Черная башня - [31]

Шрифт
Интервал

— Против? — На его лице отражается непонимание. — Ах, вы хотите прямо сейчас? Что ж, пожалуй, можно и сейчас. Можно даже подняться наверх, в мою комнату, если вы не… Видите ли, я хотел бы вначале выпить какао. Под шоколад разговор льется легче, не правда ли?

— Месье, — я всплескиваю руками, — прежде чем мы продолжим, прошу вас, ответьте на один вопрос. У отца была возможность встретиться с принцем?

— Почему бы и нет, — отвечает он. — В те времена принцы были повсюду.

Глава 14

СОКРОВИЩА КОВЧЕГА


— Прошу меня извинить… нечасто приходится принимать гостей… так что стульев не очень много…

Мой новый друг, Папаша Время, бормоча бессвязные извинения, открывает тяжелую дверь.

Вот уж точно, когда человек перестает платить за квартиру, перестают и вытирать пыль. Пыль, обитающая на вещах Папаши, как на родине, за последние несколько месяцев превратилась в коричневатый маслянистый налет, от которого на половицах и кусках штукатурки, открывающихся в тех местах, где обои в цветочек отстали от стен, появились скользкие глянцевитые следы.

Занавески исчезли. Из мебели — старинный комод розового дерева с витыми медными ручками. Компанию ему составляет старый умывальник с деревянным верхом. Никаких следов дров в камине — как, должно быть, дрожит он по вечерам — и едва ощутимый аромат того, чем это помещение было раньше. А раньше, в моем детстве, здесь располагалась мастерская отца, столь же недоступная, как и он сам.

Сейчас, в этой пыльной комнате, меня пронзает воспоминание: сгорбившись над станком, отец шлифует линзы для очков, телескопов, микроскопов. В нос ударяет запах скипидара, расплавленной смолы и нитрата меди. Я вспоминаю, как наступал на использованные резцы для стекла — они валялись на полу, будто капканы.

Мать имела привычку ругать отца за беспорядок — за разбросанные по всей комнате штативы и держатели, медные трубки и шпиндели. За упреками отчетливо сквозила мысль, что бывший врач мог подыскать себе занятие и получше. Но он отвечал всегда одинаково: «Спинозу это вполне устраивало».

Все исчезло, даже запах. Остался лишь отцовский письменный стол, все так же зажатый в самом темном углу. Ножки недостает, и нынешний жилец решил проблему нетривиально, подставив вместо нее бочонок из-под патоки, снабженный искусно вырезанной вдоль волокон древесины дверцей, которая открывается одним нажатием.

— Вот мы и пришли, — бормочет Папаша Время.

Не останавливаясь даже, чтобы зажечь свечу, он погружает руки в темные недра бочонка. И извлекает…

Назовем это сухожилиями памяти.

Китайский веер — первый предмет в списке. Когда он раскрывается, обнаруживается нарумяненное лицо Свободы. Далее следует украшенная триколором табакерка. Чернильницы из осколков баррикадных кирпичей. Билеты (неиспользованные) на фарс Бомарше. Оловянная кружка с изображением Бастилии и гигантским петухом на самом верху.

Как выяснилось, закрома Папаши богаты именно такими артефактами, непопулярными в наши дни во Франции. Керамические изображения Клятвы теннисного корта. Блюдца с фигурами патриотически настроенных детей, провозглашающих свою верность Конвенту. Песенники с…

— «Caira!» — восклицает Папаша Время. — С такой песней в огонь и в воду! Всех аристократов мы повесим, ла-ла…

Даже оберточная бумага антикварная: старые выпуски «Патриотических анналов», «Сельской газеты», «Голоса народа»…

— «Всемирный курьер»! Знаете, я ведь для них писал! Очень, представьте себе, пылкие эссе под псевдонимом Юниус. А вот она, о боже, «Патриотическая молитва» Леквинио, была у всех на устах целых… целых… и вот еще что… — Он извлекает из бочонка продолговатый предмет из синей шерсти. — Рад сообщить: старая рукавица Руссо. Он ее потерял во время прогулки. Великие люди, они всегда гуляют и думают. К концу дня руки у него, должно быть, здорово потрескались.

— Месье, прошу вас. — Я заискивающе улыбаюсь. — Вы ведь собирались рассказать о моем отце.

