Вереница рабов, купленных Жизель Бланк, покорно следовала за своей новой хозяйкой по широкому коридору станции. Все они были одеты в белые туники, и запястье и лодыжку каждого обхватывали серебристые браслеты-кандалы. За огромными окнами открывался удивительный пейзаж незнакомой планеты. Стемнело, и в черном небе загорались яркие звезды, похожие на белые песчинки, рассыпанные на темном зеркальном стекле. Мимо проходили, проползали или проносились инопланетяне всевозможных форм и расцветок. Но Ивэн едва ли замечал, что происходит вокруг. Он был раздавлен горем. По пути к Бланк присоединился какой-то мужчина, и теперь они вполголоса переговаривались на ходу. Это ее муж? Или тоже раб? Мальчик не знал. Как не знал он и того, кто купил Кейта, его отца и сестру, и проданы ли они вообще. А что происходит с теми, кого никто не купил? Может быть, их убивают? Сажают в тюрьму? Пытаются продать на следующих торгах? Он не имел представления. А неизвестность, думал Ивэн, и есть самое страшное.
Миновав еще несколько коридоров, они приблизились к ряду шлюзов. Мужчина, сопровождавший Бланк, подошел к одному из них и открутил вентиль. Взору рабов открылся вход в космический корабль. Внезапно Ивэн со всей остротой ощутил ужас того, что с ним произошло. Его продали как скотину, разлучили с отцом, сестрой и братом. Покинув эту станцию, он никогда в жизни больше не увидит своих родных. Паника сдавила ему грудь, скрутила руки. Мальчик повернулся и побежал по коридору.
— Отец! — кричал он. — Мартина!
Он смог сделать лишь несколько шагов: острая боль повалила его на пол. Ивэн с трудом поднялся на ноги. Его кандалы ярко светились синим светом. Боль стала невыносимой. Мальчику казалось, что он бежит по раскаленным углям.
— Отец! — в отчаянии повторил он.
Чьи-то руки схватили его, а кандалы светились теперь так ярко, что на них больно было смотреть. Дикая, всепоглощающая боль разрывала Ивэна на части. Он упал. Еще до того, как его тело коснулось пола, сознание мальчика окутала тьма.
В безоблачном небе низко висело яркое солнце, голыми ступнями Ивэн чувствовал жар прогретой песчаной земли. Подошвы больно резали острые камни и кололи пучки растущей здесь в великом множестве колючей травы. Райе и еще один мужчина уже начали разводить костер, подкладывая в него дрова и высушенный навоз. Кейт, то есть Утанг, снимал кожу с огромной змеи, что получалось у него пока не слишком ловко, а Ребекка вдвоем еще с одной женщиной выкладывала на зеленые листья горки белых личинок. Ивэн знал, что они будут жарить личинки на костре, и от одной только мысли об этом к горлу у него подступала тошнота. И все же он понимал, что не откажется от этого блюда. В личинках и в приготовленном виде сохраняется огромное количество жидкости, и их стоит проглотить хотя бы ради этой влаги. Ребекка плотно завернула первый лист, придвинула его к огню и принялась за следующий.
Ивэн не слишком любил такие пикники. Палящее солнце, постоянная жажда, поедание каких-то гадких тварей, дурацкие упражнения по медитации, с помощью которых они якобы должны научиться настраиваться на одну общую волну, чтобы общаться между собой при помощи мыслей, не произнося слов, бесконечные унылые рассказы у вонючего костра — только ради того, чтобы воссоздать «традиции племенной жизни». Все это глупо и бессмысленно. Культура и цивилизация реальных людей давно исчезли, как исчезли и сами люди, которые либо погибли, либо растворились в обществе светлокожих пришельцев — мутантов.
Едкий дым от костра, пахнущий навозом, разъедал Ивэну глаза, и он постарался передвинуться на другое место, не вставая, чтобы не утруждать саднящие подошвы ног.
— Ноги у тебя скоро привыкнут, — заметил Нелуу-кателардин. — А пока старайся не обращать внимания на боль.
Ивэн взглянул на него. Нелуукателардин считался негласным лидером движения реальных людей — борцов за восстановление былых ценностей, и теперь он вел переговоры, добиваясь, чтобы для всех членов движения было отведено место на корабле, отправляющемся вскоре на планету под названием Пелагоса. Члены общества ставили своей целью воссоздание традиций и образа жизни реальных людей на новом месте, еще не затронутом цивилизацией мутантов. Ивэну такая перспектива вовсе не улыбалась, но его родители отнеслись к этой затее со всей серьезностью.
При помощи двух палочек Ребекка достала лист и развернула его. Личинки превратились в сплошную массу, похожую на овсянку. Кейт тем временем нарезал змеиное мясо на кусочки и насаживал на палочки, которые передавал по кругу всем собравшимся у костра. Всего их было около дюжины. Мартина нерешительно сунула палец в личиночную массу, потом зачерпнула немного и отправила в рот. Ивэн поморщился, но жажда заставила его сделать то же самое.
Ему на голову упали холодные капли. Мальчик удивленно посмотрел вверх. В австралийской пустыне дождя не видят месяцами, и сейчас небо над ним светлое и безоблачное. А ледяные капли все падали и падали откуда-то сверху, стекая по щекам. Солнце село, и внезапно наступила темнота. Большой костер тоже исчез. Спустя минуту Ивэн понял, что глаза у него закрыты. В полном недоумении он поднял веки.
