Время шло. Издалека доносились выкрики:
— Пятнадцать! Вы сказали, пятнадцать? Благодарю вас, пятнадцать! Двадцать! Вы даете двадцать?
И мальчик решил, что вместо анонимных начались открытые торги. Прошло какое-то время, и выставленным на продажу принесли еду, которую Ивэн проглотил, не интересуясь и не чувствуя, что он ест. К нему продолжали подходить как люди, так и инопланетяне, они рассматривали его, щупали мышцы, задавали одни и те же вопросы. В конце концов мальчик впал в какое-то оцепенение. В его сознании покупатели слились в один расплывчатый бесконечный ряд.
— Так, вы двое, — услышал он вдруг голос, — пошли со мной. Ты и ты.
Ивэн пришел в себя. Перед ним стояла женщина с лягушкой, вышитой на плече зеленого одеяния. И по всему залу, как заметил мальчик, другие покупатели тоже подходили к своей вновь приобретенной собственности. Платформа, на которой стояла одна из женщин, приобрела прежний зеленый цвет и опустилась до уровня пола. Женщина переступила черту и пошла следом за гигантской гусеницей. К платформе Кейта подошел один из работорговцев, облаченный в комбинезон, не Федер на этот раз, и платформа, на которой стоял его брат, тоже поехала вниз. Работорговец рывком заставил мальчика подняться на ноги. При виде этого Райе Уивер рванулся вперед, едва успев остановиться у самого края своей платформы.
— Куда вы его ведете? — крикнул он.
Работорговец, уводивший Кейта, ответом его не удостоил.
Райе сделал движение, будто хотел спрыгнуть с платформы. Ребекка вскочила на ноги. Мартина жалобно заплакала. У Ивэна внутри все сжалось, он стиснул кулаки. Его охватило чувство бессилия и безнадежности. Брату нужна помощь, помощь его близких, а они ничего не в состоянии сделать. Кейт в последний раз бросил через плечо взгляд, и работорговец увел его. По всему залу платформы продолжали опускаться вниз. Отовсюду слышались крики и плач — все больше и больше людей насильно разлучали друг с другом.
— Мы тебя найдем, Утанг! — закричал Райе, стараясь перекрыть царящий вокруг шум. — Обязательно найдем!
— Ну, пошли наконец, — сказала женщина с лягушкой. Ее лицо оставалось бесстрастным. — Я не могу проторчать здесь целый день.
Платформа Ивэна опустилась, как и платформа его матери. События разворачивались с такой скоростью, что мальчик не мог толком следить за всем происходящим. Ему хотелось побежать вслед за Кейтом, но он не знал, что же станет делать, если ему удастся догнать брата.
— Ты что, заснул? — опять заговорила женщина. — Не в моих правилах причинять рабам боль, чтобы заставить их выполнять распоряжения, но если вы двое не будете пошевеливаться, мне не останется ничего другого.
Ивэн впервые внимательно взглянул на эту женщину.
— Вы — моя… Вы меня… — Внезапно он понял, что не может произнести ни «хозяйка», ни «купили».
— Меня зовут Жизель Бланк, — сказала женщина, обращаясь одновременно и к Ивэну, и к его матери. — Теперь вы оба — моя собственность. Ко мне следует обращаться «госпожа Бланк» или просто «госпожа».
— А вы… Как же мой муж? — тихо произнесла Ребекка. — Мой муж и дочь? Прошу вас, госпожа, скажите, вы их тоже… купили?
Ивэну хотелось плакать. Еще никогда он не видел мать в таком состоянии. Обычно независимое выражение ее лица стало вдруг жалким и заискивающим.
Бланк пожала плечами.
— Я пыталась купить их обоих, но кто-то сделал более высокие ставки. А теперь пошли. Пульт управления от ваших наручников у меня. Если отойдете дальше чем на четыре метра, испытаете неприятное ощущение, и если приблизитесь ко мне ближе чем на метр, тоже будет неприятно. — С этими словами она направилась к выходу.
Мальчика охватил ужас, и он в оцепенении замер на месте. Его семью разделяют, а он не может ничего сделать. Внезапно что-то кольнуло его руку, он вспомнил о предупреждении Жизель Бланк и бросился вперед, чтобы не отставать от нее. Белая туника его матери развевалась по ветру, и женщина казалась похожей на привидение. Райе и Мартина остались стоять на своих красных возвышениях. Бланк шла вперед не оборачиваясь.
Когда Ребекка проходила мимо, муж дотянулся до ее плеча. Его металлические наручники засветились, и лицо Раиса исказилось гримасой боли.
— Мы не должны потеряться! — проговорил он хрипло. — Если постараемся, мы сумеем найти друг друга.
Ивэн протянул руку, чтобы коснуться ладони отца. Ребекка успела лишь поднести пальцы Раиса к губам, как тот, застонав от боли, отступил назад. Его рука безвольно упала.
— Найдите нас! — прокричал он вслед жене и сыну. — Я люблю вас обоих.
Мальчик опять почувствовал легкое покалывание и поспешил вперед. Он заметил, что по лицу Мартины катятся круглые, как горох, слезы.
— Не бойся, Мартина, — сказал Ивэн, стараясь придать своему срывающемуся голосу уверенность и смелость. — Мы тебя найдем. Не переживай. Будь храброй девочкой, хорошо?
Но сестренка продолжала горько плакать.
И опять покалывание в руке — на этот раз гораздо более ощутимое — заставило Ивэна оглядеться вокруг в поисках Бланк. Та пробиралась по желтым дорожкам между красными возвышениями и зелеными квадратами. По пути она собрала в группу еще с полдюжины людей, среди которых не было ни одного с их корабля, и теперь направлялась к выходу. Мальчик в последний раз обернулся, но уже не увидел ни отца, ни Мартины.
