Черная метка оппозиции - [40]

Правда, на Западе есть стабильно работающие институты, которые нивелируют любого обывателя со всякой его мелкой страстишкой. У нас же таких институтов нет. На фоне этой черной дыры любой правитель кажется титаном.

У простого человека на русском троне (т. е. в отсутствие стандартных европейских ограничителей и ограничений) есть два больших недостатка:

а) он не может реализовать никакой амбициозной программы будущего, не хочет ее формулировать и не испытывает в том потребности;

б) он зачастую действует в точности по пословице «Простота — хуже воровства», по принципу «почему нельзя, если можно».

Но в то же время простой человек, в отличие от сложного, не может устроить ГУЛАГ и пролить много крови. Он боится крови совершенно искренне и органически. А вот гении, гиганты и герои — не боятся. У них есть ощущение великой миссии, а этим они способны оправдать большие жертвы, «гекатомбы трупов» (© О. Э. Мандельштам).

Для медленного движения России по инерции, тихого скольжения по наклонной плоскости, для периода упадка Путин — почти идеален.

Впрочем, знаменитый и скорбный брехтовский вопрос, какая страна несчастнее — та, в которой нет героев, или же та, которая нуждается в героях, — остается с нами. И висит в воздухе, прямо над головой, как заплутавшая с перепою звезда.

Владимир Путин — лидер оппозиции

Хотя заголовок без Путина, что рыбак без лодки, начнем мы не с Владимира Владимировича, а с одного вполне оппозиционного несчастья. (Как говорил Л. Н. Толстой, все счастливые политики счастливы одинаково, зато каждый несчастливый депутат несчастлив по-своему.)

«МК» всегда был чуток и внимателен к трагедиям простых людей. Потому я хотел бы использовать пространство этой колонки, чтобы рассказать о личной драме моего давнего друга, одного из лидеров народных протестов последних месяцев, депутата Государственной думы («Справедливая Россия») Ильи Пономарева. Беда в том, что 11 июня 2012 года, когда сотрудники Следственного комитета с нечеловеческой яростью и особым цинизмом обыскивали квартиры оппозиционеров Алексея Навального, Сергея Удальцова, а также Ксении Собчак (с установленным там Ильей Яшиным), к Пономареву никто так и не пришел. Проклятая депутатская неприкосновенность, столько раз выручавшая самого радикального справоросса, сыграла с ним злую шутку.

В результате Илья Владимирович упустил новую порцию всемирной славы и его парадный портрет не появился на первой полосе The New York Times. Что ж, дело поправимое, славы будет еще много. Неплохо было, кстати, депутатам от системной оппозиции продумать вопрос о новом законе, который предполагал бы возможность временного приостановления неприкосновенности — по инициативе самого депутата. Грубо говоря, как обыски — приостановил. Как потом идти на допрос — восстановил. И следователи сыты, и оппозиционеры целы. Еще вариант — сдача депутатской неприкосновенности в аренду. Тоже многим сможет помочь.

Пока же российской оппозиции помогает главным образом Владимир Путин, Президент РФ. Решение обыскать всех молодых «лидеров протестных действий» аккурат накануне второго «Марша миллионов» (не будем говорить, кто его принял, хотя в самодеятельность главы Следственного комитета Александра Бастрыкина в таких вопросах не верю, хоть тресни) имело два важных результата:

— явка русских образованных горожан (РОГов) на марш выросла, по разным подсчетам, на 25–35 %;

— Навальный, Удальцов и Яшин упрочили репутацию людей, которые могут, худо ли бедно ли, вести за собой протестующих.

Именно благодаря кремлевскому сыску «Марш миллионов-2» получился действительно многочисленный, бодрый и по-хорошему злой. А ведь накануне в этом можно было и усомниться.

Никаких новых политических идей у организаторов марша/митинга как не было, так и нет. Зачем маршировать и митинговать — ясно не в полной мере. Поскольку предыдущие акции, несмотря на радужные надежды, ни к чему не привели. Тема о том, чтобы собрать все результаты наблюдения за сомнительными общероссийскими выборами и обратиться в суд с иском об отмене их итогов, куда-то рассосалась сама собой. Сложилось впечатление, что «оргкомитет протестов» просто всякий раз, подобно старому дедушке из пошловатого анекдота про маразм и секс, забывает, что он обещал митингующим в прошлый раз. И без тени сомнения на общем высоком челе снова говорит: мы ничего опять не добились, но вы все равно приходите, приходите и друзей и детей приводите. Только для того, чтобы мы, ваши неизменные, как воды Мертвого моря, предводители могли чувствовать себя уверенно и практически на коне. И в любом Кремле, если нас туда не ровен час позовут, сказать: видите, за нами — сотни тысяч протестующих. Поэтому вы, Кремль, должны с нами вести диалог и о чем-нибудь обязательно договориться.

РОГа, к которым ничтоже сумняшеся отношу себя и я, вдруг стали подозревать, что наши оппозиционеры и не хотят никакого позитивного результата. Что в океане вечного поражения, где они уже давно научились дышать всеми жабрами, им гораздо комфортнее. И работают они не на успех и не на воплощение надежд тех, кто собственными ногами, ртами и головами засвидетельствовал неутолимую реальность Перестройки-2, а только на повышение собственной политической капитализации. В общем, чтобы через день — в New York Times, а уж там — куда вывезет кривая.