Черная магия в Нью-Йорке - [40]

– Идиот! – воскликнул Ференци. – Они вас убьют. Они...

Малко повесил трубку и налил второй стакан водки. Последним шансом оставалась Сабрина. Наверно, с этого и следовало начинать? Но ведь именно это казалось таким невозможным...

– Где она может быть?

Он мысленно восстановил все, что произошло после его знакомства с Сабриной. Вот он дошел до встречи с Павлом Антиповым по кличке Мартин. Затем отъезд из Нью-Йорка. Малко анализировал его образ, и у него создалось впечатление, что он о чем-то забыл. И вдруг осенило: одежда советского! Слишком широкие брюки, какая-то пестрая рубашка, немодный галстук. Это означало, что Мартин – официальное лицо, работающее в одной из советских организаций, аккредитованных в США. И наверняка в Нью-Йорке. Советское посольство находилось в Вашингтоне, а в Нью-Йорке были только две организации: Амторг, торговое представительство, в котором работало небольшое количество служащих, и постоянная делегация при ООН. Малко отбросил ТАСС. Там работали настоящие журналисты, информаторы КГБ. Если он найдет капитана Антипова, то, возможно, доберется и до Сабрины. На террасе послышался шум. Малко вскочил с кресла, выключил свет и медленно, с пистолетом в руке, отодвинул штору. По террасе прогуливалась кошка. Нет, он стал слишком нервным. Появилось желание позвонить Дэвиду Уайзу и попросить ею помощи. ЦРУ сможет гораздо быстрее, чем он, найти капитана Антипова. Но тогда Малко придется исполнять роль овечки во время охоты на тигров – по отношению к израильтянам, конечно. К тому же человек, которого охраняло ФБР, нередко все-таки умирал. Итак, оставался единственный выход: исчезнуть, спрятаться в Нью-Йорке и искать Мартина. В городе с населением в одиннадцать миллионов легче спрятаться, чем в Покипси. Так или иначе – выбора не было. Да и не в его натуре было поддаваться. Он взял чемодан, который так и не успел открыть. К счастью, оставалось еще много наличных денег. Он закрыл дверь, бросив последний взгляд на фотографию своего замка. Когда он сможет туда вернуться? У Билла Лейдена будет первое разочарование в его профессиональной жизни. Позднее Малко объяснит ему, что не надо никому доверять. Если только будет это «позднее».

Проехав две мили по автостраде, он резко свернул на небольшую дорогу, ведущую на кладбище. Затем потушил фары. За ним никто не следил. Тогда он вновь выехал на автостраду.

* * *

Бауэри является как бы продолжением Второй-авеню к югу от Хаустон-стрит, пересекающей Манхэттен с запада на восток. Бауэри расположена в нижней части Манхэттена и представляет собой нечто вроде карикатуры на Америку. Это отвратительный район, в котором крутятся проститутки, наркоманы, воры, попрошайки и бродяги всех цветов и оттенков. Расизма тут не существует. Всех уравнивают грязь и нищета. И все отбросы большого города приходят сюда издыхать, порой убивая друг друга, чтобы прожить еще несколько дней. Малко вышел из сабвея у Купер-сквера и пешком направился к Бауэри. Он ставил машину в паркинге на 42-ой улице и взял лишь небольшой чемодан. Никто не догадается искать его в этой дыре. Тут он был в такой же безопасности, как на Луне. Мимо проплывали тени, старавшиеся догадаться, стоит ли содержимое его карманов удара бутылкой или ножом. Он остановился перед «Бауэри-Фоли», обычным мюзик-холлом, с той лишь разницей, что «девочкам» здесь было по пятьдесят-шестьдесят лет. Фотографии вызывали тошноту. Какой-то тип приблизился и тихим голосом предложил «путешествие». Малко сделал вид, что не расслышал. Тут все было опасно. На углу 4-ой улицы он увидел отель, чуть менее грязный, чем остальные. Малко поднял воротник пальто, чтобы не видно было белой рубашки, снял галстук и вошел. Холл освещался одной еле светившейся лампочкой. Стоявший за стойкой тип с татуированными руками слащаво улыбнулся:

– Комнату?

– Да.

– Десять долларов.

Малко вытащил несколько банкнот, но даже это было большой неосторожностью. Глаза мужчины загорелись. Наклонившись к Малко и дыша на него винным перегаром, он спросил:

– Не хотите ли позабавиться?

– Нет, – сухо ответил тот. – Я устал.

Татуированный нехотя протянул бумаги для заполнения. Малко написал: Джим Джонс из Буффало и взял ключ.

– Второй этаж, пятая комната, – сказал тип. – Если передумаете, я здесь до шести утра.

Три четверти комнат в отеле были заняты игроками в покер или «путешествующими» наркоманами, которые употребляли героин и марихуану.

Комната выглядела отвратительно. Обои на стенах оставались, наверно, со времен сухого закона, простыни менялись только по случаю президентских выборов, а занавески, видимо, были унесены предыдущим клиентом. Выглянул в окно, Малко увидел бродягу, который кидался мыть ветровые стекла машин, останавливающихся у светофора, в надежде заработать двадцать пять центов. В самом ужасном настроении он вытянулся на кровати, не забыв предварительно пододвинуть шкаф к двери.

* * *

Номер 136 на 67-ой улице висел на небольшом пятиэтажном здании. Над ним не развевался флаг и не было даже таблички. Но именно здесь жили советские, работающие в постоянной делегации при ООН. На этом участке 67-ой улицы почти нет магазинов и высоких домов из стекла и бетона, только старые кирпичные смотрят на улицу просторными окнами. Малко сидел в машине недалеко от угла Парк-авеню и, глядя в зеркальце, следил за входной дверью номера 136. Он запасся бутербродами и пивом на случай, если придется здесь долго торчать, 67-ая улица – с односторонним движением, так что если Мартин выедет на машине, за ним всегда можно последовать. По спине Малко струился пот. Время тянулось мучительно. Малко дал себе последний срок – сорок восемь часов. Если ничего не изменится, он пойдет и все расскажет в ЦРУ. За два прошедших часа из дома вышло человек пятнадцать. Все они пешком направлялись к Лексингтон-авеню, где находилась станция сабвея. В одиннадцать Малко решил переместиться, иначе его могли заметить. Он оставил машину на Парк-авеню и занял столик в кафе на углу. Из дома больше никто не выходил. Советские, вероятно, утром уходили и вечером возвращались. Здание наверняка под контролем ФБР, так что следует быть очень осторожным. В обеденный перерыв он сделал передышку: спустился пешком до 50-й улицы и через Централ-парк поднялся почти до Гарлема. На свой наблюдательный пост он вернулся усталый, но в более приподнятом настроении. К шести часам советские служащие начали возвращаться. Подождав еще немного, Малко потерял терпение и ушел.