Черная вдова, или Ученица Аль Капоне - [45]

– Что, сучка, страшно? Играет очко?

– Свое побереги! – нахально посоветовала она. – Ты еще пожалеешь, что со мной связался.

Он заржал, нимало не напуганный этой угрозой:

– Ты на кого тявкнула сейчас, мочалка? Погоди, доберусь – пополам порву, будешь самой дешевой девке завидовать!

– Отвали, импотент! – фыркнула Коваль, бросая трубку.

Этим же вечером, когда Марина возвращалась из города, кто-то шмальнул из «мухи» в идущий впереди джип ее охраны. Саня едва успел свернуть с дороги, дернув «мерин» так, что Коваль, вылетев между сидений, разбила лоб о приборную доску. Кровь заливала ее лицо, перепуганный Волк пытался приложить ко лбу платок, а Касьян орал с первого сиденья:

– Что ж ты, бля, не пристегнул ее?!

– Заткнитесь все! – рявкнула Марина, сама закрывая куском ваты из аптечки рваную рану на лбу. – Что с машиной охраны, видит кто-нибудь?

– Горит, на фиг! Там все кончено, жарятся пацаны, – сказал Касьян, вытирая лицо. – Вам в больницу надо, Марина Викторовна.

– В город нельзя. Гони в Раздольный, Саня, там медчасть есть, я в ней работала, еще когда в институте училась.

В поселке Раздольном они сильно нашумели, ворвавшись в деревянный барак фельдшерско-акушерского пункта. Обалдевший молодой парень-фельдшер, глядя на Маринино залитое кровью лицо и некогда белое пальто, а также оценив пистолеты и зверские морды телохранителей, согласился зашить рану.

– Смотри – будет неровно, тебе сделаем такой же! – пообещал Касьян, усаживаясь в углу перевязочной.

– Я… постараюсь… – пробормотал фельдшер.

– Не стараться надо, дружбан, надо сделать! Моя хозяйка – женщина красивая, сам посмотри, нельзя ей лицо уродовать! – внушал телохранитель, поигрывая пистолетом.

– Засохни! – велела Коваль, сбрасывая пальто прямо на пол и ложась на операционный стол. – Много он нашьет трясущимися руками!

…Через час они ехали домой. Лоб Марины украшала повязка, уже слегка пропитавшаяся кровью, голова кружилась, подступала тошнота. «Сотрясение», – подумала она, отключаясь.

Пролежав в отключке всю ночь и перепугав Мастифа так, что у него произошел сердечный приступ, Коваль пришла в себя. Лоб болел невыносимо, повязка присохла. Марина меняла ее сама, шипя и извиваясь от боли, попытавшись хоть как-то уменьшить свои страдания стаканом текилы. Увлекательный процесс был прерван телефонным звонком.

– Привет, любимая, – услышала она в трубке голос, от которого сердце забилось чаще. – Узнала?

– Узнала. Чего ты хочешь, Малыш?

– Тебя. Меня не было три недели, я соскучился.

Понятно, значит, парень еще не в курсе последних событий. Что ж, его ждет бо-о-льшой сюрприз.

– Со мной стало опасно встречаться с некоторых пор, – усмехнулась Марина, трогая свежую повязку. – Мне вот-вот башку отстрелят.

– Что? – не понял Малыш. – Ты пьяная, что ли?

– Если бы! Позвони своему приятелю Сене, он тебе все в красках расскажет.

– Я пропустил что-то?

– Да ты по городу прокатись! – посоветовала Коваль, падая в кресло у камина. – Я лишилась нескольких своих точек, потеряла кучу людей, а вчера джип моей охраны взлетел на воздух прямо перед моим «мерином». Как тебе сюжет?

– Ненормальная! – заорал Малыш. – Ты все же ввязалась в разборки Сени и Мастифа! Ведь я же предупреждал тебя!

– А у меня был выбор? – заорала она в ответ. – Я связана с Мастифом, его разборки – мои разборки!

– Не ори! – велел он. – Сама-то как?

– Я живучая, как кошка. Только лоб вот зашили, теперь шрам останется.

– Я еду к тебе!

– Нет! – завопила Марина, но было уже поздно, он бросил трубку.

Меньше всего на свете сейчас ей нужен был Егор Малышев. Она не хотела, чтобы он видел ее такой, с зашитым лбом, с синяками вокруг ввалившихся глаз. Она вообще была не готова встречаться с ним, что-либо объяснять.

– Касьян! – закричала Коваль, и в дверях тотчас возник телохранитель. – На сегодня вы с Волком свободны. Ко мне приедет Малыш, размести его охрану и убери машины так, чтобы внимания не привлекали.

– С огнем играете, Марина Викторовна! – предостерег Касьян. – Мастифу это не понравится.

– Ты совсем тупой или просто упертый? Мне повторить, кто теперь здесь всем рулит?

– Нет, я понял, – буркнул он, убираясь с глаз.

– Да, и проверь весь дом насчет встроенных видеокамер! – бросила она ему вдогонку. – Чтобы ни одной здесь не осталось. Хватит развлекать старого черта.

Марина переоделась в синие джинсы с вышивкой, закрытую желтую майку, собрала в хвост на затылке волосы. Повязка портила всю малину, и тогда, решительно схватив ножницы, Коваль отрезала приличную прядь так, чтобы получилось хоть подобие челки. В принципе, это ей почти удалось.

Появился Волк:

– Марина Викторовна, Малыш приехал.

– Спасибо, пусть заходит. Ты свободен. Только, ради бога, не бухайте, завтра много дел!

Малыш порывисто обнял ее, прижал к себе, вглядываясь в бледное лицо:

– Господи, что ты сделала с собой, девочка моя? – произнес он с ужасом. – Остановись, пока не поздно, иначе погибнешь.

– Поздно, Егор, я уже не могу, – ответила Марина, уткнувшись лицом в его черный свитер. – Я доведу это дело до конца, чего бы мне это ни стоило.

– Опомнись, что ты говоришь! – взмолился Малыш. – Зачем тебе это дерьмо? Ты молодая, красивая, у тебя и так куча денег, а ты влезла в мужские игры и пытаешься играть на равных с уголовниками…