Черемош (сборник) - [28]
– Заставь дурака молиться…
…А в конце площади какой-то тип на меня пальце тычет, смешное рассказывает подружке. Совсем настроение обгадил…
Выбрались наконец на тротуар. «Труд» и «Славу» на себе тащим. И, не сговариваясь, к магазину. А там – людей! – будто здесь даром дают. Шли бы домой, а они друг друга прессуют. Начал я порядок наводить: мужики, вы что, вина не видали? Вам бы только залить шары. Ни хрена с вами не построишь. Нет у вас нужного понимания. У меня на улице начальство сохнет, лозунги наши стережет. Лозунги уважать надо. Уважьте, хлопцы…
В подъезд вернулся с бутылкой, даже стаканчики бумажные принес. После первой не повеселело, перед глазами тот тип стоит, что пальцем показывал.
А Павлыч от второй ожил, смехом заходится. С какой радости?
– Я, – говорит, – вспомнил, как ты площадь перепугал. У них со страху штаны отяжелели. Звучный у тебя голосина, Федя, с таким не пропадешь…
– Павлыч, не будем это трогать…
Он хрюкает, отдышаться не может. Ладно, думаю, придет мой черед посмеяться… Кончили бутылку, он за другой командирует. У меня, понятно, отказа нет, всегда готов, негордый…
Обратно пришел с перцовкой. Смотрю, возле Павлыча два хмыря околачиваются. В китайских плащах. Затылки настырные. А бутылка всего одна. Видать, заварушка зреет. Не люблю на трезвяк махать кулаками, да куда денешься… Павлыч стоит вовсе смурной.
А эти двое обрадовались мне как родному. Корочки красные открыли для знакомства. От бутылки почему-то отказались. Говорят:
– Ваша помощь требуется. Как специалистов. Пройдемте, тут не далеко. Плакатики – захватите…
И точно, не далеко пошли. Напротив костела серая домина. Дежурный на проходной. В коридорах бордовые дорожки. Тишина. Павлыча в один кабинет, меня – в следующий.
3
Следователь в гражданском, молодой чижик, щеки тугие, прическа бобриком. Плакат вежливо возле себя пристроил, давай мою анкету заполнять. Неторопко: где, что, почему, про дружков выпытывает.
Ну, я спокойно, без паники докладываю, кто есть ху, не шушера, каждый по высшему разряду, первоклассные водилы, а есть которые с доски почета не слазят. Например, Петро Тикан.
– А Бойчука почему убрали с доски?
– Вася Бойчук у нас философ! – говорю.
– Давай, давай, – интересно…
– Ему тоже интересно: почему дым идет вверх? Наверно, тяжелее воздуха, а тянется к небу…
– Не понял… – озадачился бобрик.
– И Вася не понял. Считает: у простой дворняги полно инстинктов. А у человека – один: видит бутылку – ему и стакан не нужен. Вася за человечество болеет.
– Он больной?
– Кто – Бойчук? Здоровее нас с вами. На калган берет любого. У него интерес к жизни завышен.
– Долинский тоже на доске?
Объяснил: для всех местов не хватает. А Александр Долинский свой срок отбарабанил, нечего жилы мотать. У коня четыре копыта и тоже, бывает, чебурахнется.
Следователь кивает бобриком:
– Ты прав, напоминать не следует. Но помнить надо. Вернемся к тебе. Рассказывай про труп.
– Про что-о?!
Думал, ослышался, а он, змей, свою точку долбит: про труп давай!
Я руками развожу, мол, шутка смешная, но не веселая. На улице мужики по третьему разу занюхивают. Только мы с вами такой важный момент, извините, на беседы тратим. Короче, готов пешком вертаться домой, отвозить не надо, ноги выдержат…
А он серьезный, как пограничник.
– Пойдешь в КПЗ. Подумаешь.
Тык-мык – и захомутали! Средь бела дня. Это же надо… Где Павлыч? Где кореша? Все идут в светлое будущее, а я – дежурить в одиночке. Очень красиво.
– Подумай, – говорит.
У меня ни одной мысли в наличии – серый туман. Лишь нутром чую – ожидается подлянка. С какого боку, не угадать, зато жахнуть может ни за цапову душу. Конечно, времена прошли, чтоб сразу к ногтю, но стены здесь прежние, глухие. Любой поклеп на себя подпишешь. У них эта наука обкатана, как на подшипниках.
Камера оказалась не страхолюдная, наоборот – чистая, две койки на выбор, одеяло армейское, параша – все чин чином. Еще бы занавеску на окно – точно гостиница. Только за что такая честь?
Стал перебирать, с кем у меня бывало по мордасам. Память уже дырявая, всего не удержишь. Фингалы да погнутые ребра не в счет, мелочовка. Тут, видать, ситуация полного разногласия: я – бил, а тот не успевал ответить.
Впрочем, характер у меня не заводной, я не Сашка Долинский. Без причины, зазря, пальцем не трону. Бог и без нас дураков наказал. А нахалов учить надо.
Недавно гонял шары в пирамидку. На интерес. Тихо, спокойно. Вдруг какой-то приблудный тип с советом лезет:
– В правый угол пуляй, мазила!
– Не тем концом играешь…
Я намекнул насчет яиц, мол, не рискуй, запасных нет, а он без понятия, не унимается:
– Западло положить такой шар…
– С оттяжкой надо, мазила!
Оттянул я его кием – не вякай, гад, под руку!
Маркер Женя поначалу хай устроил: показать, кто хозяин. Потом остыл, убедился, что кий гладкий, не поврежден.
А того типа уволокли в нехорошем виде. Больше в бильярдной не возникал… Может, сейчас лежит с биркой на ноге, а мне из-за него выслушивать прокурора….
Понимаю, следователь за спасибо не отлипнет. Только дать ему нечего, в кармане – воздух. На проходной вчистую оприходовали – перцовку, кошелек с медью, права и часы. Взамен чужой труп подсовывают. Следователь, наверное, стажер, салага, только они ишачат в праздники, лычки зарабатывают на людской беде.
Легкая работа, дом и «пьяные» вечера в ближайшем баре… Безрезультатные ставки на спортивном тотализаторе и скрытое увлечение дорогой парфюмерией… Унылая жизнь Максима не обещала в будущем никаких изменений.Случайная мимолетная встреча с самой госпожой Фортуной в невзрачном человеческом обличье меняет судьбу Максима до неузнаваемости. С того дня ему безумно везет всегда и во всем. Но Фортуна благоволит лишь тем, кто умеет прощать и помогать. И стоит ему всего лишь раз подвести ее ожидания, как она тут же оставит его, чтобы превратить жизнь в череду проблем и разочарований.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?