— Ах да… — Он вглядывается в глубины бочонка, словно ожидая, что во мраке просияет лицо старого друга. — Верно, собирался…

— Может быть, вы расскажете, как встретились с ним?

— Ах! — Его лицо мгновенно озаряется. — В коллеже д'Аркур, вот где мы познакомились; я, разумеется, был профессором; он студентом. Нет, не одним из моих студентов. Я в те времена жил ради ботаники. С головой ушел в опровержение данных Ренье на тему… ампутации сексуальных органов у алтея розового. Не спорю, его работа получила весьма благоприятные отзывы в… в «Биологическом вестнике»…

— Каким он был? — спрашиваю я, стараясь говорить громче. — Мой отец?

— Ваш отец, он был… довольно молчаливым человеком, да. Не таким молчаливым, каким стал позже, но все же… в нем наблюдалась какая-то внутренняя серьезность. Своеобразная внушительность. Он отличался безупречной вежливостью и чрезвычайным усердием в занятиях — словно не отдавал себе отчета в собственной одаренности. Я, случалось, советовал ему — какой курс пройти, от каких профессоров держаться подальше, и прочее в том же духе. Если советы непрошеные, то им не следуют — так и он, редко им следовал, и все же я думаю, ему было приятно, что кто-то дает ему советы. Нечасто, должно быть, с ним это случалось. И так, слово за слово, мы стали встречаться за чашечкой кофе. По четвергам, утром, в «Афинском мудреце». Вначале, разумеется, платил я, он не располагал средствами. И знаете, что интересно? За много лет мы не пропустили ни одного четверга. Даже в самые напряженные периоды его учебы в Медицинской школе. Мы часто… часто шутили на эту тему. Что мы гораздо серьезнее относимся к этим четвергам, чем к посещению воскресной мессы.

Продолжить чтение
Еще от автора Луи Байяр
Всевидящее око

Эта книга, как только вышла, вызвала бурю читательских восторгов и была номинирована на высшие литературные премии в детективном жанре.Еще бы: расследование череды преступлений, одно за другим сотрясающих мирную жизнь Вест-Пойнтской военной академии, ведет не кто-нибудь, а сам великий поэт Америки Эдгар Аллан По. Преступления действительно из ряда вон выходящие – таинственный убийца оставляет после себя трупы людей с вырезанным из груди сердцем, а тонкая цепочка следов преступника теряется в средневековой Европе…

Рекомендуем почитать
Поцелуй ведьм

Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?

Чудес никто не отменял

В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.

Волк

Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.

Стёртые краски иллюзий

Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.

Разрушение

Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.

Итан слушает

Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.

Пещера

Глубоко под закованной в ледяной панцирь поверхностью Антарктиды обнаружен огромный подземный лабиринт. В одной из его пещер найдены остатки древнего поселения, возникшего около пяти миллионов лет назад, то есть еще до появления самых ранних предков человека. Кто же жил здесь в те давние времена? Команда ученых-антропологов должна спуститься к центру Земли, чтобы разгадать эту загадку и заодно выяснить происхождение найденной в подземном поселке статуэтки, вырезанной из цельного алмаза. Но темные туннели, пещеры и подземные реки скрывают не только эту тайну.

Кровавое Евангелие

Сильное землетрясение в районе древней израильской крепости Масада обнажило неизвестное захоронение, сокрытое в недрах горы. На осмотр находки прибыли трое специалистов – сержант спецназа США Джордан Стоун, священник из Ватикана Рун Корца и археолог Эрин Грейнджер. Захоронение оказалось частью подземного храма с таинственным саркофагом. Сохранившиеся знаки свидетельствовали о том, что некогда здесь была спрятана священная книга. По легенде, Иисус Христос начертал ее собственной кровью, заключив в ней тайну своей божественности…

Амазония

В джунглях Амазонии находят белого человека с отрезанным языком. Он умирает, успев передать миссионеру жетон с именем Джеральда Кларка, спецназовца армии США. Джеральд Кларк был агентом разведки и пропал в Бразилии четыре года назад вместе с экспедицией, организованной специалистом по тропическим растениям Карлом Рэндом. Какие тайны хранит в своих девственных лесах эта самая загадочная область земного шара? Где находился Кларк целых четыре года? И какая судьба постигла остальных членов экспедиции?

Террор

В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.