Через вселенную - [8]
Что-то в этом молчании подсказывает, что Старейшина позволил мне, и только мне одному, увидеть его истинное лицо. И из-за этого, несмотря ни на что, я готов простить ему пренебрежение.
— Так что? — вопрошаю я недовольно. — Теперь-то ты начнешь готовить меня по-настоящему?
Старейшина коротко кивает, а потом жестом приказывает идти следом за ним в учебный центр. Хромота усиливается, по тяжелой поступи видно: боль в ноге уже заставила его пожалеть о той вспышке гнева.
На уровне хранителей всего четыре помещения: наши со Старейшиной комнаты, учебный центр и Большой зал. Учебный центр — самое маленькое из них, там всего только и помещается, что стол да вход в гравитационную трубу. Большой зал — самое просторное. В нем хватило бы места для всех людей на корабле, если только они согласились бы встать плечом к плечу, но вход на этот уровень разрешен только нам со Старейшиной. Еще до Чумы, до того, как ввели систему Старейшин, и наши с ним комнаты, и учебный центр были кабинетами командования. И, судя по карте звездного неба на потолке, Большой зал, видимо, использовали при навигации.
После Чумы, которая случилась на корабле много десятилетий назад, все изменилось. Иначе было нельзя. Тогдашний Старейшина переименовал уровни, оставив верхний для себя и следующих Старейшин.
Для меня в том числе.
Оказавшись в учебном центре, Старейшина садится за стол. Я сажусь напротив. Стол этот, можно сказать, антиквариат — он помнит времена, когда корабль только отправился в путь, и сделан из настоящего дерева, из дерева с Сол-Земли. Меня завораживает жизнь, которой пронизано это дерево: оно дышало воздухом Сол-Земли, питалось из ее почвы, потом его срубили сделали из него стол и пустили путешествовать по Вселенной на борту «Годспида».
— Ты должен кое-что знать, — говорит Старейшина. Берет со стола пленку — цифровой мембранный экран, довольно неоригинально прозванный так за свою… эээ… толщину, — и проводит по ней пальцем, включая. Когда экран загорается, он прикладывает большой палец к панели идентификации личности.
— Доступ разрешен, степень — Старшая, — щебечет пленка. Старейшина печатает что-то на экране, а потом пододвигает пленку ко мне. Сквозь тоненькую мембрану почти видна текстура дерева, но тут мое внимание переключается на то, что хотел показать Старейшина.
Это план уровня корабельщиков — я узнаю главный коридор, от которого во все стороны отходят просторные помещения — лаборатории и цеха, мастерские и исследовательские центры. По карте рассыпаны яркие, суетливо движущиеся точки.
— Понимаешь, что это такое? — спрашивает Старейшина, забирая пленку обратно.
— Карта местоположения вай-комов.
Беспроводные коммуникаторы за левым ухом у каждого из нас не только позволяют связываться друг с другом, но и служат локаторами.
Я наклоняюсь над столом, чтобы лучше разглядеть схему. Прядь длинных седых волос Старейшины падает мне на лицо, и он заправляет ее за ухо, но я успеваю почувствовать запах мыла и какой-то другой, более резкий, от которого щиплет в носу.
— Видишь все эти точки? Каждая из них — это корабельщик. У каждого — персональное задание: каждый должен обеспечивать слаженную работу корабля. Главные члены команды — вот здесь, — он указывает на энергетический отсек, а потом проводит пальцем дальше, к машинному отделению, в котором я никогда не был, и еще дальше, в помещение за ним. — Центр управления находится здесь. Хотя корабль управляется автоматикой, если что-нибудь пойдет не так…
— Корабль поведешь ты? — восхищенно спрашиваю я. Воображение рисует мне Старейшину — бравого командира, почти такого же, как капитаны древних кораблей Сол-Земли, на которых путешествовали по океанам, а не по Вселенной. А потом мне представляется, как я сам берусь за штурвал.
Старейшина усмехается.
— Я? Нет, что ты. Старейшин не обучают вести корабль, его дело — им командовать. Командовать людьми. Все эти корабельщики, — он указал на мерцающие точки, — обучены выполнять свои функции в случае чрезвычайной ситуации на борту. — Он поднимает взгляд, уже немного затуманенный старостью, но по-прежнему пронизывающий меня насквозь. — Ты понимаешь, да? Управляют движением корабельщики, а не мы.
