Черная барыня - [5]
Сигариха же, приметив, что подговорщик ее не больно-то рвет постромки услужить ее капризу, маленько подхлестнула нерадивого:
– Самолучшие наряды твоей Настене заведу. Столоваться со мною будет с одной скатерки…
– Да на кой лад собаке сват? Наря-ады чужие, скате-орки,– осмелился Красик передразнить Алефу.– Наша Фрося и ватому[3] снося, а наш Федот и каблук сжует…
Но красавица барыня уже закусила удила.
– Еще бы стала я да понедельно в твой карман, Гаврила Ипатыч, по червонцу класть.
Вот тут и подумалось Красику, что Демьяну Стеблову до исполнения уговора потребуется еще никак не менее полугода. А то и целый год. Чего тогда Настене зря время терять? Можно и послужить. И семье пойдет на пользу, и себе самой – на приданое.
Алевтина ж Захарьевна стоит-постегивает.
– С полмесячной,– сулится,– доплатою по четвертаку радужной[4].
Да за такую-то за деньгу любой на селе хозяин не одну дочь в услужение, а и семью всю и себя впридачу б отдал…
Но Сигарихе нужна была только Настена.
Вот и пустила красавица барыня Демьянову невесту безвыходно бродить по безлюдным, бесконечным закутам своего страшного дома.
Гаврила же Красик, при горячем с кузнецом разговоре, заявил так:
– Чо ты ерепенисся, чо? Будешь тут распоряжаться, вовсе Настену не увидишь. А то еще не поймал, а уже обдирает… Ишь! Ты ее, Настену-то, сумей сперва под венец поставить, потом выгинайся передо мною. А покуда я хозяин! Послушайся я тебя, забери ее от Алефы, разве ты мне убыток покроешь? А ить деньга, такая, сам понимаешь, на дороге не валяется. Давай-ка так договоримся: я тебя счас низко попрошу, а ты, сделай милость, потерпи. Не век Алевтине Захарьевне дурить. Придет срок – упадет листок; нечего его обрывать. И не вздумай мне вызволять Настену силою! Не дам тогда вам своего благословения. Так и знай! И хватит! И на этом точка.
Ну? А вы? Что бы вы стали делать на Демьяновом месте? То-то и оно! Выходит-получается: кого просить, от того и сносить.
Демьяну, однако же, от терпения такого жить стало невмоготу. Еще и злые которые смеются над ним:
– Увели невесту из-под носа? Гляди, кузнец, как бы Сигариха, на золотой-то лодочке, Настену твою совсем бы куда на сторону ни сплавила…
Сигариху и в самом деле с каждым новым Демьяновым отказом черти все больше распаляют. Да и понять ее можно: время идет, деньги плывут, а удовольствия ни на мизинчик.
Крепится Демьян, терпит; селяне ждут, что будет дальше; Настена надеется: опомнится красавица барыня. Только Сигариха вроде бы даже потешается: с каждым месяцем все набавляет плату. Красик богатеет и жаднеет; подумывает в недобрые минуты: как бы это случилось так, чтобы Демьян поставил хату, а она взяла бы да и сгорела…
Вот она – деньга! Самая страшная на земле колдунья. В кого только она не перекидывает человека! Ей только дозволь над собой командовать…
Понял такое дело кузнец и забоялся, что невесте его никогда не бывать его женою. Никакого другого выхода не получилось у Демьяна из предоставленного Алефою житья, как только взять грех на душу, дозволить своему топору выдать красавице барыне окончательное решение.
А потом?
Потом Демьян Стеблов уверен был, что Настена пойдет за ним не то что на каторгу – в пекло следом кинется.
Безвыходность эта накатила на парня бессонной ночью. И тут в его халупенку при кузнеце раздался стукаток.
«Вот оно,– подумалось Демьяну.– Прикатило воротило… всю Москву загородило…»
Подхватил кузнец топор, распахнул дверь, а никакой Алефы за порогом нету. Стоит перед ним тот самый дохленький мужичонка, который пособлял Сигарихе дом с подпольем ладить. Стоит и маячит Демьяну: Ты, дескать, хозяин, не бойся меня, впусти, жалеть тебе об этом не придется!
