Череп в клубнике и другие тайны Тополиной дачи - [8]

Клубника после папиного воздействия была в плачевном состоянии.

– Нужно было тебе падать в другую сторону, – благоразумно заметил Иван.

– Сильно благодарю, – ответил папа, косясь на колючий крыжовник.

– Видишь, как всё хорошо складывается, – заметила мама Лена, перелив из лопнувшей бутылки остатки кваса, которых всё ещё могло хватить на окрошку. – Будем считать, что нам повезло.

– Ага, особенно мне, – недовольно пробормотал Иван. – Не каждому выпадает честь носить такой внушительный фингал.

– Не брюзжи, – сказала мама Оля. – Это просто счастье, что ты не выбил себе глаз или не получил сотрясение мозга. Счастливчик.

И все продолжили наслаждаться первыми лучами солнца.

Только Стася спала. И это было что-то непостижимое, когда приключения вдруг произошли без её активного вмешательства. И Саша подумала, что, пожалуй, Стаська просто набирается сил для чего-то ещё более грандиозного, как, например, всемирный потоп или рытьё дырки сквозь земной шар.

Глава седьмая. Откуда берутся люди

На девятичасовой электричке приехал папа Андрюша. Он привёз много забытых в спешке, но крайне необходимых на даче вещей: Стасин левый носок без дырки, мамину книгу «Блюда таиландской кухни», Сашину косметичку с зелёной помадой и оранжевыми тенями… и фотоаппарат.

– Это не наше, – подозрительно сказала мама Лена.

– Теперь наше, – возразил папа, приготовившись, что его будут ругать за лишние расходы. – Я купил для Сашки в подарок. Будет фотографировать нас на даче. Нельзя же не запечатлеть для истории такую экзотику: тебя в роли садовода.

Саша замерла, не веря своему счастью.

– И на какой праздник этот подарок? – спросила мама.

– На день летнего солнцестояния, – твёрдо сказал папа. – И не говори, что он уже прошёл. Я считаю, что на даче жизнь очень выгодная. Все продукты свои. По крайней мере, укроп точно свой. На одном укропе сколько денег сэкономили, на целый фотоаппарат хватило. И не ворчи.

– Я не ворчу, – обиженно сказала мама. – Я давно о фотоаппарате мечтала. Только пусть он действительно будет Сашин, а то я нажму какую-нибудь не ту кнопочку, и всё взорвётся.

– Я не покупаю фотоаппараты с вмонтированными в них атомными бомбами, – пожал плечами папа. – Сашка, иди сюда, я тебя научу, как с этим обращаться.

Саша благоговейно взяла в руки хрупкую чёрную коробочку. Это была самая дешёвая «мыльница», которую только смог найти папа, но Саше, не избалованной дорогими подарками, она казалась прекрасной, как золотая шкатулка эпохи Возрождения. Девочка быстро усвоила нехитрую науку и уже не расставалась с подарком, снимая всё подряд: рассвет над сараем, портрет мамы на фоне капусты, подол пролетавшей мимо фотоаппарата Стаськи, лист петрушки, плавающий в супе… Особенно здорово было фотографировать котят: Муму падает с яблони с мухой в зубах, Офелия вылезает из банки варенья, Ваня Бренди пристаёт к осе, чтоб она его погладила… В конце концов она так надоела котятам, пытаясь рассадить их в красивых позах, что зверюшки удирали, едва завидев, как Саша подносит к глазу чёрную коробочку.

– Можно подумать, что я их отстреливать собираюсь, – обижалась Саша.

– Ты фотографируй меня, – предложила Стася.

– Я пыталась, – возразила Саша. – Но не успеваю я нажать на кнопку, как ты убегаешь из кадра. У меня уже по крайней мере пять прекрасных фотографий твоей левой пятки. Остальное куда-то усвистало.

Стася подняла ногу и с интересом осмотрела свою левую пятку.

– Тогда Дашку сними, – сказала она. – Даша маленькая, не так быстро бегает.

– Дашенька лучше, – кивнула Саша. – Я её усадила на скамеечку на фоне пионов, чтоб эффектно было. Пока я нажимала на кнопку, она свалилась со скамеечки в пионы прямо на сидевшую там Офелию, которую подбросило в воздух взрывной волной или как там это называется. Итак, мы имеем чудный снимок двух торчащих из пионов ног, а над ними гордо реет котёнок, и все орут. Я просто предвкушаю, как это будет выглядеть в напечатанном виде.

– Ор не получится, – сказала Стася. – На фотографиях звук не отпечатывается.

– Они так громко кричали, что всё может быть, – вздохнула Саша. – Нет, я лучше буду натюрморты фотографировать. Грабли на фоне помойного ведра. А то с портретами сплошная нервотрёпка.

– Можно заняться исследованиями, – сказал подошедший Иван. – Делать фотографии неопознанных и подозрительных объектов, типа снежных людей. Я знаю одно место…

– Спасибо, – отказалась Саша. – Думаю, ни в какое одно место мне ходить не надо. Самый подозрительный объект во всём посёлке – это Ванька Лапшов с фингалом под глазом. Если хочешь, сниму тебя для медицинского журнала.

– А ты вообще снимай всё подряд, – посоветовал папа Миша, – это называется «хроника дня». Газеты с руками оторвут.

– Не хочу я, чтобы у меня руки оторвали, – возразила Александра. – Венера Милосская из меня всё равно не выйдет.

– Венера Милосская была голая, – сказала образованная Стася и посмотрела на сестру, пытаясь представить её без рук и без одежды. Иван тоже, видимо, что-то представил, потому что покраснел.

– Да ну вас, – скривилась Саша. – Я буду фотографировать ЧТО ХОЧУ. Это МОЙ фотоаппарат, понятно?

– А если я буду себя хорошо вести, дашь нажать на кнопку? – спросила Стася.