Черчилль и Оруэлл: Битва за свободу - [65]

. Что самое важное, он начал писать «Скотный двор».

Глава 11 «Скотный двор» 1943–1945 гг.

Мы не знаем, читал ли Черчилль «Скотный двор», великую сказку Оруэлла о том, как животные на ферме взбунтовались против своих хозяев-людей и были порабощены свиньями. Очень может быть, что и читал, тем более что вышедший несколькими годами позже роман «1984» ему понравился. Однако он легко мог бы и сам прийти к тем же выводам о лидерах России. Разговаривая с Малкольмом Маггериджем о Сталине в 1950 г., Черчилль сетовал: «Какая жалость, что он оказался такой скотиной!»[768]

Черчилль также обнаружил бы, что новая книга Оруэлла точно соответствует его культурному миру. Жанр басни с участием говорящих животных имеет древние традиции, идущие, по меньшей мере, от Эзопа, но его расцвет пришелся на период высшего взлета Британской империи, конец XIX и начало XX в., на годы отрочества и молодости Черчилля.

В 1890-х гг. Редьярд Киплинг продолжил эту традицию своей двухтомной «Книгой джунглей». Черчилль, естественно, обожал Киплинга и его сочинения. «Он оказал на меня огромное влияние», – отметил он в 1944 г.[769]. Несколько более неожиданным кажется то, что Оруэлл, который в своем романе «Дни в Бирме» яростно осуждал последствия британского империализма, также ценил этого главного певца империи. «Редьярд Киплинг был единственным популярным писателем этого века, не являвшимся в то же время донельзя плохим писателем, – написал он в 1936 г. вскоре после смерти Киплинга. – В те времена еще было можно оставаться империалистом и джентльменом, и в личной добропорядочности Киплинга не возникало никаких сомнений»[770].

В этом занятном жанре британской литературы будет сделано еще немало достижений. «Повесть о кролике Питере» была написана в 1902 г., в год между смертью королевы Виктории и рождением Оруэлла, и пользовалась огромной популярностью, продаваясь миллионами экземпляров и породив череду продолжений. Макабрическую шутку оттуда оценил бы Оруэлл: «Теперь, мои дорогие, – сказал старый мистер Кролик как-то утром, – вы можете ходить в поля и вниз по тропинке, но не ходите в сад мистера Макгрегора: с вашим отцом там произошел несчастный случай; мистер Макгрегор запек его в пирог»[771]. Возможно, не совсем случайно главу местного сообщества британцев в «Днях в Бирме» он назвал «мистер Макгрегор».

Трогательные сказки А. А. Милна о Винни Пухе и его друзьях появились в 1920-х гг. и также были невероятно популярны. Однако среди всей этой антропоморфной беллетристики мало найдется книг, настолько погруженных в эдвардианский мир верхнего среднего класса, как «Ветер в ивах» Кеннета Грэма, изданная в 1908 г. Это классическое произведение детской литературы начинается с того, что мистер Крот прилежно занимается весенней уборкой в «своем маленьком доме», украшенном портретами Гарибальди и королевы Виктории и репродукцией картины «Младенец Самуил», написанной сэром Джошуа Рейнолдсом в 1776 г. и тиражировавшейся в Британии XIX в. в огромных количествах[772]. Однако даже терпение эдвардианского Крота не бесконечно. Устав от уборки и поддавшись соблазнам теплого денька, он швыряет швабру на пол и восклицает: «Скучища!» Крот устремляется из дома исследовать мир и скоро заводит дружбу с водяным крысом дядюшкой Рэтом, который говорит ему: «Мне ужасно нравится ваш наряд, старина… Я сам собираюсь однажды обзавестись черным бархатным смокингом, как только смогу себе это позволить»[773]. История заканчивается тем, что Крот и дядюшка Рэт со своими друзьями мистером Барсуком и жабой мистером Джабсом атакуют и освобождают дом Джабса, захваченный ласками, горностаями и хорьками.

Эта книга с ее упоминаниями о радостях «прогулок на лодках» в верхней Темз-Вэлли, должна была напоминать Оруэллу о юности, проведенной в той же местности, сначала, в раннем детстве, в Хенли-он-Темз, затем стоящем на берегу реки Итоне, где он учился и провел много времени в школьные годы. Всю жизнь он любил живую природу, был ее внимательным наблюдателем и радовался возможности работать в саду, фермерствовать, охотиться и рыбачить. «У жабы почти что самые красивые глаза из всех живых существ, – написал он в первую весну по окончании Второй мировой войны. – Они похожи на золото или, точнее, на полудрагоценный камень золотого цвета, как в перстнях-печатках»[774]. Зорко подмеченные образы природы вдохновляли его, даже когда он писал о политике: лейборист Клемент Эттли был для Оруэлла не просто бесчувственной рыбой, он был «недавно сдохшей рыбой, которая еще не успела окоченеть»[775].

Далее, разумеется, следует упомянуть «Историю доктора Дулиттла». Ее автор Хью Лофтинг в Первую мировую войну был военным инженером Ирландского гвардейского полка, безуспешно искавшим на фронте искры человечности. «Доктор Дулиттл» родился из его писем домой детям. Там, где люди жили, как звери, в траншеях или подземных блиндажах, где их окружали крысы и одолевали вши, там, где их истребляли тысячами, не были ли они просто говорящими животными? Эта история для детей была опубликована всего через два года после окончания Великой войны.