Черная дыра. Как Европа сделала Африку нищей - [65]

Ни один правящий класс не может решить проблему захвата государственной власти раз и навсегда. Государство нельзя объяснить абстрактными дефинициями. Определения следует конкретизировать приложением к реальным социально-экономическим формациям. Поскольку мы ведем речь об Африке, где доминирует капиталистический способ производства, полезно привязать наше обсуждение к исследованию специфики капиталистического государства. Чем определяется «уникальность» капиталистического государства? Его черты определяются видимостью того, что капиталистическое государство будто бы объективно представляет интересы всех, действует на общее благо. Чтобы понять это, мы должны напомнить, что представляет собой капитализм – всеобщую товарность, систему, приспособленную для производства меновой, а не потребительной стоимости. С производством, приспособленным для обмена, капиталистическое общество является рыночным и как таковое управляется (по идее) силами спроса и предложения. Рынок характеризуется обезличенностью (в сознании часто представляющейся объективностью) и «свободой». Человеческие личности завуалированы, поскольку противостоят друг другу как товары, а отношения эксплуатации прячутся в механизме обмена. Отношения обмена сами выглядят как нечто, куда человек вступает свободно, и это часто создает иллюзию его собственной ответственности за успех или провал. Над хаосом столкновения частных интересов на капиталистическом рынке стоит государство, принуждая выполнять договорные обязательства «к всеобщей выгоде». Объективность государства подчеркивается свободой и «демократичностью» политики при капитализме. Правительство формируется путем соперничества (аналогичного экономической конкуренции), в котором формально каждый волен принять участие. Такова видимость. Кажущаяся объективность усиливает отделенность и независимость государства, поэтому оно может в известной степени подняться над классовой борьбой и держаться середины. Вернемся теперь к государству в странах, освободившихся от колониальной зависимости. Государство, которое получили африканские страны при освобождении, было государством специфического типа, погруженным в классовую борьбу вместо того, чтобы стоять над ней.

Развитие колониального государства определялось в значительной мере острой потребностью колонизаторов в репрессивной силе. Вовлеченность колониального государства в классовую борьбу была вызвана тем, что в ранний период колониализма большая часть стран Африки во всех практических отношениях управлялась конкретными компаниями, которые функционировали как государства, и на этой традиции колониальное государство развивалось как орудие капитала. Кроме того, в колониальных социально-экономических структурах Африки государственная власть постоянно требовалась для осуществления первоначального накопления капитала. В постколониальную эпоху эти две черты колониального государства усиливались отсутствием у национальной буржуазии, сформировавшей правительства после получения независимости, надежной материальной базы и использованием ею своей политической власти для обогащения. Отталкиваясь от сказанного, мы теперь можем последовательно характеризовать природу постколониального государства и его отношение к правительству, правящему классу и процессу накопления. Прежде всего, мы видим государство, осуществляющее вмешательство в экономику и вовлеченное в классовую борьбу, т. е. государство, уже втянутое в политику, политизированное. Отчасти вследствие этого (значение данного факта состоит в восприятии государства как органа весьма пристрастного), отчасти вследствие высокого развития государственной власти за контроль над ней идет жестокая борьба. Критическая точка этой борьбы – контроль над правительством, который дает доступ к государственной власти. Поэтому в Африке те, кто занял правительственные учреждения, делают все возможное, чтобы удержаться там навечно, а те, кто не попал в них, – все возможное, чтобы захватить их; ни одно средство в этой борьбе не считается недозволенным. Это одна сторона вопроса. Обратившись к правящему классу, мы рассмотрим его с другой стороны. Правящие классы Африки очень «дробны», обременены противоречиями, связанными с состоянием производительных сил, сосуществованием различных экономических укладов в социально-экономических структурах, раздробленностью экономики, зависимостью, ролью иностранного капитала. Как и всегда, противоречия усиливают политическое соперничество, поскольку, чем меньшую общность с другими фракциями правящего класса чувствует одна из них, тем менее склонна она допустить господство другой фракции. В результате происходит интенсивная политизация правящего класса. Поэтому перед нами ситуация, в которой правящему классу, охваченному острой фракционной борьбой за контроль над формальным доступом к государственной власти, т. е. за право войти в правительство, далеко не безразлично, кто правит. Борьба за правительственный контроль и гегемонию становится все острее, потому что, как мы выяснили, существует тенденция превращения правительственной и государственной власти для африканской буржуазии в средства производства. Какова же в результате общая картина? Границы между государством, правительством и правящим классом очень размыты, правительство все шире используется господствующей группой буржуазии для манипулирования государственной властью, возможности государства быть посредником в классовой борьбе ограниченны, и слишком высокая премия за достижение вершин политической власти рождает политическую нестабильность. Широкие последствия такого положения дел весьма интересны и заслуживают краткого упоминания. Во-первых, оно означает классовое правление с помощью грубой силы, так как государство и правительство слишком вовлечены в классовую борьбу, а, поскольку победителю достается дорогой приз, тон политики авторитарный, господствующая фракция усваивает манеры сеньора. Во-вторых, грубое насилие и вовлеченность государства и правительства в классовую борьбу все больше затрудняют маскировку классовых противоречий и стимулируют развитие классового самосознания. В-третьих, возможности государства сделать социально-экономический строй более однородным ограничены. В-четвертых, тенденция осуществлять накопление капитала с помощью государственной власти, а не посредством производительной деятельности, делает постколониальный капитализм менее перспективным для развития производительных сил и увеличения прибавочного продукта.