Черная молния. Тень буревестника. - [7]
Утром проводив подругу так и не сомкнувший глаз Вадим почувствовал, что он очень сильно, просто до тошноты и головной боли русский человек. А виной тому была выпитая накануне смесь конька и шампанского да бессонная ночь. Другими словами у обессиленного парня было обычное похмелье и он, за неимением в Deutschland(е) огуречного рассола, хотел выпить холодного светлого баварского пива чтобы поправиться «по русски».
Если человеку везет или не везет, то уж во всём. На улице недалеко от пивной в которую он направлялся, Вадим впервые встретил двух местных арийцев. Рослые, коротко стриженые, одеты в короткие кожаные куртки с нашитой на них стилизованной символикой, представители нордической расы уверенно попирая тротуар высокими шнурованными ботинками шли ему навстречу. Древним салютом похмельный Вадим поприветствовал genossen. Арийцы становились. Вадим коротко представился: «Русский. Прусс. Студент» Арийцы с кислым видом переглянулись между собой. Вадим предложил вместе выпить пива и зная, что германские представители нордической расы, экономны и скуповаты с широким славянским жестом сказал: «Угощаю». Хмурые лики арийцев стали чуть по приветливее. Втроем зашли в пустую чистенькую пивную где кроме них других посетителей в такую рань еще не было. Сели за столик. Подошедшему смугловатому кельнеру Вадим заказал бокал светлого пива. Арийцы потребовали темного пива и шнапса. «С утра пиво и водка? — поразился Вадим, а потом счел это несомненным родством арийских душ и решил, — Ну всё прямо как у нас». Кельнер быстро принес заказ. Арийцы молча залпом выпили по рюмке шнапса, солидно хлебнули пивка. Сидевший напротив Вадима рыжеватый ариец скупым уверенно точным жестом показал кельнеру: «Повторить», второй светловолосый kamerad одобрительно кивнул подтверждая заказ. Вадим заплатил второй раз. Тут выпивший глоток холодного пива Вадим поперхнулся и закашлялся. Рыжеватый немец с презреньем глядя на него громко сказал Вадиму хорошо знакомые каждому в России слова:
— Russisch Schwein!
А второй наставив на него указательный палец правой руки издевательски произнес:
— Пух! Пух! — и пьяно засмеялся.
— Пух! Пух! — раздельно и тихо повторил медленно вставший Вадим, чувствуя как мигом прошла похмельная одурь и расслабленная усталость после бессонной ночи, а все мышцы тела налились злой упругой силой.
— Значит русишь швайн? — тихо переспросил он рыжеватого немца глядя на его уже покрасневшее от выпитого шнапса лицо и дико заорал:
— Ну так я вам блядям устрою тут Сталинград! — и выплеснул пиво из своей кружки в лицо рыжеватому.
Реакция у выпивших пива и шнапса немцев была заторможенная, драться в ограниченном пространстве они явно не умели. Пока рыжеватый ругаясь протирал залитые пивом глаза, Вадим пустой пивной кружкой (тяжелая фарфоровая с логотипом пивной) одним ударом разбил голову даже не успевшему встать светловолосому. Тот всхлипнув забитым бычарой бессловесно свалился на пол. В два прыжка обогнув стол Вадим подскочил к уже вставшему рыжеватому, сразу не давая ему опомниться прямым справа раздробил ему нос, ногой ударил в пах. Немец воя упал.
Кельнер крича выбежал на улицу, а бармен за стойкой машинально перетирая бокалы с ужасом смотрел на этого рослого парня что — то кричавшего на своем диком наречии, бармен не понимал его слов, кроме одного хорошо известного каждому немцу названия: «Stalingrad».
