Черная молния - [13]

Вскоре он начал слышать отдельные звуки. Правда, они были глухими и очень далекими, но через несколько мгновений Гленн восстановил способность различать их. В его затуманенное сознание врезался громкий звук сирены. Что это? Полицейская машина или "скорая помощь"? Мрачная пелена темноты постепенно отступала, и вскоре он обрел способность видеть, но при этом у него появилось чувство, будто он оказался в каком-то совершенно ином, непривычном измерении. Он находился где-то вверху, а внизу копошились люди в белых халатах. Они склонились над носилками и колдовали над каким-то человеком, лежавшим на носилках. Господи, это похоже на "скорую помощь"!

В его сознании зародился очередной вопрос, но ему показалось, что он уже знает на него ответ. Какой ужас! Он внимательно присмотрелся к лежавшему на носилках человеку и узнал в нем себя. Его рубашка была расстегнута на груди, а лицо побледнело, как сама смерть.

Смерть.

Это слово повисло в его сознании, поражая своей невыразимой тяжестью. Что же с ним случилось? Неужели он умер? Но если он уже умер, то почему же он все чувствует, видит и слышит? И тут его поразила внезапная догадка: его душа оставила его тело, но все еще находится неподалеку, как бы ожидая дальнейших событий. Во время последнего приступа ему удалось увернуться от безумной боли, спастись от агонии, которая парализовала все его тело.

– Господи Иисусе! – услышал он отчаянный крик Алана. – Что происходит? Ну сделайте же что-нибудь!

– Он умирает! – закричал кто-то душераздирающим голосом. – Мне нужна срочная помощь!

Глени поднимался все выше, спокойно наблюдая за происходящим. Машина мгновенно остановилась, и второй врач выскочил из-за руля, чтобы помочь своему коллеге. Пока первый усиленно массировал его грудь, второй быстро открыл прикрепленный к стенке ящик и достал оттуда какой-то пластиковый предмет. Затем он открыл рот человеку на носилках и сунул в рот какую-то трубку.

– Давай введем ему немного лидокаина, – предложил первый. Второй быстро вынул шприц, набрал в него какой-то прозрачной жидкости и ввел жидкость в вену.

– Господи, у него ПОС! Скорее готовь аппарат!

– Что происходит, черт возьми? – снова потребовал ответа Алан. – Что означает "ПОС"?

– Преждевременная остановка сердца, – с какой-то злостью выпалил первый врач, а потом добавил умоляющим тоном: – Не надо! Вернись!

* * *

Слова вихрем кружились вокруг Гленна, но он уже почти ничего не понимал. Темнота стала постепенно сгущаться вокруг него, медленно превращаясь в своеобразный тоннель, в конце которого появился проблеск яркого света. Глени начал медленно продвигаться к этому свету, не обращая никакого внимания на голоса людей в машине "скорой помощи". На пути к этому свету перед ним вставали вполне отчетливые картинки из его жизни. Вот он еще совсем маленький, а вот здесь он уже постарше, в кругу семьи. Его мать берет его на руки и напевает ему какую-то песенку. А вот он уже в школе, в окружении людей, которых, как ему раньше казалось, он давно уже забыл. Так, шаг за шагом перед ним проплывала вся его жизнь, а свет в конце тоннеля становился все ярче, все ближе. Уже можно было без особого труда различить отдельные фигуры, мерцавшие вдали. Через некоторое время Гленн отчетливо увидел своего деда, умершего много лет назад, а рядом с ним еще много других людей. Там был даже ребенок.

Ребенок. Да, конечно, это же его ребенок, которого они потеряли двенадцать лет назад, когда у Энн случились преждевременные роды. Они хотели назвать его Апексом. И вот сейчас этот ребенок ожидает отца, радостно протягивая к нему ручонки.

Гленн все быстрее и быстрее двигался к свету, позабыв даже о той боли, которую совсем недавно испытывал. Вдруг где-то позади раздался громкий голос, умолявший его не покидать своих друзей. Точнее, это был не один голос, а целый хор, причудливое смешение разнообразных голосов, среди которых наиболее громко звучали голоса Энн, Кевина и Хэдер.

Гленн растерянно остановился на полпути и медленно обернулся. Позади была темнота – страшная и непроглядная, наполненная невыносимой болью. Впереди же сиял приветливый свет, на фоне которого все еще виднелись фигуры предков Гленна и его маленького ребенка. Они звали его к себе, приветливо помахивая руками.

Вновь послышались призывные голоса из темноты, но Гленн с великим сожалением почувствовал, что должен вернуться назад, в этот пугающий мрак, пренебрегая невыразимым очарованием света в конце тоннеля. Те, кто остался в лучах света, пребывают в блаженной вечности, и он непременно присоединится к ним, когда пробьет его час.

А позади его ждет масса неотложных дел, неоконченных проектов и незавершенных планов. Решительно отвернувшись от света, Гленн Джефферс медленно направился назад в темноту.

* * *

– Поставь триста джоулей и вруби еще раз, – решительным тоном потребовал первый врач.

Второй повернул ручку прибора, и в следующее мгновение тело Гленна подпрыгнуло от мощного электрического разряда. Его сердце на мгновение остановилось, а потом начало медленно сокращаться.

– Вот так, хорошо, – удовлетворенно пробормотал первый врач, пристально глядя на экран монитора. Однако его радость оказалась преждевременной – через секунду сердце снова замерло в неподвижности.