Чердак Вселенной - [48]
- Вполне. В нашем секторе эклиптики сохранится сухая, жаркая погода. Протонный ветер, слабый до умеренного. Глубокий вакуум. Гога, Ваал обозвал меня дезертиром…
- Ваал напрасно не скажет.
- Ты уверен?
- И ты, мой друг, тоже. Ваал в какой-то мере прав.
Глеб на минуту задумался.
- В какой? Это важно.
- В той мере, которая определяет дезертирство если не в кинетическом смысле…
- То уж, во всяком случае, в потенциальном! - заключил Глеб. - Ясно, можешь не продолжать.
- А я особого энтузиазма и не испытывал.
- Ну и напрасно. Ведь разговор не только обо мне. Я давно пытаюсь понять: чего мы ждем? Чуда? Его не будет. Ведь все элементарно просто. Эр-поле функционально связано с массой ТР-передатчика. Пока мы ведем ТР-передачу на «Дипстар», нас вполне устраивает масса нашего астероида. Но замахнись мы хотя бы на Альфу Центавра, нам понадобится иметь в своем распоряжении приятную общую массу шестидесяти таких планет, как Юпитер! Или иметь возле Альфы Центавра ТР-приемник типа «Дипстар». Мы не имеем ни того, ни другого. Понимание этого называется дезертирством.
- Чего ты хочешь от меня? - Гога заерзал в кресле.
- Ничего особенного… Через несколько минут мы проведем еще один эксперимент. Мы будем сидеть за пультами - по одному с каждой из четырех сторон квадратной ямы: ты против Кветы или Туманова, я против Калантарова. Как за столом дипломатических переговоров. Мы будем смотреть на приборы и подавать команды, нажимая кнопки и клавиши… Так вот, мне хотелось бы знать, крепка ли вера участников этого таинства в то, что наша работа приблизит звездный час человечества… - Глеб показал половину мизинца, - хоть на полстолько?
Гога тяжело и шумно вздохнул.
- Квета, - сказал он, - объясните этому субьекту, что наука имеет свои негативные стороны. Что науку нельзя принимать за карнавальное шествие по случаю праздника урожая.
- Какие мы все у-умные! - покачав головой, сказала Квета. Ее голос звучал в незнакомой тональности. - Слушаю вас и удивляюсь, как успешно вы стараетесь не понимать друг друга! Ведь разговор, по существу, идет о переоценке результатов многолетней работы. Самоанализ - это хорошо, это психологически оправдано. А самобичевание - плохо, потому что больно и унизительно, стыдно… Простите, если я сказала что-нибудь не так.
- Так, Квета, так. Здравствуйте! Прошу простить за опоздание, меня задержала связь с «Миражем». - Изящный Туманов, пощелкивая пальцами (за ним водилась эта странная привычка), приблизился к пульту.
Он всегда был изящным, от самой макушки до пят. От тщательно прилизанных светлых волос до мягких ботинок из кожи полинезийских коралловых змей - очень красивых ботинок и очень редких в космической практике.
- Турнир идей? - спросил он Глеба и Гогу, глядевших в разные стороны. - Или контрольная дуэль эмоций?
- Кир, - сказал Глеб, - пожалуйста, не делай вид, будто тебе интересно.
Туманов пропустил пожелание Глеба мимо ушей. Он стоял, опираясь руками о пульт, в позе пловца, который раздумывал, стоит ли прыгать в холодную воду. Эта его озабоченность насторожила остальных. Глеб и Гога переглянулись. Квета подумала про карандаш. Карандаш, конечно, не собьет настройку эритронов, однако… В чем заключается это «однако», она не успела сообразить, потому что Туманов неожиданно спросил:
- Какое сегодня число?
Гога скороговоркой назвал день недели, число, месяц, год. Немного поколебавшись, добавил название эры.
- Коллеги, - Туманов солидно откашлялся, - этот день войдет в анналы истории!
- Слышу торжественный шелест знамен, - доверительно сообщил Гога.
Глеб тяжело смотрел Туманову в затылок. Молчал. Туманов щелкнул пальцами и резко повернулся на каблуках:
- В общем, так: будем готовить ТР-передатчик к работе. Шеф решился отправить в гиперпространство двух ТР-летчиков методом параллельно сдвоенной транспозиции. Первый в истории групповой ТР-перелет…
- Шутишь!.. - выдохнул Гога.
- Сегодня нам не до шуток, коллеги.
«Сон в руку, - подумал Глеб. - Туманов прав, сегодня будет не до шуток. Бедные гравитроны, бедный Ильмар, несчастная Квета, разнесчастный тромб-стиггерный блок. Великий Космос, до чего же все надоело!..»
Из коридора послышалось дребезжание зуммера. Это сигнал службы вакуум-створа: к астероиду причалил «Мираж».
- Калантаров… - подняв брови, сказал Гога.
- И сопровождающие его лица, - добавил Глеб.
- Угум… А известно, кто второй ТР-летчик?
- Известно, - ответил Туманов. - Второй ТР-летчик - Астра Ротанова.
Глеб наклонился, чтобы взять за плечо клайпер.Но таки не взял. Медленно выпрямился.
ГЛАВА 5
Работали сосредоточенно, молча. Готовить станцию к ТР-передаче молчаливо, без суеты почиталось правилом хорошего тона.
Переключая клавиши с бесстрастием автомата, Глеб незаметно поглядывал на внимательные лица товарищей. Ему было уже безразлично то, что он делал, но работал он, как и прежде, точнее и быстрее других.
У Кветы и Гоги сначала что-то не ладилось, однако вмешался Туманов, и все вдруг наладилось. В глубине шахты по-шмелиному густо и нудно зажужжали эритроны. Глеб машинально отстучал на клавишах программу стабилизации, не поворачивая головы, покосился на экраны экспресс-информаторов, откинулся в кресле. Восемь минут, пока прогреваются эритроны, он со спокойной совестью мог разглядывать потолок. Или дверь. В эту дверь скоро войдет Астра.
