Черная книга: Таинственные люди и необыкновенные приключения - [2]

С наступлением осени 1784 года, Иван Иваныч не боялся зимы севера; его не пугало приближение оной: он знал, что хотя и некрасивая, но по крайней мере теплая шуба могла защитить его грешное тело от действия холода, и потому осень 1784 года, более нежели холодная, страшила Профилина гораздо менее нежели других. Да и причина этому была самая естественная: он на рамена свои воздел свою потертую крытую толстым черным сукном лисью шубу, а свою велемудрую голову покрыл ватным картузом. В этом наряде расчетливый Иван Иваныч считал себя довольнее каждаго провинциальнаго секретаря, каждаго премиер-маиора, не имеющих у себя теплой шубы…. Он не был честолюбив. Дослужась до коллежскаго регистратора и, нажив небольшое состояньице, он оставался доволен малым. А это малое его, состояло в простом, но впрочем довольно сытном, ежедневном обеде и почти в ежедневном получении маленьких доходцов с приобретеннаго им капитальца. Иван Иваныч часто говаривал: «Мне не надобно многаго, я буду доволен малым, но только, чтоб это малое было ежедневно.» — Расчетливый Иван Иваныч!

И так имея деньги и умеренно тратя их, Профилин жил, как говорится, припеваючи. Он имел даже завистников. Да и кто не имеет их? Впрочем Иван Иваныч не обращал на них внимания своего и жил тихо, спокойно, при ограниченном состоянии своем безбедно, и оставался доволен ежедневным малым.

Жизнь Ивана Иваныча Профилина, как жизнь каждаго коллежскаго регистратора прошедшаго и нынешняго столетия, кажется, по видимому не замечательна, но в последствии, напротив она интересна, по следующему случаю.

Покойный мой дедушка дай ему Бог царство небесное, случай этот знал очень хорошо и разсказал его мне и раз-сказал с тем, чтоб я непременно его описал и издал. Исполнял желание моего дедушки, а вместе и свое, я сообщаю моим читателям довольно замечательный эпизод из жизни коллежскаго регистратора Ивана Иваныча Профилина.

Может быть еще многие из старожилов нашей белокаменной Москвы, хорошо помнют, что, подъезжая с Ильинки к Флоровским, нынешним Спаским воротам, по правую сторону вокруг Лобнаго места, под горой, которая ныне уже не существует, были лавки с разными съестными припасами и, даже между их красовалось кружало, носившее тогда название: кабак под пушкою. По левую сторону, вниз от Покровскаго Собора, или церкви Василия Блаженнаго, к Москворецкому мосту было построенно несколько бедных лачуг, принадлежавших, частию Покровскому Собору, частию обывателям. Наружный вид лачуг этих согласовался с внутренним расположением оных. Видимая бедность, неопрятность, сырость воздуха и холод, ясно говорили, что одна только бедность могла иметь прибежище в них.

В одной из таковых лачуг, построенной на земле, принадлежавшей к Покровскому Собору, жил какой-то таинственный слепец, которой в простонародии слыл, то за ни-щаго, то за юродиваго.

Первое было справедливее: ибо он, ежедневно выходя, рано по утру из своей лачуги, садился у моста Спасских ворот, где, не сходя почти с места, просиживал до поздняго вечера и просил у каждаго проходящаго милостыни.

Редкой не подавал ему и мало было в Москве из коренных жителей ея, кто бы не знал этаго нищаго слепца. Некоторые считали его за святошу, другие за какаго-то таинственнаго старца, одним словом, мало было таких людей, которые бы этого нищаго слепца не принимали за что-то свыше и не приписывали бы ему дара сверхъестсвенности.

Поздно вечером, когда перемежался народ, нищий слепец уходил в свою лачугу, где жил, совершенно один и только, с появлением новаго утра показывался опять на Спаском мосту, для собирания, подаваемой ему милостыни.

Надобно заметить, что он не ходил по улицам и в дома, подобно другим собратам своим, а довольствовался подаянием на избранном им месте. Это место для него было, как бы заповедным. Большая часть людей проходивших мимо слепца нищаго и знавшие его, считали для себя, как бы за грех не подать милостыни ему.

Наш знакомец Иван Иваныч Профилин также знал этого слепца и, подобно другим, также, проходя мимо, подавал ему.

Однажды, это было, близ вечера, в исходе осени 1784 года, Иван Иваныч шедши домой с получением давно пропадавшаго долга, решился также подать слепцу — нищему.

«Прими, старинушка, сказал Иван Иваныч, вынимая какую-то мелкую монету из кармана и подавая нищему; да благодари Господа Бога, продолжал Профилин, что он сегоднишний день, мне бедняку, послал неожиданное счастие.

— А что такое, смею спросить, батюшка, он послал тебе? Сказал старик нищий, принимая от Профилина, подаваемую им мелкую монету.

«А вот что, старинушка» отвечал словоохотливый Иван Иваныч, остановившись. «Я сего дня получил с одного, совершенно неожиданно, старый долг, да еще и с процентами. Слишком три года мне один должен был и во все это время не платил ни копейки. Наконец Бог послал мне сего дня встретиться с ним и он со мною расплатился.!

— Экая до тебя милость Божия, экая до тебя милость Божия!» сказал нищий — слепец, крестясь. «Ну, а что, батюшко, продолжал он, смею спросить милость твою, много ли было должку-то твоего?

«Да рубликов с пятьдесят, старинушка, отвечал Профилин.