? На ловца, как говорится, и зверь бежит. На кабульском аэродроме Прохоров встречается с прапорщиком Костроминым, который обещает помочь. Для этого сержанту надо нелегально проникнуть на борт «Черного тюльпана», а на подлете к Ташкенту спрыгнуть с парашютом, прихватив с собой контейнер с посылкой для мамы прапорщика.