— Вот такой я нацист, — улыбаясь продолжал рассказывать Вадим, — Потом бежал из Германии, знакомые перегонщики помогли. На б/ушных иномарках ехал с ними через Польшу в Калининград, потом через Литву в Питер. Наслушался, — Вадим перестал улыбаться, помрачнел, — наслушался как нас в каждой стране русскими свиньями называют. А за что? — холодно спросил он, — За что? Что мы уж такого плохого тем же полякам и прибалтам сделали? Немцы во время второй мировой чего хотели с ними то и творили. Так им теперь жопы лижут. А мы? Сколько наших ребят погибло ту же Польшу от немцев освобождая. Эх… под такую мать… наша кровь на их весах дешевле немецкого пива стала.
— Считаются только с сильными и богатыми, — пожал плечами я, — а мы нищие, больные и слабые, вот нас и пинают под жопу все кому не лень. Одно слово «русиш швайн». Заслужили мы это. Так чего удивляться?
— А если, ты против того чтобы быть русской свиньей, если хочешь быть человеком, — заметил Юра, — то сразу на тебя ярлык вешают: русский нацист. Так кем лучше быть? Свиньей или человеком?
— Ну не все так однозначно, — сильно поморщился я, — знаешь Юра, ты меня не агитируй. У меня своя голова на плечах да и опыта жизненного побольше и вот я думаю…
— И вот, что со своей головой и опытом вы нам оставили, — вызывающе прервал меня Вадим, — сам всё видишь или тебе примеры привести?
Тяжелая, неприятная наступила тишина. Вижу ребята и побольше вашего знаю. Сам соучастником был, каменных дворцов не нажил, банковских счетов за границей не имею, но все эти годы жил сытно. Я себя не оправдываю и ваши оправдания или прощение мне не нужно. Ты говорил, что тоже хочешь понять нас своих родителей. Вот и попробуй. Ты пойми мы жили и живем в подлое время и прогнулись под него. В юности мы пели песни «Машины времени»:
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Как-то раз одуревшие с голодухи десантники старательно опустошили местную дынную бахчу, и афганские крестьяне не преминули тотчас пожаловаться командованию. Чтобы замять инцидент, убытки дехканам компенсировали большой партией армейского сухпайка. Спустя некоторое время «Голос Америки» сообщил, что «рашен коммандос травят мирное население Афганистана бактериологическим оружием». Весь гарнизон сутки по земле катался от смеха… Война, как ни странно, это не только страх, смерть, кровь. Это еще и забавные, веселые, невероятные истории, которые случались с нашими бойцами и поддерживали в них светлую надежду на то, что война закончится, придет долгожданный мир и они вернутся домой живыми…
Всегда были и есть люди на всю жизнь отравленные наркотиком войны. В узких кругах не парадных ветеранов их так и называют "Человек — Война".
Вещь трогает до слез. Равиль Бикбаев сумел рассказать о пережитом столь искренне, с такой сердечной болью, что не откликнуться на запечатленное им невозможно. Это еще один взгляд на Афганскую войну, возможно, самый откровенный, направленный на безвинных жертв, исполнителей чьего-то дурного приказа, – на солдат, подчас первогодок, брошенных почти сразу после призыва на передовую, во враждебные, раскаленные афганские горы.Автор служил в составе десантно-штурмовой бригады, а десантникам доставалось самое трудное… Бикбаев не скупится на эмоции, сообщает подробности разнообразного характера, показывает специфику образа мыслей отчаянных парней-десантников.Преодолевая неустроенность быта, унижения дедовщины, принимая участие в боевых операциях, в засадах, в рейдах, герой-рассказчик мужает, взрослеет, мудреет, превращается из раздолбая в отца-командира, берет на себя ответственность за жизни ребят доверенного ему взвода.
Это была война, и мы все на ней были далеко не ангелами и совсем не образцовыми героями. Осталось только добавить, что этот рассказ не исповедь и мне не нужно отпущение грехов.
Из переписки с читателями:Вопрос: Этот роман случайно не о писателе Иване Ефремове? Ответ: Все что изложено, в данном повествовании является авторским вымыслом, а любое сходство с реальными событиями и людьми - совпадением.
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.