Картинка того, как я под крики «Ура!» сажаю корабль на поверхность Центавра-Земли, стремительно бледнеет и исчезает.
— О корабле позаботится команда, но корабль — это всего лишь кусок железа. Твоя же обязанность — заботиться о людях.
Он уменьшает масштаб, и секунду на экране загораются все три уровня — головокружительный лабиринт переплетающихся линий. Сам корабль практически круглый. Тонкая полоса на самом верху — уровень хранителей. Ниже — уровень корабельщиков, он чуть побольше размером и весь поделен на кабинеты и лаборатории. Под ним — основная часть корабля, в которой располагается уровень фермеров. На уровне хранителей мерцают лишь две точки — мы со Старейшиной, у корабельщиков точек примерно полсотни или чуть больше. Старейшина нажимает на схему уровня фермеров, самого огромного из трех. Справа — в Больнице — горят несколько десятков точек, а вот в Регистратеке пусто. По центральной части рассыпаны десятки огоньков, каждый из них — работник одной из ферм. Потом Старейшина нажимает на левую сторону схемы — там находится Город, и точек так много, что посчитать ни за что не получится. Не то чтобы была нужда. Я и так знаю каждого на борту корабля — две тысячи триста двенадцать человек.
Несколько столетий назад космический корабль «Годспид» покинул Землю, чтобы найти новую планету для жизни. На борту более двух тысяч человек, а также камеры с замороженными людьми, которые должны проснуться после прибытия. Три месяца назад кто-то отключил установку Эми, заставив ее проснуться раньше времени. А после смерти капитана открылась страшная тайна о техническом состоянии двигателя, которое едва ли позволит пассажирам добраться до новой планеты. Старший, принявший командование «Годспидом», не в силах справиться с мятежом, который поднимается на корабле.
Когда Джин Эрсо было восемь лет, ее мать убили, а отца заставили работать на военную машину Империи. Но, лишившись родителей, она не осталась одна: человек по имени Со Геррера, не гнушающийся самых радикальных средств в борьбе с имперской тиранией, взял ее под свое крыло и подарил девочке новый дом. Он делится с ней всеми своими знаниями и ресурсами, благодаря которым его подопечная выросла истинным повстанцем. Джин всецело посвятила себя новому делу… и своему спасителю. Однако, сражаясь вместе с Геррерой и его товарищами, Джин подходит к опасной черте и задается вопросом: а на что она готова пойти, став одним из бойцов сопротивления? После невообразимого предательства, пошатнувшего основы ее мира, Джин должна собраться с силами и понять, чему ей верить… И на кого действительно можно положиться. Новый роман вселенной Звёздных Войн впервые на русском языке!
Три истории из мира серии «Дочь Пожирательницы грехов».Когда Таллит заполняют крысы, король вызывает крысолова из-за моря. Но крысолов прибывает не один, а с прекрасной и непокорной дочерью. И когда принц Аурек решает, что хочет ее, он запускает цепь событий, которые повлияют на мир…Юноша пробуждается среди развалин замка, рядом с ним на плите лежит неподвижное тело беловолосого мужчины. Он — Вестник, Собиратель сердец, проклятый возвращаться каждые сто лет, чтобы найти сердце, что пробудит его отца. Возможно, в этот раз ему повезет…Однажды в процветающей стране у красивой женщины и богатого мужчины родился мальчик.
Меня зовут Лакспер, и я — Элементаль.Мой народ использует силу земли для поддержания жизни и защиты от врагов. По отцовской линии я должна быть принцессой. Но этому не бывать, потому что я — незаконнорожденная полукровка.Моя работа в качестве Эндера — одного из элитных стражников моего отца, в том, чтобы исполнять приказы. Когда моя старшая сестра отправляется послом в королевство водных Элементалей — в Глубину — мне ничего не остается, кроме как последовать за ней в качестве телохранителя.После смерти короля водных Элементалей начинается смертельная битва за трон — битва, в которой мы вынуждены принять одну из сторон.Я знаю точно лишь несколько вещей.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.