Черная невеста - [2]

В неровном робком свете свечей привычная обстановка кажется необычной. Знакомая до всех трещинок и пятен на обоях комната становится чужой.

Вернувшись, Реутов обнаружил, что пока он в поте лица решал проблему освещения, его любимый стул уже заняли. На нем разлегся кот с самодовольной рожей. Это наглое создание считало Реутова не более, чем своим квартирантом. Но кот был красив и непревзойденно мурлыкал, поэтому ему многое сходило с рук. То есть, с лап. Он был жгучим брюнетом от ушей до кончика хвоста, за что и прозван был Мазутом. Мазут жил в доме почти одиннадцать лет, и все эти годы Реутов стойко терпел кошачье хамство. Отчасти потому, что уважал независимость. А больше оттого, что Мазут спасал от одиночества и слишком заумных размышлений. И вообще, как выразилась одна случайная гостья, "котенками очень хорошо слезы вытирать".

Реутов прикурил от свечи и сел на кушетку, решив кота не беспокоить. Работа на сегодня так или иначе закончена. Все-таки Реутов не Пушкин, чтоб работать при свечах. При свечах элегии надо писать.

Сидя на кушетке, он видел свое смутное отражение в большом зеркале-трюмо. Странно... совсем седой уже, а ведь только сорок четыре. И в глазах, жестах, линии плеч что-то такое... Очевидно, неизбывная усталость. Нет, туда лучше не смотреть.

Ну, а чем же там занят Мазут? Когда этот нахальный тип понял, что гнать его со стула не собираются, он сразу перестал притворяться спящим. Привстал на задние лапы и занялся исследованием стола. В первую очередь его заинтересовала пишущая машинка. Мазут начал трогать лапочками клавиши, пытаясь придать своей морде умное и одухотворенное выражение. А когда игра в Творца ему наскучила, он принялся обнюхивать рукописи. Но, видимо, ничего привлекательного в них не было, и котей оставил бумаги в покое. А вот необычный, резкий запах гранок, что лежали на краю стола, чем-то его заинтересовал. Мазут зацепил лапой гранки и сбросил их на пол. Реутов не выдержал, и, загасив сигарету о ножку кушетки, вступил с Мазутом в рукопашный бой за свое достояние. В азарте схватки Реутов нечаянно смахнул что-то со стола. Он наклонился и поднял упавший предмет. Это была его записная книжка. При падении она раскрылась на букве "Н". Реутов начал читать. Нина... Господи, кто это? Нина, Нина... Нет, уже не вспомнить. Наталья Сергеевна... Знакомое что-то. Николаевский... Имя из тумана далекого прошлого. Надя. Надька... Вспомнилось веснушчатое полудетское лицо. Рыжие кудряшки, морской берег, Мисхор, канатная дорога... Как давно это было! Она и не помнит уже. Да и Реутов тоже... Если б не унылый ветер за окном, если б не снегопад. Позвонить, что ли? Впрочем, уже все равно. Реутов пролистал блокнот. На каждой странице - ненужные, забытые, мертвые имена. И сам он давно забыт ими. Друзья, коллеги, женщины... пустые, ничего не значащие слова. Неинтересно.

Реутов бросил записную книжку на стол. Прогнал кота и закурил опять.

Ветер крепчал. Стонал и выл, как бездомный пес. Все дорожки замело. И по чистому снегу бесшумно и бесследно шла Черная Невеста.

Она остановилась у маленького тихого домика. Наклонилась. Рука в черной тонкой перчатке коснулась девственной белизны сугроба, зачерпнула ее в горсть. Слепила снежок и бросила его в окно.

Раздался звон, и темной звездой вспыхнули трещины на стекле. Реутов от неожиданности выронил сигарету. Потом бросился к окну, бормоча нечто вроде "мы в их годы такими не были" и "хулиганы". Он распахнул раму. Улица была совершенно пуста. Никого. Только снег и ветер, и обжигающий холод. Реутов поспешил закрыть окно и поплотнее задвинуть шпингалеты.

Реутов обернулся.

На пороге комнаты стояла Черная Невеста. Реутов закрыл глаза. Наконец-то... Именно такой он и представлял ее себе.

Окно, только что плотно закрытое, с шумом распахнулось. Весело звеня, посыпались, как осенние листья, осколки треснувшего стекла. Ворвался сумасшедший ветер. Вспыхнули бумаги. Неужели у оброненной сигареты?! Вконец обалдевший от происходящего, кот сел на хвост и заорал.

Реутов смеялся. Смеялся с облегчением. Черная Невеста! Он ждал ее. И пусть все к черту бьется и горит! По крайней мере, хоть что-то случилось в этом доме впервые за много лет.

Черная. Невеста медленно шла к нему. Ветер бил ее по лицу черною фатою. Она сорвала вуаль с головы и повесила ее на зеркало. Прозрачная ткань застыла черными волнами на глади стекла. Ветер утих, словно боялся сбросить вуаль, обнажить зеркало.

Черная Невеста подошла к распахнутому окну. Она стояла совсем рядом с Реутовым, и у него сладко закружилась голова. Вдруг она подобрала кружевной подол и, опираясь на плечо Реутова, встала на подоконник. Жестом позвала его. Реутов встал рядом. Он обнял за талию Черную Невесту и спрыгнул в белый снег. Но холода он не почувствовал. Только легкость и свободу. Вся тяжесть, усталость последних пятнадцати лет исчезли.

А потом они шли... По длинной пустой и красивой дороге, под медленным снегом...

А в маленьком доме на окраине большого города горели рукописи. Да и сам дом уже подумывал - а не загореться ли? Ветер скрипел оконной рамой. На подоконнике стоял черный взъерошенный кот с жалобными глазами и кричал в пустоту...