Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились - [13]

Еще шли переговоры с Иденом, а советские руководители уже начали обсуждение договора с поляками. Польша была разорена, и после вторжения Германии русские были готовы рассматривать поляков в качестве союзников. В ходе переговоров советские лидеры выдвигали те же предложения, касающиеся будущих советско-польских границ, что и во время переговоров с британской стороной. Учитывая важность вопроса для отношений между членами коалиции (прошлых, настоящих и будущих), следует ясно представлять причины и историю возникновения данного вопроса.

Существует много различных причин, по которым проблемы, связанные с Польшей, оказались столь жизненно важны. Во-первых, географическое положение, между Германией и Россией, являлось причиной того, что вопрос границ, дипломатические и военные связи имели первостепенное значение в любой борьбе за власть. Доказательством служат трагические свидетельства трех столетий. Таким образом, русские и немцы рассматривали польский вопрос в исторической перспективе, от прошлых взаимных конфликтов до опасности будущих столкновений. Гордость и мужество поддерживали поляков и, идя на компромиссы, они только добавляли очередную несправедливость к уже имеющимся.

Возродившись после Первой мировой войны в статусе самостоятельного государства, Польша разочаровалась в политиках и патриотических идеалистах, которые боролись за ее возрождение. В ходе этой гнусной интриги, продолжавшейся в Европе в течение нескольких лет, Польша входила в контакт со всеми возможными партнерами.

Несмотря на надвигающуюся угрозу со стороны Германии, на всем протяжении между войнами Советский Союз и Польша сохраняли враждебные отношения. Хотя Германия захватила Австрию, поляки не предприняли никаких действий в попытке защитить себя. После Мюнхенского соглашения, когда Гитлер разгромил Чехословакию, поляки в октябре 1938 года захватили Тешинскую Силезию. Это имело печальные последствия; был нанесен удар по интересам Польши, ее положению и отношению к ней на Западе.

Уже весной 1939 года кабинет Чемберлена окончательно уверился, что Гитлер вынашивает замысел господства национал-социалистской Германии над всей Европой. Выступая 31 марта в палате общин, премьер-министр, в частности, сказал: «…в случае любых действий, представляющих угрозу независимости Польши, против которых польское правительство сочтет необходимым обороняться силами национальной армии, правительство его величества будет обязано сразу же оказать всемерную поддержку правительству Польши. Именно поэтому мы выдали гарантии польскому правительству». Правительство Франции сделало то же самое.

Советское правительство настаивало, что для того, чтобы подобное обязательство с его стороны было бы действительно эффективным, Красная армия в критической ситуации должна иметь право войти в Польшу и Румынию. Но поляки опасались открывать свои границы Красной армии, даже в том случае, если она придет, чтобы защитить их.

Когда 15 августа 1939 года Бонне, министр иностранных дел Франции, в разговоре с польским послом поднял этот вопрос, предупреждая его, что в случае отказа следует опасаться чего угодно, вплоть до германо-российского соглашения, направленного против Варшавы, М. Лукашевич ответил: «Бек (польский министр иностранных дел) никогда не согласится впустить русских на территорию, которую мы отобрали у них в 1921 году. А вы бы согласились предоставить немцам право защищать Эльзас-Лотарингию?»

Польша отказалась дать свое согласие, несмотря на то что Британия и Франция были готовы предоставить полные гарантии вывода советских войск, которые могли бы войти в Польшу, и даже предоставить «полные гарантии на эти гарантии». Советское правительство ошибочно считало, что упорство со стороны польского правительства означает, что Польша тайно сотрудничает с Германией или готова пойти на это.

А затем произошло следующее. Печально известный пакт, заключенный советским и германским правительствами 23 августа 1939 года, поделил Польшу между ними. Секретное приложение предусматривало, что «в случае территориальных и политических перестановок в районах, примыкающих к Польше, раздел сфер влияния Германии и Советского Союза должен проходить по рекам Нарев, Висла и Сан». Вопрос о том, требуют ли интересы обеих сторон сохранения независимости Польши и как следует ограничить ее независимость, мог быть решен только в ходе дальнейшего развития политических событий.

Выждав определенное время, чтобы избежать неожиданного столкновения на территории Польши с британскими или французскими войсками, Красная армия 17 сентября пересекла польскую границу. В ноте, которую Потемкин, помощник Молотова, вручил польскому послу в Москве всего за несколько часов до начала вторжения, была достойная внимания фраза, пример того, как проявление враждебности может быть представлено в виде акта благожелательности: «…советское правительство предпринимает все усилия для того, чтобы вытащить польский народ из этой ужасной войны, в которую он был втянут по недомыслию собственных руководителей, и предоставить ему право жить в мире».