Чёрная кошка - [14]
Ну, сел я за руль и поехал. А куда ехать, понятия не имею. Где он, мой полк? На западе, это понятно. А сколько они за неделю протопали?
Ладно, поеду за солнцем.
Навстречу пленные немцы бредут. Не совсем еще пленные — многие без охраны, с оружием, но — идут сдаваться. К вечеру все-таки разыскал свою часть. А там… дым коромыслом! Только что объявили по радио о капитуляции.
Сразу попал за праздничный стол. Стали мы пить шнапс, пили-пили и допились вот до чего. Под утро Ленька Елисеев — был у нас один майор шебутной из Одессы — говорит:
— Во какая мысль, пацаны! Машина у нас есть, классная машина… Возьмем на продскладе спирту, колбасы… Сегодня как раз наши дежурят… И махнем в Париж!
Мысль всем понравилась. Хоть бы кто возразил, хоть бы кто затылок поскреб, подумал о последствиях.
— А че, поехали!
— Чего тут ехать-то? За сутки обернемся…
— Да кто нас хватится? Кому мы на х… нужны сейчас?..
И что ты думаешь? Загрузились, сели, поехали. Молодые, пьяные — о последствиях не думали.
Подъехали к американской зоне. Американцы нам откозыряли.
— Куда?
— В Париж.
— О, Париж! Карашо!..
Мы еще с ними по стаканчику виски распили, обнялись на прощанье и поехали.
Ну и, значит, пили весь день. Никакой Франции не видели ни хрена. Я лично проспал всю дорогу.
На закате въехали в Париж.
На первой же улице остановили французского гражданина. По-немецки, с русским матерком, помогая жестами, объяснили ему: давай, мол, папаша, показывай, где тут у вас публичный дом?
Встал он на подножку, проехали мы с ним еще один квартал, остановились у какого-то дома. Дверь закрыта, окна погашены. Стали звонить, вышла хозяйка. Французик объяснил ей чего жаждут русские офицеры… Спрашивает: «Чем господа будут расплачиваться? Доллары? Фунты? Дойчемарки не принимаем…»
Открыли мы багажник, показали: две канистры спирта, мешок колбасы и ящик тушенки…
Что тут началось! Рокфеллеры приехали! Дом осветился, музыка заиграла, вышли мадемуазели… Надушенные, в прозрачных одеждах… А под ними ничего, кроме ажурных чулок…
На рассвете меня будят. Открываю глаза: советский офицер, тоже капитан. Судя по погонам, из контрразведки… (В Париже была советская комендатура.)
Хватаюсь за одежду — не моя. Оказывается, ночью мы бабами менялись. Ну кое-как оделись, вышли на улицу, погрузились в свою машину, смершевцы впереди на своей — тронулись в обратный путь.
Едем молча. «Да, — думаю, — хорошо погуляли… Лувр, Шанз-Элизе, Эйфелева башня… Ни хрена не видели. И чего-то теперь будет?..»
Подъехали к американской зоне. Передняя машина остановилась.
Вышел капитан, подошел к нашей машине, протянул в открытое окно документы.
— Так, ребята… Я вас не видел, и вы меня не видели… Понятно выразился?..
Сел в машину, развернулся и уехал.
Приехали мы в часть. Никто, конечно, нас не хватился, никто и не заметил нашего отсутствия. Третий день весь полк пьет да спит, спит да пьет.
Два дня, значит, живем тише воды, ниже травы. Что же будет? Неужто пронесло?
И вдруг, как обухом по голове:
— Милюков, к генералу!
Вхожу на ватных ногах. Комдив хитро улыбается:
— Милюков! Правду говорят, что у тебя «хорьх» новый?
— Так точно, товарищ генерал.
— А хорошо это, как думаешь?.. Чтобы генерал на «опеле» ездил, а его подчиненный — на генеральском «хорьхе»?
— Очень нехорошо, товарищ генерал!
— Может, махнемся?
— С радостью, товарищ генерал.
