Черная вдова - [18]

Пять счастливых месяцев были её. Потом Никита засобирался в тренировочный лагерь, и как она не отговаривала его от этой поездки, но твердо сказал он ей: «Где я ещё таких грошей зроблю? Там и харч и гривны платят, а выпадет спецзадание, так я и баксов по легкому добуду!»

Что это были за спецзадания, она узнала потом. Тренировочный лагерь был расположен в в зданиях бывшего пионерского лагеря. И сейчас там, где юные ленинцы клялись на верность коммунистической партии, тренировались бойцы правого сектора. «ПСы» – как порой они себя называли. Руководство и тренеры были сплошь американские и польские инструкторы. Эти – даром хлеб не ели. Весь день был расписан по минутам. Подъём, зарядка, политинформация на пятнадцать минут. А и какая это была политинформация? В ней было только одно: советы оккупировали Украину, Россия – главный враг, спит и видит как из «ридной неньки» сделать колонию, вся московия сплошь азиаты без культуры и истории. Ежедневно, ежечасно сеялся раздор и ненависть ко всему русскому, советскому, возносились на пьедестал новые герои. Те, что защитили и спасли украинский народ от порабощения и гибели – стали врагами, а холуи и прислужники фашистов, наоборот становились борцами за свободу и независимость.

Галина, слушая речи своего Никиты, сначала изумлялась его нежеланию сопоставлять факты и даже пыталась образумить:

– Ник, а кто разрушил Киев? И кто его отстроил заново? Разве не фашисты?

– Много ты понимаешь своим куриным женским умишком! Были немцы – был порядок, а разрушили, так что, по-твоему, все советам оставлять? Война без потерь не бывает! Да знаешь ли ты, если бы на Украине немцы хозяйничали, а не это драные ватники, тогда бы я смог дослужиться до высокого чина, вот штандартенфюрер, чем плохой чин? У Штирлица такой был…

Имели бы мы с тобой неплохой участок земли, азиаты, да ватники работали бы на нас. Дом здоровенный, с колоннами и гаражом машин так, штук, на двадцать, я бы самолично прислугу в комнаты выбирал. Среди азиаточек тоже есть с оч-ч-ень неплохой фигуркой! Я бы ей: «Наташка – стели мне постель!».

– Я бы тебе повыбирала! – накидывалась Галина на него с кулаками. Но он брал её руки, легко отводил в стороны и целовал. Вот за это она готова была простить все его «легкие шалости» с другими девчонками.

Сильно засомневалась она в правильности его идей, после того как в пьяном кураже рассказал он как выполнял одно «спецзадание».

Какой-то слишком строптивый бизнесмен отказался выделять деньги правому сектору. Решено было проучить его. Отрядили шесть человек и во главе этого отряда боевиков поставили его – Никиту.

«Слухай сюды, ты пойми – это первая моя команда, первый мой отряд, разве я мог плохо выполнить поручение сотника? Да Мыкола мне уже доверил приторговывать наркотой, а шо?! Десять процентов с кажней дозы – это деньги! Вот мы и поехали к этому зажравшемуся хмырю. Не, оружия не взяли, так, парочка ножей, бейсбольные биты, да арматура. Он с машины выходил, тут мы и подскочили. Вот говорил я бойцам – забили один косячок и харэ, нет, курнули ещё дозу!

Я его легонько битой по спине хотел приложить, а он как раз увернулся от удара прутом, Тарас поперёд меня расстараться решил, так и попал этот жадюга под биту…. А ты знашь, Галчёнок, некоторых бойцов как рвало? Мозги, они, оказались желтые, как жир, да ещё с кровью смешались…. Хорошо я водочки накатил, так и ништяк, а слабаки на блевотину изошли! Ну, ничего, я у этого буржуя портфель в машине пошукав, а там – гроши, не, ребята тоже их бачили, отдал Мыколе усё, себе телефон хотел взять, да подумал – на кой бес он мне? Менты ещё вычислят»

Убивать? Нет, не этого она хотела слышать от любимого. Да, в свои двадцать один год была она далеко не паинькой: могла запросто пыхнуть дымком папироски набитой коноплёй, водку пила и не морщилась, а когда нечаянно залетела от Никиты, так с помощью народных средств просто и быстро избавилась от ненужной беременности.

Так и поплакала тайком, помолилась, как могла за убиенного, да и продолжила нежиться в объятиях любимого. Только вот одна мысль тревожила порой и не давала покоя: а вдруг он и её вот так битой по голове?

Остался страх, остался… Липкой, холодной лентой стелился по спине, когда её любимый, словно хищный зверь, улыбался, рассказывая про свои ставшие уже привычными избиения, убийства и грабежи. Бросить и уйти? Ну, куда она пойдет? Домой к матери….

Эх, мама, мама! Нет не та, что родила и смутно помнилась ей из далекого детства. Другая. Та, что взяла из детского дома, та, что приютила, обогрела и приласкала. Вырастила, пыталась наставить на путь истинный…. Только где он этот правильный и праведный путь?

Галине хорошо запомнился тот момент, когда она впервые увидела своих приемных родителей. Уже не молодая супружеская пара шла по дорожке, ведущей к крыльцу детского дома. Девочка старше её отобрала плюшевого медвежонка, единственную игрушку которую разрешала строгая воспитательница брать с собой на прогулку. Если бы Оксанка была рядом, они бы вдвоем задали хорошую трепку этой нахалке, а сейчас, Галина, молча вытирая слезы, выбежала на дорожку и почти уткнулась в ноги какой-то тётеньке.