Черная метка - [90]

— Поэтому они отправили сына через океан в контейнере? — спросила я. — Мертвым, неопознанным, за тысячи миль от Парижа?

Миро изучающе посмотрел на меня, поглаживая серебристую авторучку. Кожа кресла скрипнула, когда он повернулся в мою сторону.

— Вероятно, нет, — ответил мне Телли. — Вначале мы думали так же, поскольку все указывало, что труп в Ричмонде принадлежит убийце. Надпись об оборотне на коробке, описание тела, насколько позволяло его состояние… Дорогая одежда, в которую он был одет, но когда вы прислали нам дополнительные сведения о татуировке, цитирую: «Желтые глаза, заштрихованные темными чернилами в попытке сделать их меньше…»

— Помедленней, помедленней, — вмешался Марино. — Вы говорите, у этого оборотня была татуировка с желтыми глазами?

— Нет, — произнес Телли. — Мы говорим, что она была у его брата.

— Была? — спросила я.

— Мы подойдем к этому позже, и может, вы начнете понимать, почему то, что случилось с вашей племянницей, косвенно связано с этим делом, — сказал Телли, снова заставив меня мучиться. — Вам известен международный преступный картель, который мы называем «золотые снабженцы»?

— О Господи, — выдохнула я.

— Их называют так из-за любви к усиленным патронам «голд-дот», — объяснил Телли. — Они ввозят их контрабандой из-за границы и применяют исключительно для собственного оружия. Поэтому, как правило, мы отличаем их налеты от других преступлений по пулям «голд-дот».

Я вспомнила гильзу «голд-дот», найденную в «Куик-Кэри».

— Когда вы отправили нам информацию об убийстве Ким Люонг — слава Богу, вы это сделали, — все встало на свои места, — сказал Телли.

Затем заговорил Миро:

— У всех членов этого картеля имеется татуировка с двумя яркими желтыми пятнами.

Он нарисовал их на официальном бланке. Пятна были размером с десятицентовик.

— Символ членства в могущественном преступном клубе и напоминание, что, вступив в него, человек остается членом сообщества клуба навсегда, так как татуировку нельзя свести. Единственный выход из картеля «снабженцев» — смерть. Если только не сделать желтые кружочки меньше и не превратить их в глаза. Маленькие совиные глаза: просто и быстро. Потом сбежать куда-нибудь, где никто тебя не будет искать.

— Например, в специализированный порт в малопривлекательном городе Ричмонд, штат Виргиния, — добавил Телли.

Миро кивнул:

— Совершенно верно.

— Зачем? — спросил Марино. — Почему этот парень вдруг сорвался и побежал? Что он сделал?

— Он рассердил картель, — ответил Телли. — Другими словами, он предал свою семью. Мы полагаем, что неизвестный в вашем морге — Томас Шандонне, — сказал он мне. — Его отец является крестным отцом «снабженцев», если его можно так назвать. Томас совершил небольшую ошибку: стал самостоятельно переправлять наркотики и торговать оружием и таким образом обманывать семью.

— Имейте в виду, — заметил Миро, — что семья Шандонне жила на острове Сен-Луи начиная с семнадцатого века; это один из самых старых и богатых районов Парижа. Жители этого района называют себя «луизианцами» — это звучит очень гордо и элитарно. Многие не считают остров частью Парижа, хотя он находится посреди Сены, в самом сердце Парижа. Бальзак, Вольтер, Бодлер, Сезанн, — перечислил он, — вот лишь немногие из хорошо известных его жителей. Именно там семья Шандонне прячется за стеной благородного происхождения, показной филантропии и высокого положения в политической элите. Оттуда она руководит одним из самых крупных и кровавых картелей в мире.

— У нас недостаточно фактов, чтобы прижать их к стенке, — сказал Телли. — С вашей помощью мы можем получить такую возможность.

— Каким образом? — задала вопрос я, хотя не хотела иметь никакого отношения к такой кровожадной семейке.

— Прежде всего освидетельствование. Нам нужно доказать, что тело принадлежит Томасу. Я не сомневаюсь в этом. Но существуют те самые маленькие юридические нюансы, с которыми нам, представителям правоохраны, приходится считаться. — Он улыбнулся мне.

— Образцы ДНК, отпечатки пальцев, фотографии… У нас есть что-нибудь для сравнения? — спросила я, хорошо зная, каким будет ответ.

— Профессиональные преступники старательно избегают таких вещей, — заметил Миро.

— У нас ничего нет, — добавил Телли. — Но здесь в дело вступает Оборотень. По его ДНК можно опознать брата.

— Значит, предполагается дать объявление в газете с просьбой к Оборотню явиться и сдать анализ крови? — По мере того как шло время, Марино сердился все больше.

— Вот что, по нашему мнению, могло случиться, — сказал Телли, не обращая на него внимания. — Двадцать четвертого ноября, за два дня до того, как «Сириус» отплыл в Ричмонд, человек, называющий себя Оборотнем, предпринял последнюю, насколько нам известно, попытку убийства в Париже. Обратите внимание, что я сказал «попытка». Женщине удалось спастись. Это случилось в восемь тридцать вечера, — начал излагать события Телли. — В дверь постучали. Когда женщина открыла дверь, она увидела стоящего на пороге мужчину. Он был вежливым, речь правильной и изысканной, и, насколько она помнила, на нем было элегантное длинное черное пальто, возможно кожаное, и темный шарф под воротником. Мужчина сказал, что попал в аварию, и попросил воспользоваться телефоном, желая вызвать полицию. Он говорил очень убедительно. Она уже почти впустила его, когда муж что-то спросил из другой комнаты и мужчина неожиданно убежал.