— Ну уж с радостью, но зато я в придачу хорошую тебе новость сообщу…
Комдив подошел ко мне, обнял за плечи и произнес:
— Утвердили мое представление. Поздравляю! Ты — Герой Советского Союза!»
Кожаная рука
Многие наши знаменитые деятели культуры на чем свет стоит костерят советскую власть, рассказывают направо и налево, как их «зажимали», мешали «творить».
Неловко это слушать. Все-таки лучшее, что они создали в искусстве, они сделали Тогда, схватили сполна и премий, и наград, объездили со своими творениями весь белый свет. А меня вот даже в Болгарию не пускали. А уж как хотелось поездить по заграницам.
В юности, студентами еще, мы обошли пешком, а зимой на лыжах, весь Советский Союз, облазили все горы — и Кавказ, и Памир, и Тянь-Шань, и Алтай, и Хибины, страсть к путешествиям жила во мне с детства, и ужасно хотелось посмотреть, как оно там — за бугром, как он загнивает, этот проклятый капитализм. Но — нет!
В чем моя вина перед государством и советским народом — я не понимал, а никто объяснять не собирался. Уже позже, после прихода Горбачева, знакомые ребята из Конторы заглянули в мое досье и объяснили причину. «Отказ от правительственной награды». Вона как!
Году в 70-м наградили меня медалькой «За трудовое отличие». Получать я ее не пошел. Не по каким-то там политическим мотивам, а сначала — от занятости, потом — от лени. Это теперь я осознанно пресекаю всякие поползновения повесить мне на грудь медальку или орденок, а тогда — просто от политической недоразвитости. Власти расценили мои действия, как серьезный проступок, имеющий к тому же политический душок.
Но вот наконец в 80-м году ворота на Запад распахнулись и передо мной. Не ворота, впрочем, а так, маленькая дверца — включили меня в состав туристической группы из Одессы. По профсоюзной путевке. Кто бывал — тот знает. Ужас! Ходить только «пятерками», шаг влево, шаг вправо — расстрел.
В сборник вошли воспоминания кинорежиссера Станислава Сергеевича Говорухина о дорогих ему людях: Владимире Высоцком, Борисе Андрееве, Николае Крючкове, Сергее Бондарчуке.В книгу также включены киноповести С. С. Говорухина, по которым поставлены такие фильмы, как «Пираты XX века», «Вторжение», «Белый взрыв»… Отмеченные ярким талантом, киноповести имеют самостоятельную литературную ценность. Некоторые из них публикуются впервые.
Матрос теплохода "Иван Бунин" и предположить не мог, какие его ожидают приключения...
Режиссер, писатель, публицист, автор многих известных фильмов, в том числе «Место встречи изменить нельзя», «Россия, которую мы потеряли», «Так жить нельзя». Последний фильм «Великая криминальная революция», из которого по ТВ «Останкино» были показаны только лишь фрагменты с необъективными, предвзятыми комментариями. В предлагаемой читателю книге им затронуты многие мучительные для каждого россиянина вопросы.«Восемь лет с начала перестройки я потратил на то, чтобы показать обществу, предупредить его о самой главной опасности, надвигающейся на него — уголовном терроре».Новый сборник С. Говорухина объединяет ряд публикаций, сценариев, написанных за последнее время, по которым сняты фильмы.
Более полувека в искусстве, четверть века — в политике. Режиссер, сценарист, актер, депутат, доверенное лицо Владимира Путина и глава его предвыборного штаба в 2012 году. А еще Станислав Говорухин — художник (самая знаменитая его картина — та самая черная кошка из фильма «Место встречи изменить нельзя») и философ.В этой книге воспоминания Станислава Говорухина о себе и дорогих ему людях соседствуют с его размышлениями о жизни и кино, жанровыми сценками, даже притчами и частушками. Портреты Владимира Высоцкого и Николая Крючкова, Сергея Бондарчука, Вишневской и Ростроповича — рядом с зарисовками малоизвестных и вовсе безымянных героев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».