Впустил. И хорошо сделал…
Поутру Алевтина Захарьевна не замедлила опять верха припрыгать. Вся нетерпением так и горит. Видать, что дурь ее окончательно созрела. Даже в кузницу лезть не стала. А как Демьян вышел к ней навстречу, так прямо на улице и повалилась ему в ноги. Повалилась и завыла. Так завыла, хоть пристреливай. Воет, паразитка, а сама стращать кузнеца не забывает: все золото, дескать в жадный карман Красика перекладу, а не допущу тебя до Настены. Ни мне радости, ни тебе счастья…
– Ну, тогда ладно,– вдруг да отозвался на угрозу Демьян – Тогда Алевтина Захарьевна, считай, что ты меня шибко испугала. Уж коли ты да столь круто взялась месить, придется и мне подмогнуть тесто твое разделать как следует. Жди меня с подарком ко своим февральским именинам. Поглянется тебе мое подношение – твоя взяла. Не поглянется – моя беда…
Вот и считайте: сентябрь, октябрь, ноябрь, весь декабрь, январь и февраль прихватим порядком – без малого полгода Демьян Стеблов, можно сказать, не выходил из кузницы. Не столько сам от людей прятался, сколько того, синенького мужика охранял. Потому и в кузню никого не пускал; всякого человека торопился перевстретить еще на подходе. А работа, слышно было, вовсю шла.
Какую беду пособлял творить Демьяну дохлый мужичок, Бог его знает.
Настала пора – засуетилась Алевтина Захарьевна именины справлять. Редкие подарки принимать наладилась.
Накануне того дня Демьян Стеблов, один, без помощника, доставил на санях до Сигарихина дома что-то уж больно увесистое, упеленованное в рогожу.
Осень. 1941 год. Западная Сибирь. Перебираются за Урал не только старики, инвалиды и женщины с детьми… Стараются укрыться от войны дезертиры и уголовники… В эти тяжёлые времена проходит детство шестилетней сироты Нюшки. Далее судьба её ведёт по семи детдомам, по «ремеслухе», по заводским цехам, по заочным учёбам… Но ничто не способно отнять у неё стихов, сказок, фантазии. Она идёт к своей цели.
Уникальная книга, в которой собраны сказы, написанные Таисьей Пьянковой – настоящим мастером столь редкого в нашей литературе жанра. Вот как отозвался о них С.В. Михалков: «Ваша работа – подвиг писателя. Книги Ваши будут жить, и благодарный читатель их будет перечитывать. Так нужны нам сегодня народные сказы, сказки, былины, песни народные, притчи – всё то, что создавал наш русский народ».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга известной сибирской писательницы Таисьи Пьянковой «Берегиня» знакомит читателя с культурными традициями и бытом русского населения Сибири. В произведениях Т. Пьянковой присутствует то сказовое начало, которое определяется понятием «культура языка». Её сказы отличает сознательная ориентация на народно-поэтическое творчество со всеми определяющими произведения фольклора элементами: использование мотивов народных поверий, запевки, прибаутки, временно- географические зачины, использование этнографического материала. Иллюстрации: Лазарева Л.П.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ивар – смелый и удачливый воин, но в будничных хозяйственных делах нерасчетлив… Уютная семейная жизнь претит ему, и он вновь становится викингом. Впереди – опасный путь в неведомые страны, полный приключений, тяжких испытаний и невозвратимых потерь. Там, в далеких южных морях, в огромных городах, совсем другие законы и совсем другие люди…
Его рассказы о сверхъестественном отвергают как аллегорические толкования, так и научные объяснения. Их нельзя свести ни к Эзопу, ни к Г. Дж. Уэллсу. Еще меньше они нуждаются в многозначительных толкованиях болтунов-психоаналитиков. Они просто волшебны.
Его рассказы о сверхъестественном отвергают как аллегорические толкования, так и научные объяснения. Их нельзя свести ни к Эзопу, ни к Г. Дж. Уэллсу. Еще меньше они нуждаются в многозначительных толкованиях болтунов-психоаналитиков. Они просто волшебны.
Вы мечтаете оказаться в мире, где магия – реальность, а ваши самые смелые фантазии становятся явью? А в мире Средиземья, может быть, не совсем того, которое описывал Толкиен, но все равно удивительном и еще пропитанном духом Великой Войны за Кольцо? Вдвойне замечательно! Волшебство, приключения, дуэли и любовь… О большем и мечтать нельзя. Но все ли так просто?! Хотите быть Избранным? Что ж, прекрасно! Но будьте готовы и к обратной стороне геройства – боли и потерям, душе, разбитой на осколки, и гибели близких людей.
…Клубок дворцовых интриг, свист выхваченной шпаги, разрушительная мощь древней магии, отчаянный взгляд вчерашних всесильных владык… Для кого-то это - светопреставление, для кого-то - долгожданный результат тщательно подготовленного восстания, а для них - просто норма жизни. Они НЕ УМЕЮТ по-другому. Они привыкли оказываться в самой гуще событий, переворачивать с ног на голову безнадежные ситуации и смеяться над словом "невозможно". Они приходят тогда, когда смертельно необходимы, и уходят, лишь только перестают ощущать себя таковыми.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.