Черная дыра. Как Европа сделала Африку нищей - [45]

Закон о местном населении (принятый также в 1910 г.) устанавливал, при каких условиях африканцы могли оставлять резервации и селиться как сквоттеры на пустующих участках ферм европейцев. В 1912 г. был издан Закон о местных властях, который давал правительству право заставлять африканцев участвовать в общественных работах в течение шести дней ежеквартально. Затем вышел самый одиозный Закон о регистрации местных жителей 1915 г., который требовал от африканцев, покидающих резервации в поисках работы, обладания квитанцией с отпечатками пальцев, удостоверяющей проработанное время. Эти квитанции, получившие название «kipande», хранились в маленьких жестяных коробках, которые обычно подвешивали на шею. «Kipande» вызывали ожесточенное сопротивление у населения и служили символом колониального угнетения. В 1937 г. Закон о рабочих из числа коренных жителей был усовершенствован. Согласно усовершенствованию, предусматривалось (с 1940 г.), что сквоттеры, живущие на фермах европейцев, не являются более арендаторами и получают соответствующие права только в том случае, если работают на фермера-европейца. Это, конечно, неполный перечень мер, которые принимались в целях гарантированного обеспечения капитала рабочей силой. Трудно сказать, можно ли было обеспечить достаточное предложение рабочей силы без подобного принуждения и унижения африканцев.

Однако при всех насильственных мерах обеспечение предложения рабочей силы оставалось делом сложным. Принуждение независимых производителей в то же время породило у сельского населения сильную антипатию по отношению к колониальной системе и проложило тем самым дорогу к мобилизации крестьян на борьбу. Другим заметным фактором, способствующим возникновению противоречия между капиталом и крестьянством, послужило стремление капитала вовлечь крестьян в товарные отношения и изымать созданную ими прибавочную стоимость, манипулируя условиями производства и обмена. Некоторые примеры, свидетельствующие о подобном стремлении, мы уже рассмотрели. В сфере производства принимались программы, направленные на улучшение агрикультуры, и законодательные меры, с помощью которых стремились заставить крестьян производить определенные товары определенного качества, в определенном количестве и с применением определенных орудий труда. Это делалось отнюдь не в интересах крестьян, а в интересах тех людей, которые устанавливали правила и составляли программы сельскохозяйственного развития. Они-то и побуждали крестьян использовать новые методы, которые в большинстве случаев действительно шли последним на пользу. Однако в то же время усиливалась зависимость и эксплуатация крестьян. В сфере обмена крестьяне эксплуатировались посредством контроля над сбором и реализацией товаров, осуществлявшегося такими монополистическими учреждениями, как торговые комитеты, которые позволяли капиталу эксплуатировать крестьян, уплачивая им только часть стоимости товаров, продаваемых на мировом рынке. Однако множество мер, применявшихся для вовлечения крестьян в товарные отношения и установления контроля над условиями производства и обмена, были весьма непопулярны. Капиталисты получали прибыль, порождая одновременно враждебность по отношению к самой системе, позволявшей получать эту прибыль. Заслуживает упоминания еще один фактор, способствующий возникновению противоречий.

Это монополистическая мощь класса капиталистов, которая позволяла ему налагать на крестьян чрезмерное бремя: платить за процветание капиталистов создаваемой крестьянами прибавочной стоимостью, испытывать влияние экономических депрессий, «переходящих» в колонии из метрополий, платить за развитие инфраструктуры, способствующей капиталистическому накоплению, платить за поддержание административной системы, узаконивающей угнетение крестьян. Мы уже приводили пример такого непомерного бремени, говоря о положении дел в Нигерии. Рассматривая деятельность торговых комитетов в этой стране, мы видели, что львиная доля внутреннего дохода, идущего на финансирование бюджета развития, поступала из прибыли торговых комитетов. Однако для осуществления всех практических целей эта прибыль представляла собой прибавочную стоимость, изъятую у «независимых» производителей. В периоды финансовых кризисов колониальная администрация стремилась больше усилить тяготы африканцев, чем европейцев. Например, когда в 1900 г. Кения столкнулась с финансовыми проблемами, был введен налог на голосование, который помог администрации получить от африканцев значительные средства. Доля налога в государственных доходах подскочила с 4,5 % в 1901/02 финансовом году до 22 % в 1903/04 финансовом году. К 1920 г., когда экономика Кении переживала другой финансовый кризис, налог на право голосования и налог на жилище (оба выплачивали только африканцы) были немедленно удвоены. Эти меры вызвали у населения протест и сопротивление. Введенный в тот же период подоходный налог на землю, который затронул интересы европейцев, вызвал их неистовое сопротивление, и его быстро отменили в 1922 г. В 1928–1933 гг., когда экономика Кении переживала спад, вновь была предпринята попытка переложить большую часть тягот на плечи африканцев (например, путем снижения заработной платы). Чем сильнее становилось притеснение африканского населения, тем быстрее росло и его недовольство.