Чёрная кошка - [15]
Но зато — Франция, Париж!
Парижем я бредил с детства (Гюго, Дюма). В общежитии института кинематографии, где я учился, над моей койкой висела карта Парижа. Я его изучил досконально, каждый аррондисман (район), каждую улочку. Как шпион, которого собираются забросить в тыл врага, в чужой незнакомый город. Выучил французский. Еще и сегодня из всех городов мира, включая Москву, я могу свободно ориентироваться только в одном — в Париже.
Ну вот и он, Париж. Прилетели вечером, разместили нас в дешевом отельчике на rue Grenelle. Денег французских выдали — ну разве на две кружки пива. Выйти в город побродить, хотя бы в районе отеля, нельзя — имеется строгое указание руководителя группы.
Мне сорок лет, я известный кинорежиссер, я уже снял любимую картину советского народа «Место встречи изменить нельзя». И такое унижение!
Ночью ко мне приехал Петька, Пьер Оссейн, сын Марины Влади от второго ее брака с французским актером Робером Оссейном. По случаю моего приезда мать дала ему свою машину, подкинула деньжат. Петька, шестнадцатилетний оболтус, приехал счастливый, важный — сам за рулем. Я тихонько выбрался из отеля, сел в автомобиль.
С Пьером я знаком давно. Несколько летних месяцев он провел у нас на даче под Одессой, на Каролине-бугаз. Это такая узкая песчаная коса между соленым морем и пресным лиманом. Солнце, вода, раскаленный песок.
Помню, как первый раз он пошел в наш деревенский туалет. Выскочил оттуда с квадратными глазами.
— Галя! — кричит моей жене. — Как там сидеть?
Я прибил ему дверную ручку, чтобы он мог держаться за нее. Потом он стал жаловаться на газету «Правда». Туалетной бумаги тогда не было, когда ее выбрасывали, в магазинах стояли длинные очереди. По улицам шли люди с обмотанными вокруг шеи гирляндами из рулонов туалетной бумаги.
Мне приходилось ездить в Одессу и привозить ему «Юманите». Газета французской компартии печаталась на тончайшей дорогой бумаге…
И вот мы с Петькой в Париже. — Куда поедем? — спрашивает Пьер.
— Давай попробуем, что такое кальвадос.
Мы в молодости зачитывались Ремарком. А там все время пьют кальвадос. Что это такое, никто толком не знал.
— Тогда поехали на Пигаль. Там сейчас все открыто.
Свернули с rue Grenelle, выехали к Сене. На светофоре Петька высунул голову из окна и закричал:
— Месье, ou se trouve place de la Concorde? (Где тут площадь Согласия?)
— Петя, — говорю я ему, — ты что, с ума сошел? Вот она, площадь Согласия, мост только переехать…
Пьер — парень из предместья. Они с Мариной живут в Maison-Laffitte. Париж он знает плохо. Получилось, что это я довез его до Больших бульваров. Ни разу, кстати, не ошибся. Вот показалась и красная мельница с широкими крыльями — «Moulin Rouge» («Мулен Руж»).
Вернулись в отель под утро, накальвадосившись как следует. Весь день я зевал на экскурсии по Парижу. А экскурсия та еще: музей-квартира Ленина, кладбище Пер Лашез — «Стена коммунаров»…
В субботу позвонила Марина и пригласила в гости. Я подошел к нашему мудаковатому руководителю группы, он замахал руками. Потом согласился, но с условием, что поедет кто-нибудь из группы — сопровождающим. На эту роль был назначен довольно милый человек, в возрасте, секретарь парткома какого-то одесского предприятия. Вместо левой руки у него был протез.
Марина заехала за нами, отвезла к себе домой, в предместье, в Maison-Laffitte. Уютный, ухоженный, просторный дом. Это по тогдашним моим меркам — просторный. Сегодня, если сравнивать с домами на Рублевке, — просто избушка.
Марина приготовила вкусный обед, мы пили прекрасное французское вино. Мой сопровождающий расслабился, отстегнул свой протез, положил его на комод.
Стояла прекрасная прохладная парижская осень. А в жарком июле этого тяжелого года умер Высоцкий! Рана, нанесенная его смертью, еще кровоточила. Хотелось поговорить с Мариной по душам — конечно же, о Володе. Но мешало присутствие другого человека. Но вот он ушел побродить по саду. Мы разговорились, всплакнули оба. И все равно что-то мешало. Как будто чужой человек не уходил.
Да он и не ушел — на комоде, перед нашими глазами, лежала его кожаная рука.
На Памире
64 год, лето, каникулы, безденежье. Встречаю Сему Шульмана, начинающего режиссера-документалиста.
— Еду на Памир — снимать сюжет для «Альманаха кинопутешествий». Поехали со мной, будешь директором группы. Ты на Памире был?
Я бывал и на Памире, и на Тянь-Шане. В альпинистской своей юности покорил несколько вершин, проходил геологическую практику на Памиро-Алае, совершил пару трудных горных походов в горах Памира (прошли однажды весь ледник Федченко; 72 км через трещины и ледопады). Предложению Шульмана обрадовался. Во-первых, деньги, а во-вторых — мой любимый Памир.
Оформили меня старшим администратором, выдали деньги на картину — десять тысяч рублей, велели истратить все, ни в коем случае не сэкономить. Об этом особенно строго предупредили: если, мол, уложитесь в меньшую сумму, скажем, в шесть тысяч, следующей группе урежут смету.
Прилетели мы в Душанбе, столицу Таджикистана, бывший город Сталинабад. Арендовали машину вместе с водителем Сережей, страстным охотником и рыболовом. И выехали на Памирский тракт.
В сборник вошли воспоминания кинорежиссера Станислава Сергеевича Говорухина о дорогих ему людях: Владимире Высоцком, Борисе Андрееве, Николае Крючкове, Сергее Бондарчуке.В книгу также включены киноповести С. С. Говорухина, по которым поставлены такие фильмы, как «Пираты XX века», «Вторжение», «Белый взрыв»… Отмеченные ярким талантом, киноповести имеют самостоятельную литературную ценность. Некоторые из них публикуются впервые.
Матрос теплохода "Иван Бунин" и предположить не мог, какие его ожидают приключения...
Режиссер, писатель, публицист, автор многих известных фильмов, в том числе «Место встречи изменить нельзя», «Россия, которую мы потеряли», «Так жить нельзя». Последний фильм «Великая криминальная революция», из которого по ТВ «Останкино» были показаны только лишь фрагменты с необъективными, предвзятыми комментариями. В предлагаемой читателю книге им затронуты многие мучительные для каждого россиянина вопросы.«Восемь лет с начала перестройки я потратил на то, чтобы показать обществу, предупредить его о самой главной опасности, надвигающейся на него — уголовном терроре».Новый сборник С. Говорухина объединяет ряд публикаций, сценариев, написанных за последнее время, по которым сняты фильмы.
Более полувека в искусстве, четверть века — в политике. Режиссер, сценарист, актер, депутат, доверенное лицо Владимира Путина и глава его предвыборного штаба в 2012 году. А еще Станислав Говорухин — художник (самая знаменитая его картина — та самая черная кошка из фильма «Место встречи изменить нельзя») и философ.В этой книге воспоминания Станислава Говорухина о себе и дорогих ему людях соседствуют с его размышлениями о жизни и кино, жанровыми сценками, даже притчами и частушками. Портреты Владимира Высоцкого и Николая Крючкова, Сергея Бондарчука, Вишневской и Ростроповича — рядом с зарисовками малоизвестных и вовсе безымянных героев.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.