Черная моль - [5]

Через полчаса патруль уже снова шел по своему маршруту. Около кино было спокойно, и комсомольцы двинулись дальше, оживленно обсуждая свое первое боевое крещение. Наперебой вспоминали, как в отчаянии рыдал мальчишка-спекулянт, умоляя не сообщать о нем в школу и не вызывать отца, как, освободившись из железных объятий Клима, вновь обнаглел «убитый» и с воем метался по комнате, не давая себя фотографировать.

Молчал один лишь Клим. Гадливость и злость переполняли его при мысли о происшедшем.

Патруль миновал ресторан, потом павильон «Пиво — воды» и, наконец, печально знаменитый дом № 6. Повсюду было тихо. Вскоре повернули обратно.

Шел четвертый час их дежурства, время приближалось к двенадцати. Прохожих на улице становилось все меньше. Комсомольцы в четвертый, и последний уже, раз шли по своему маршруту. Все изрядно устали. Откуда-то появилась уверенность, что больше уже ничего не случится и рейд, по существу, можно считать законченным.

Мимо них по опустевшей улице медленно проехало такси; зеленый фонарик ярко горел под ветровым стеклом.

Неожиданно со стороны ресторана донесся истошный, пьяный окрик:

— Эй, извозчик!

Комсомольцы невольно ускорили шаг.

— Последний аккорд! — усмехнулся один из студентов. — Так сказать, под занавес.

Тем временем около ресторана разыгрывался скандал. Какой-то изрядно подвыпивший парень в модном пальто и сдвинутой на затылок шляпе лез в драку с шофером такси, который отказывался везти пьяную компанию за город. Две девицы испуганно жались друг к другу и неуверенно хихикали. Второй парень, выпивший, как видно, еще больше, чем его собутыльник, и по этой причине лишенный возможности активно вмешаться в развертывавшиеся события, привалился к плечу одной из девиц и возбужденно гудел:

— Дай ему, Ромка!.. Ну, дай ты ж ему р-р-раза!..

Из-за стеклянной двери ресторанного подъезда с любопытством наблюдал за скандалом швейцар. По его удовлетворенному виду можно было понять, что он считал свою задачу выполненной: пьяные были удалены с вверенного его попечению «объекта», и теперь он вполне заслуженно мог насладиться созерцанием дальнейшего хода событий.

Подоспевшие комсомольцы не раздумывая и уже вполне уверенно вмешались в инцидент. При их появлении девушки поспешно потянули в сторону стоявшего возле них парня, и тот, как видно, перетрусив, послушно двинулся вслед за ними.

Но второй парень с воинственным видом обернулся к подошедшим и злобно проговорил:

— Что, все на одного, сволочи?

И тут Клим с удивлением узнал в пьяном работника охраны со своей фабрики Перепелкина.

Ростислава Перепелкина Клим знал хорошо, тот уже полгода работал на фабрике. Поступил он туда, как ни странно, на самую низкооплачиваемую должность: вахтером. На этом посту он проявил, однако, высокую бдительность: глазастый, беспокойный, сметливый, он задержал в проходной работницу, пытавшуюся вынести шкурку краденого каракуля. Вслед за тем Перепелкин выступил на общефабричном собрании с громовой речью и очень искренне, просто яростно обрушился на воровку. После этого его назначили начальником второго караула, то есть, по существу, одним из двух помощников начальника охраны. Перепелкин стал популярным человеком на фабрике, членом комитета комсомола. Ему прощали даже излишнюю франтоватость в одежде и хвастливую болтливость. И вот сейчас Клим вдруг столкнулся с ним при таких неожиданных обстоятельствах. Судя по состоянию, в котором он находился, Перепелкин мог наделать много глупостей, и Клим решил прийти ему на помощь: все-таки свой, фабричный парень.

Клим вышел вперед, спокойно подошел к ощетинившемуся, готовому полезть в драку Перепелкину и положил ему руку на плечо.

— Узнаешь?

— П-п-привалов?! — изумленно пробормотал Перепелкин. — К-клим!..

— Он самый. Так что особо не шуми. — И, обращаясь к товарищам, Клим прибавил: — Я его знаю, с нашей фабрики парень.

— Ну и добре, — согласился старший пятерки. — Тогда вот что. Вы, Привалов, ведите его в штаб, а мы закончим обход. Я думаю, всем возвращаться из-за него нет смысла. Как полагаете, товарищи?

— Не убежит? — спросил кто-то из комсомольцев.

— Это от Клима-то? — откликнулся второй. — И потом он же на ногах еле стоит.

И вот они пошли по темным, безлюдным улицам — Клим и рядом пошатывающийся, все так же со сдвинутой на затылок шляпой Перепелкин.

Некоторое время оба молчали. Потом Перепелкин неуверенно спросил:

— Куда ведешь-то?

Клим коротко объяснил.

— И, выходит дело, фотографировать будут, на фабрику сообщат?

— А как же?

Помолчали.

— Клим, а Клим, — понизив голос, снова заговорил Перепелкин. — Ты уж меня, брат, отпусти! Невозможно мне такое стерпеть. Авторитет подорву, понимаешь?

— Ничего. Выправишь потом.

— Слушай, Клим, — лихорадочно зашептал Перепелкин. — Ну, хочешь, я тебе денег отвалю? А?

Клим прищурился и сухо спросил:

— Это сколько же ты, к примеру, отвалишь?

— Ну, хочешь четыре сотни? А? Ну, пять, а?

— Месячную зарплату? — насмешливо осведомился Клим.

— А леший с ней, с зарплатой! — азартно махнул рукой Перепелкин. — Ты говори: согласен?

— Не дури, понял? Не дури! — строго сказал Клим.

— Не хочешь, выходит. Ну, гляди, не пожалел бы! — неожиданно меняя тон, с угрозой произнес Перепелкин.