Чэнси - [15]

Захватив с собой револьвер и винчестер, Тарлтон уселся в седло. Он оказался хорошим наездником и к делу отнесся серьезно. Объехав стадо по кругу, потом насквозь, он убедился в моей правоте: скот был отличный.

— Прекрасно. Я насчитал сто сорок две головы, — сообщил он. — Правильно?

— Вообще-то я их не считал, — честно признался я. — Но думаю, что так и есть.

— Даю по шестнадцать долларов за голову, товар приму на скотном дворе в Абилине.

— Годится. — Я протянул ему руку, и мы обменялись рукопожатиями.

Он закурил сигару:

— Тебя зовут Чэнси? Какие у тебя планы на будущее?

— У меня есть теперь небольшой капитал и осталось еще пять-шесть сотен коров и бычков. Собираюсь перебраться на Запад, подыскать себе место и разводить скот.

— Что ты думаешь о Вайоминге? Чудесный край. Там много воды и хороших пастбищ.

Я подъехал к Джиму:

— Все в порядке. Загоняй.

Джим объехал по кругу, загоняя отбившихся бычков в стадо. Мы двинулись в путь. Впереди ехали Тарлтон и я.

— Чудесный край, — продолжал он. — Если ты не против, мы могли бы поговорить о сотрудничестве. Ты собираешься заводить ранчо? Тебе понадобятся деньги.

Он рассуждал разумно, но идея сотрудничества как-то не приходила мне в голову. Я думал, что буду все делать в одиночку. Так и сказал ему.

— Говоря по правде, именно твоя самостоятельность мне и нравится, — заметил он. — Скотоводу на Западе она особенно необходима. Ты сказал, у тебя свыше пятисот голов. Цена на скот сейчас невысока, в другой раз твое стадо оценили бы по двадцать долларов за голову. Таким образом, для начала у тебя десять тысяч долларов и свой труд. Я добавлю к этому свои десять тысяч и готов поставить в течение года пятьсот голов племенного скота. Ты отгонишь стадо на Запад, подыщешь место и построишь все необходимое.

Удача сама шла ко мне в руки. Такой шанс едва ли мог выпасть на долю молодого парня, и мне казалось, что я сделал для этого слишком мало.

— Вы обо мне ничего не знаете, — заметил я.

— Достаточно знаю, — улыбнулся он, глядя на меня в упор. — В здешних краях новости распространяются быстро. Мы услыхали о том выстреле на индейской земле задолго до того, как ты появился здесь и еще не успел обмолвиться об этом ни словом. Хикок рассказал мне про шляпу. Ему понравилось, как ты себя вел, и мне тоже. В этом деле ты показал, что уважаешь Закон и задумываешься над тем, как избежать насилия. Стадо твое содержалось отлично, и я думаю, ты наиболее подходящий для меня партнер.

Мы приехали в город и загнали животных на скотный двор. Потом вместе сходили в банк, я получил деньги и отсчитал тысячу долларов старику.

— Передай Ною Гейтсу, что скоро приеду за остальными, — сказал я. — Мы будем разводить скот на Западе.

Сидя возле загона, я завел разговор с Джимом:

— Мне нужна твоя помощь, дружище. Хорошо, если бы ты поехал со мной, взял бы участок поблизости и работал бы на меня и Тарлтона до тех пор, пока не завел бы свое хозяйство. Я снабдил бы тебя небольшим стадом, и ты мог бы учредить свое собственное клеймо.

— Ты уже позабыл про Кэкстона Келси?

— Нет, ни в коем случае! — возразил я. — В свое время мне придется объездить этого жеребца. Но до тех пор зачем подчинять мою жизнь заботам о нем? Мне кажется, если человек хочет чего-то добиться, то ему нужно с чего-то начать.

— Ты был в Вайоминге?

— Нет, но много слышал о нем. Один из погонщиков в транспортной бригаде, с которой я путешествовал, служил там в армии, и ему было что рассказать. Он участвовал в обороне фургонов на Тропе Бозмэн.

— Тебе потребуются помощники.

— Полагаю, с полдюжины хороших парней вполне достаточно. Ты поглядывай по сторонам. Мне нужны люди, которые разбираются в скотоводстве и притом, если потребуется, будут готовы к сражению.

— Да, — сухо согласился Джим. — Вокруг Абилина полно разорившихся скотоводов из Техаса, которые с револьвером не разлучаются с колыбели.

В тот же вечер за ужином в «Доме Погонщика» мы подготовили все необходимые документы. Осталось только заключить соглашение. Тарлтон хотел, чтобы его долю могли без проблем получить оставшиеся на Востоке наследники, если с ним что-то случится.

За кофе я поделился планами насчет получения образования.

— Это разумно, — согласился он, — страна развивается, и образованные инициативные люди здесь могут добиться многого.

Уже перевалило за полночь, когда я вышел из «Дома Погонщика» и остановился у коновязи. Сев в седло, я шагом пустил лошадь по улице к конюшне и остановился под фонарем, что висел над дверью. Свет все еще горел в окнах нескольких заведений: в «Аламо», «Бычьей Голове», у «Довни» и у «Флинни».

Предварительно сняв седло, я привязал солового в стойле, засыпал в ясли зерно и, взяв винчестер, повесил его на плечо дулом вниз. Мало кто из жителей Запада пристегивает к винтовке ремень, но я делаю именно так, потому что и с плеча винтовку можно привести в положение для стрельбы так же быстро, как выхватить из кобуры револьвер. Приклад ружья доставал мне до подмышки, а ладонь я держал на спусковом крючке.

Какой-то человек вышел из салуна и, шатаясь, заковылял прочь. Где-то хлопнула дверь, из «Аламо» доносились дребезжащие звуки музыкального автомата. Я еще не добрался до тротуара и, тихо ступая, брел по пыльной дороге. По натуре я человек осторожный и не склонен доверять внешним проявлениям ни в природе, ни в человеке. А тот, у кого есть враги, на полутемной пустой улице представлял собой отличную мишень. Попав в тень ближайшего здания, я остановился и внимательно осмотрел близлежащие проемы и темные закоулки. Особых оснований для подозрительности я не имел. Но, нажив врагов, следует быть осмотрительным. Я всегда ходил по темным улицам осторожно. Поэтому просто задержался на месте, чтобы посмотреть, не появится ли кто.