Черная кровь справедливости - [5]

– Корон… – повторил он, словно пробуя слово на вкус. – Подходящее имя… для магиера. Что ж, ты бываешь в Срединных Землях, там приличное имя не последнее дело. У меня тоже было такое, пока не ушел в пустыню. Теперь мне достаточно прозвища. Зови меня Одиночкой.

– Ты охотник за артефактами Ушедших, – полуутвердительно произнес магиер. Воин нехотя кивнул. Не было большой чести в таком признании. Только последние изгои и сумасшедшие, те, кому не нашлось места в нормальном мире, уходили в пустыню. Охотники, как шакалы, рыскали среди древних руин в поисках чудесных предметов, брошенных ушедшими богами. В Мертвых Землях каждый очень скоро понимал, что мечты о богатстве – мираж, но пути назад уже не было. Жалкие отщепенцы, озлобленные на весь мир, охотники скитались по пустыне, пока не находили жестокую смерть в лапах хищных мутантов.

– Вообще-то я не преступник, – Одиночке почему-то не хотелось, чтобы магиер думал о нем плохо. – Могу вернуться обратно, когда захочу. Просто… так уж получилось. В конце концов, иногда мне удается найти что-нибудь стоящее и неплохо заработать.

– И у тебя еще осталось настоящее имя?

– Осталось… наверное. Денитор Феррокк. Конечно, никаких знатных «ре» и прочего. Но сейчас, если в форт какой идти или на пограничье, просто Одиночкой кличут.

Магиер кивнул, думая о своем. Похлебка пахла все сильнее, Одиночка шумно потянул воздух.

– Может, того… полопаем малость?

Обжигаясь и ругаясь сквозь зубы, Корон снял котелок и потянулся к походному мешку. Скоро на тряпице, аккуратно постеленной поверх плит, уже красовались вялая зелень, сушеный хлеб и мясо. Магиер протянул Одиночке кинжал.

– Наваливайся! Поди, с голоду слюной истек!

Уплетая за обе щеки, Одиночка с завистью осмотрел кинжал. Оружие было богатое, узорная сталь, по рукояти драгоценные камни.

– Знатный клинок! Видал я клинки у лордов и воевод, но этот достоин королей! Полсотни небось серебром выложил?

Магиер усмехнулся.

– Мне говорили: на рынке в Карноре такое оружие стоит сто золотых. Я получил его бесплатно… если не считать сломанных ребер и десятка синяков. Зато из рук самого лорда-хранителя Зайна.

Вот теперь Одиночка действительно удивился.

– Так это ты в Зайне с двенадцатью ведьмами сражался?

– С тринадцатью. Тринадцать – число тьмы. – Корон наклонился и подцепил изрядный кусок мяса. – Да и не такие они и страшные были. При дневном свете так и вовсе красотки. Ночью, правда, того… кровь посасывали. Чуть самого герцога не угробили.

– Слыхал я эту историю. – Одиночка кивнул и сморщился от боли: забыл про рану. – Хотя никогда не верил. С чего бы герцогу с ведьмами спать?

– Так говорю же: смазливые были, заразы. Охмурили. В Зайне раньше меня еще один магиер оказался, тоже проездом. Ну, понятное дело, заметил, что в герцогстве неладно. Руны странные на домах, люди шальные… Поехал к герцогу, предупредить хотел, а девки, ведьмы то бишь, как раз там. Уж не знаю, что там вышло, но через неделю я случайно на его труп наткнулся, в одной из спален замка. Так высосали, что и гнить нечему было.

Одиночка вздохнул, покосился на свои вещи в углу. Взгляд споткнулся. Одиночка похолодел. Рядом с панцирем, кожаной курткой и сапогами валялись ножны. Пустые.

– Мой меч… где? – выдавил он, сам боясь ответа. Магиер молча прошел в темный угол, выудил что-то из груды мусора, вынес на свет, к костру.

– Этот клинок свое отмахал. Аккурат, как ты упал, и меч сломался. Неужто не помнишь?

Одиночка, как во сне, смотрел на вполовину укоротившийся клинок. Изящное, отливающее голубым лезвие, плавно сужающееся к вершине, обрывалось внезапно и уродливо.

– Проклятье… что же теперь? Я ж с ним столько лет… привык уже. Сдохну теперь без него. – Голос воина дрогнул.

– Ты и с ним чуть не отправился к праотцам. Прости, но это правда. – Магиер почувствовал, что его слова утешают слабо. – Да не расстраивайся ты так. Сейчас тебе, приятель, вообще меч не поднять. Окрепни, а там посмотрим. Глядишь, что и придумается.

– Придумается, – глухо отозвался воин. – Чего тут думать, колдовать разве. Был меч – и нет меча.

– Не скажи. Да ладно, дело не быстрое. Пока допей отвар и приляг, я постерегу.

Одиночка печально принял котелок и проглотил мерзкую жижу, даже не замечая гадкого запаха. Спросил с надеждой:

– Слышь, Корон… ты вроде знаешь, где раздобыть клинок?

– Знаю, знаю. – Магиер потянулся, аж кости хрустнули. – Да не к спеху, после поговорим. Спи пока.

Одиночка и в самом деле чувствовал, как веки с каждой минутой наливаются тяжестью. Боль из тела ушла, сменилась сытым спокойствием и усталостью, будто горы довелось двигать.

Сонно рассудив, что магиеру виднее, Одиночка опустился на плащ и закрыл глаза. От грубой ткани пахло потом и пылью, меховая подбивка воняла еще хуже. Хотел отвернуться… но уснул. Снов не было, только смутно-расплывчатое закружилось, меняясь и исчезая.

Магиер пристально посмотрел на спящего, достал из-за пояса жезл, забормотал негромко. Сомнений в том, что перед ним человек, почти не было, но стоило перестраховаться. Корон опробовал Слово Откровения, затем Светлые Мантры Иберейцев, но вершина жезла оставалась холодной и безжизненной. Опасаться чужака не стоило. Перед магиером лежал человек, из настоящей плоти и крови. Корон с облегчением достал спрятанный под грудой тряпья серебряный меч и сунул его в ножны, затем подошел к пролому в стене, выглянул.